Женственность. О роли женского начала в нравственной жизни человека - Я. А. Мильнер-Иринин
Женственность. О роли женского начала в нравственной жизни человека читать книгу онлайн
Книга посвящена теории и практике нравственной жизни человека – его человечности. Человечность женщины, нравственно себя образующей, в определении автора есть женственность. Человечность же мужчины, нравственно себя образующего, есть мужественность. Женственность и мужественность взаимно дополняют понятие человечности. Но роль женщины в сравнении с мужчиной в нравственной жизни человека более значительна благодаря особенностям женского существа, женской доброты в частности. В доброте женщины с огромной сосредоточенной силой проявляются и все остальные черты женственности: утонченное изящество женщины, ее покоряющая нежность, ее обаятельная застенчивость, ее беспредельная преданность в любви, венчающаяся в великом чувстве материнства.
Текст книги и послесловия приводятся в авторской редакции.
И с научной, и с общечеловеческой точек зрения книга актуальна и может быть интересна широкому кругу читателей.
The book is devoted to the theory and the practice of people’s moral life, that is their humaneness. According to the author the womanhood is the humaneness of a woman who has been forming herself ethically. And the humaneness of an ethically self-forming man is the manliness. The womanhood and the manliness are the mutual complement of the conception of the humaneness. But the woman’s part in comparison with the man’s is much more significance due to the features of the woman’s essence, particularly the woman’s goodness. It is the goodness that with enormous concentrated power has been manifesting all the womanhood features, such as woman’s refined grace, her conquering tenderness, her charming bashfulness, her infinite devotion to the love whose crown is the great sense of the motherhood.
The book is published in the author’s edition.
From both scientific and common to all mankind standpoint the book is topical and interesting to the wide readership.
Наша героиня, может быть и чисто интуитивно, руководствуется и в этом случае нравственным сознанием:
Счастье человека в точном и высоком значении этого слова есть одновременно и счастье каждого отдельного человека и счастье всего человечества в целом, ведь оно не в чем ином не состоит, как в свободной творчески-созидательной деятельности, направленной на осуществление добра. В такой нравственной деятельности одинаково состоит счастье человека и счастье всего человечества, поскольку счастье вообще, как таковое, понимается как полная реализация свободно-необходимой человеческой сущности.
Человек не может быть счастлив в одиночку. Не говоря уже о том, что он необходимо должен делиться своим счастьем, несчастье другого неизбежно будет омрачать его собственное счастье, в чем бы последнее ни полагали. Ему совестно будет этого своего счастья, до того чувство благодарности к себе подобному, чувство живой и неразрывной связи с себе подобными, имманентно заложено в самой сокровеннейшей общественной (нравственной) сущности человека. Тем более невозможно одиночное счастье (в противоположность одиночному заключению), если счастье полагается в истинном его значении – как деятельность, направленная на разрешение противоречия между бытием и долженствованием; ведь несчастье другого само составляет такое противоречие, разрешение которого – необходимая предпосылка истинного счастья самого «счастливого» человека.
Только человек, не образующий себя нравственно, может позволить себе чрезмерную радость по личному поводу, радость до самозабвения, до потери совести и чести, до потери чувства стыда – стыда от того, что в тот самый момент, когда он предается этой чрезмерной радости, где- нибудь в неимоверных муках погибает ребенок. А наша героиня отличается высокой нравственной чуткостью (интуицией), подсказывающей ей правильное поведение даже в том случае, когда она формально еще не изучала этики. Поэтому нет ничего удивительного в том, что она испытывает настоящий стыд, и жгучий стыд, перед своей несчастной соседкой. Она испытывает, кроме того, и стыд за людей, и стыд и гнев за взрослых людей и прежде всего за мужчин – тоже ее детей, тоже детей женщины-матери, – за то, что, считая себя мудрыми вершителями жизни, они позволяют себе покушаться на жизни рожденных с их участием детей. Ибо она уже давно свыклась с мыслью, что дети не ими, отцами, рождены, но рождены именно ею, женщиной-матерью. В ее голове не укладывается, как могут мужчины, если они и в самом деле родители, а не причастные к деторождению позволить себе такое средство разрешения межгосударственных споров, как кровопролитные захватнические войны.
