Возвращение к истокам - Денис Старый

Я ехал в телеге. И со мной была Даная. Слишком опрометчиво она решилась с нами отправиться, будучи беременной. Такой изнуренный пеший марш вряд ли осилила бы. Ну и еще один эффект был достигнут, благодаря тому, что Даная ехала со мной в кибитке: все посчитали, что она моя женщина.

Учитывая, что мой авторитет несколько подрос, не было проблем с тем, что за единственную представительницу слабого пола в нашем обществе началась бы борьба. Да и сама дамочка удивительным образом умела становиться холодной и такой, что бойцы, неопытные в общении с женщинами, а такие тут почти все, терялись. Одного словами отвадила от себя, другого… И все… Считай, что только рыжий Славмир единственный, кого, и палками не отгонишь, не то что словами.

Даная же стала для меня кладезем информации о мире. Не задавая лишних вопросов, она без умолку рассказывала:

— Я сперва была в доме встреч в Константинополе. Там кормили хорошо. Особенно щедры были «синие». Ну это те, из которых императрица Феодора вышла и сейчас василевс в «синем секторе», — рассказывала мне Даная, когда я прилег, устав наблюдать за почти одинаковыми пейзажами полупустыни. — «Зеленые» надменны, они жестоки, а «синие» хорошие.

Вот так я узнавал, какие партии, различимые по цветам секторов ипподрома в Константинополе, существуют. И много другого узнал. Например, то, что переправиться через Гелеспонт, проливы Босфор и Дарданеллы, нам станет очень и очень дорого. И что вообще может не получиться, так как животных много.

— Затребуют не менее, чем талант золотом, — говорила Даная. — Там все во власти евнуха Нарцисса. Он задрал цены, когда война началась. Проще до Рима доплыть, чем пересечь Гелеспонт.

Сколько это талант золотом, я мог только догадываться. Но точно, очень и очень много. Возможно это большая половина всего нашего имущества.

Но все равно я все еще думал о том, что уж как-нибудь, что через проливы мы пройдем. Ну заплатим много, или договоримся. Это же самый короткий путь. Альтернатива? Оставаться в Сирии, ну или Турции. Но… что, кстати немного, но греет мне душу… Нет тут Турции! Есть Византия, вернее Восточная Римская империя. И стоило бы разобраться, у какого черта рога больше. Может еще по туркам затоскую, когда окончательно уверюсь в скотстве ромеев.

— А иначе? — спросил я женщину. — Как нам дойти до склавинов на Дунае?

Сам-то ответ уже знал. Не только Данаю слушаю. Это удивительно, но если переправиться через проливы будет стоить очень дорого, то, например, из Трапезунда относительно приемлемо. Двадцать долей от всего, что перевозится — вот такая плата. Большая. Но мы, хотя бы остаемся с остальным своим добром.

Третье решение — выйти на Ефрат и двигаться, далеко от него не отходя. Между тем, были распространены слухи, что мы собираемся отправиться к Средиземному морю в надежде, что получится договориться с морскими торговцами, или даже с командирами византийского флота, которые там находились. Византийский флот стоял как бы не в Тартусе, где я по долгу службы часто бывал в прошлой жизни.

Бойцы, казалось, не знали усталости. Уже более десяти часов прошло с тех пор, как мы вышли из крепости Дара. И пока ещё ни разу не останавливались на отдых. Скорее всего, в ближайшее время нам все-таки придётся остановиться. Но не для того, чтобы отдохнули мужики. Животным уже давно пора перевести дух и полноценно поесть, а не так, как мы прямо на ходу кормили лошадей.

И таких остановок за день сделали только две. И все шли… шли… А когда солнце должно было клониться к закату, настало время принимать решение.

— Труби остановку! — приказал я Пирогосту, который чаще других находился верхом на коне возле кибитки, что я занимал.

Загудели трубы, люди с удовольствием остановились. Кто-то тут же «уронил» себя на траву. Впервые я отчетливо заметил, что не только животные, но и люди не двужильные, им тоже нужен отдых. Тем более после энергозатратной первой половины дня.

Как же мне не хватает часов! Вот когда привыкнешь к такой роскоши, как время определять и контролировать, то не представляешь, как справиться без них. Сейчас было около девяти вечера. Самое время, чтобы остановиться, подготовить бивуак, приготовить еду, ну и отдыхать. Тем более, что уже рано утром, до восхода солнца, мы двинемся в путь.

Я не гидрометцентр, чаще безошибочно могу прогнозировать погоду, чем они в будущем. И завтра будет жара, даже пекло. Так что лучше всего пройтись в предрассветных сумерках, ранним утром, но днем найти укрытие и отдохнуть.

Я решил провести совещание. Готовилась еда, большая часть бойцов занималась обихаживанием животных. Все были при деле. Нужно же и командному составу показать кипучую деятельность.

— Ну, други моя, и ты, Хламидий, — сказал я.

— С чего я не друг твой? Отчего выделяешь? — искренне наивно поинтересовался большой воин. — Все други, а я нет!

— Значит тому, что ты уже не Хловудий, а Хламидий согласен? — спросил я.

Мой приближенный десятник понурив голову, смолчал. Ну есть грешок, издеваюсь помаленьку над глуповатым Хлавудием. Но он взаправду какой-то с отклонениями. И это… гадит везде рядом. Словно бы помечает территорию. Вот и опять, не успели мы прийти, выбрать место для лагеря, как этот отошел в сторонку и нагадил.

И ведь сделал все по правилам. Я же говорил, чтобы не гадили там, где люди. Ну и он, эстет, мля, выбрал место — большую поляну у обрыва реки, да еще и с обилием деревьев, что скрывали большую часть нашего бивуака. Красиво тут… Но уже воняет. Спасибо Хламидию, что лагерь пришлось чуть в стороне начинать разбивать. Хотя меня никто не понял, почему. Но придет время, буду вдалбливать и про санитарию.

— Нас будто обманули, — сказал мудр Доброслов, после того как я предложил высказываться по поводу, как нам добраться до своих. — Уговор был заключен, а как уходить, не оговорили. Словно бы убить нас намеривались.

— У герулов и лангобардов так же, — заметил Пирогост.

— Так почему я Хламидий-то? — неожиданно для всех взревел Хлавудий.

У мужика явно медленный процессор в голове.

— Да помолчи ты… засера! — сказал Пирогост, собиравшийся что-то сказать по делу, но был перебит Хлавудием.

— А ты… ты… ты тоже засера! — сказал Хлавудий, встал с поваленного дерева и принял почти что боксерскую стойку. — Иди, бока намну, разумник выискался.

— А-ну сядь! — строго сказал я.

— Военный вождь, так чего он? — чуть ли не зарыдал Хлавудий.

Детский сад. Но веселый. Вообще люди вокруг меня открытые. Я и не знал, что