Японская война 1905. Книга 7 - Антон Дмитриевич Емельянов

– Не один, – понял все и Буденный. – Если будет нужно, армия прикроет. Считай, что я передал по телеграфу приказ, и ближайший патруль присмотрит за твоими. Всех до конца похода возьмем на казенный кошт.

Японец кивнул, облегченно выдыхая, а Семен уже с надеждой посмотрел на его товарища.

– Меня генерал спросил, готов ли я один раз послужить врагу за десять тысяч иен, я отказался. А потом он предложил миллион и попросил подумать, скольким людям я на эти деньги смогу помочь. Да, кто-то погибнет из-за моего решения, но сейчас весь юг Кюсю живет за чужой счет. Недавно был шторм, поставки хлеба и риса задержали, и целые деревни несколько дней сидели с пустыми животами. А с деньгами, своими деньгами – я смогу это исправить, – японец замолчал, а потом с вызовом посмотрел на всех остальных.

Вот только Семен увидел в его взгляде и кое-что другое. Японец знал, что ошибается, но пока не понимал, в чем именно, и страстно надеялся, что кто-то найдет и расскажет ему об этом.

– Дурак ты, – вместо Буденного ответил первый японец. – Деньги – это как те же корабли с рисом. Чужая сила, которая может в любой момент кончиться, и все. Чтобы жить, чтобы будущее зависело только от тебя, нужно сначала встать на ноги. А потом защитить это свое право не гнуть спину. Только в таком порядке.

Удивительно, как много можно увидеть в других, когда начинаешь признавать свои собственные слабости.

– А ты? – Буденный тем временем повернулся к третьему японцу. – Что-то мне подсказывает, что тебя генерал выбрал тоже за какую-то особенную причину.

– Меня он спросил, согласился бы я за дворянский титул, – смутился тот. – У нас их отменили, но люди-то помнят! Я задумался, и он решил, что этого будет достаточно, чтобы я получил свое отдельное задание, вот только...

Японец сначала замолчал, но потом бросил взгляд на своих товарищей, которые не стали ничего утаивать.

– Говори, – подбодрил его первый.

– А еще я подумал, что с титулом меня могли бы представить самой принцессе Казуэ. И она опять же могла бы посмотреть на меня не просто как на одного из тысяч обычных солдат, а как на мужчину. Так-то бабушка всегда говорила, что я красивый.

– Все понятно: медовая ловушка, – хмыкнул Чернов.

– Все понятно: идиот, – сделал свой вывод Буденный, но тут же постарался пояснить свои слова. – Я про то, что иногда не нужно обещать ничего конкретного. Говори, что хочешь, а люди в меру своих собственных фантазий и желаний все додумают.

– И что со мной будет? – осторожно спросил третий японец. – С нами со всеми.

Даже на учениях вопросы чести для многих были слишком личными. И вроде понятно, что предательство это ненастоящее, но люди все равно волновались.

– То же, что и с остальными, – решил Буденный. – Пойдете в атаку, проявите себя. Кстати, если станешь героем – принцесса тебя однажды обязательно наградит. И поверь – на героев всегда смотрят по-особенному.

***

Маневры закончились очень хорошо.

В каждой из трех атакующих группировок смогли выяснить, что их ведут в ловушку. Потом наладили связь: сначала по проводам, потом с помощью захваченных у моих «шпионов» чистых передатчиков. Новый план атаки должен был даже в теории привести к успеху, но... Немного мои командиры все-таки не дожали.

– Итак, почему ваше наступление провалилось? – я начал с Кондратенко.

Герой Порт-Артура нахмурился – было видно, что подобные учения ему лично совсем не понравились – но тянуть с ответом не стал.

– Потому что вы подсадили ко мне в штаб человека, который в самый ответственный момент катнул гранату и сказал, что мы все убиты.

– Такое невозможно в реальной войне?

– Сразу столько предательств за раз? Это точно перебор.

– А по отдельности? Было бы сильно лучше? И ладно, если бы в итоге был потерян всего лишь один из десятка бродов через реку – их для того и атакуют сразу несколько, чтобы точно где-то прорваться. А если вот так же выпадет из дела рота, что вы отправите блокировать железную дорогу, по которой пойдут вражеские подкрепления? Здесь уже одна неудача могла бы поставить под удар весь корпус. Или ваша смерть... Пусть не из-за предателя, а будет просто случайный снаряд. Почему ни один из офицеров на местах так и не сумел довести поставленные перед ним задачи до конца?

– После всех ловушек до этого, – заметил Мелехов, которого точно так же вывели из игры в последний момент, – они снова решили, что вы водите нас за нос, и предпочли сохранить силы и отступить.

– Отступление точно было лучше, чем топтание под вражеским огнем, – я понимал, что тот же Кондратенко не мог отвечать за доставшихся ему офицеров, но и игнорировать эту ошибку было нельзя. – Однако давайте посмотрим на наших чемпионов.

Я повернулся к последней группе. Славский, Буденный, Врангель – первого, как и других командиров, вместе со штабом условно застрелили, но остальные не растерялись. Оба броневых полковника, даже оставшись без общего командования, смогли сохранить связь и организовать прорыв вражеских позиций.

– ...Тактическое и стратегическое видение, а главное, самостоятельность в принятии решений и умение действовать в отрыве от других сил, – подводил я итоги. – Вот ключевые качества, которые мне хотелось бы видеть у своих офицеров. Чтобы каждый полк, каждая рота могла решать любую необходимую задачу на своем уровне. Поэтому главные выводы после этих маневров – это что?

– Доработка станций связи под несколько диапазонов, – улыбнулся Чернов, которого я тоже позвал на итоговый разбор.

– Более плотное взаимодействие с небоевыми частями, – нахмурился и тут же выдохнул Кондратенко. – Раньше казалось – не забыл про кавалерию с артиллерией, и ладно. Потом приходилось держать в уме парней с лопатами и саперов. А сейчас – без разведки, причем как военной, так и внутренней, никуда.

Я обвел взглядом остальных – никто не спорит, все согласны.

– Тогда позвольте пригласить сюда Лавра Георгиевича, – я позвал сидящего до этого в отдельной комнате Корнилова. – Именно он после отъезда Алексея Алексеевича помогал мне устроить вам это испытание. И теперь, надеюсь, каждый из вас потратит время и еще отдельно с ним