Горькое обличение войны женщиною-матерью – сюжет трагедии Еврипида «Троянские женщины» («Троянки»). Это, пожалуй, самая мрачная не только из дошедших до нас трагедий Еврипида, но и во всей вообще античной трагедии. Это трагедия сплошных страданий, ибо ужас постигшего женщин бедствия вследствие расправы, учиненной над ними завоевателями, не поддается описанию и может быть по-настоящему оценен только нами, пережившими такую истребительную войну, какую еще не знала история человечества и в сравнении с которой троянская трагедия выглядит каплей в море. Один только наш советский народ потерял в этой войне более двадцать двух миллионов сынов и дочерей убитыми. И очень мудро поступил греческий кинорежиссер Микаэль Какоянис, экранизировавший трагедию Еврипида: только, пожалуй, искусству кино доступно художественное воплощение подобных безысходных страданий, охватывающих к тому же массы людей – мужчин и женщин, и в особенности, конечно, женщин, и в особенности же, конечно, женщин-матерей. Недаром именно в уста Гекубы, матери сраженного дотоле непобедимого Гектора, Еврипид влагает знаменитый ответ Солона Крезу, приводимый Геродотом в его «Истории», что вплоть до его смерти никого из людей нельзя признать счастливым, и недаром же в уста вдовы героя, невестки Гекубы Андромахи он влагает за душу хватающее прощание с обреченным на смерть своим и Гектора маленьким сыном, прощание, представляющее собою, по свидетельству историка греческой литературы, «одно из самых трогательных мест в древней трагедии». Уязвленное материнское чувство и поруганная материнская любовь – главный «глагол» этой трагедии, если назначение поэта и в том, чтобы «глаголом жечь сердце людей». Образ Гекубы – матери Гектора и бабушки его сына – центральный образ всей трагедии. «И своею любовью к дочерям и невестке, и своею ненавистью к Елене объединяет всех участниц трагедии престарелая Гекуба (в тексте – Гекаба. – Я. М.-И.). Ее прощание с детьми, с родной землей и охваченной пламенем пожара Троей глубоко захватывающим и идущим от сердца воплем замыкает эту трагедию сплошных страданий» (История греческой литературы. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1946. Т. I. С. 387).
Привожу выдержки из заметки «Классика, ожившая на экране» о фильме «Троянские женщины» (За рубежом. 1972. 1–6 янв. № I).
«Этот фильм начинается с клубов грязно-голубого дыма, сквозь который зритель видит пламя пожарищ, падающие массивные мраморные колонны, лица матерей, у которых отнимают детей. Слов нет; только вот эти тягостные сцены ужасов войны, яркое живописание агонии осажденного города. Застывшие черно-белые кадры расставлены, как восклицательные знаки.
Затем камера останавливается на траурно-черной фигуре. Это Гекуба…
Катарина Хелберн играет роль Гекубы, оплакивающей своих убитых сыновей и захваченных в плен дочерей… Она четко ведет монолог Гекубы, а ее черные одежды, так и кажется, вопиют о прахе мертвых… Хелберн потрясает, когда… говорит о “страшной музыке войны” или мягко отбирает факел у своей безумной дочери Кассандры…
Папас играет роль большеглазой, чувственной, язвительной Елены, которая толкает женщин Трои на убийственное падение…
В газетном интервью Ирена Папас сказала как-то, что “каждый может играть греческие трагедии, если захочет, но должен это делать и лицом и душой”. Ее лицо, так же как лицо Рейдгрев (в трагической роли вдовы Гектора Андромахи. – Я. М.-И.) и даваемые крупным планом вечно печальные лица хора троянок отражает существо фильма.
“Троянские женщины” Еврипида – глубоко театральная трагедия, – заключает автор свою заметку. – Тем более удивительно, что Какоянису удалось с потрясающей достоверностью дать ей новую жизнь на экране…»
Женщина – по природе мирное существо, как и существо изящное, нежное, стыдливое, любящее, и
