«DIXI ET ANIMAM LEVAVI». В. А. Игнатьев и его воспоминания. Часть IX. Очерки по истории Зауралья - Василий Алексеевич Игнатьев

покрыто железом. Под сараем стояли ещё сохранившиеся от прежних времён экипажи – летние и зимние. Всё свидетельствовало о том, что хозяйство было крепкое, а орловский рысак – Воронко был остатком прежнего величия и его свидетелем. Таким образом Лиденька Сильванова подрастала сиротой и в то же время богатой невестой. Когда она закончила епархиальное училище[215], то была уже цветущей красавицей и к тому же гордой красавицей. Не один молодой человек готов был отдать ей своё сердце. Так, уязвлённым уехал из Течи кумир барышень прекрасный тенор, приезжавший в Течу в гости к своему другу, Ваня Смирнов. Какое девичье сердце не трепетало от его нежного пения, но сердце Лидии Александровны было закрыто для него. Присватывался к ней и сын о[тца] протоиерея – Константин. Нет! К Лидии Александровне в том случае полностью можно было бы отнести слова А. С. Пушкина о Марии Кочубей: «Но от любви, как от оков, бежит пугливая Мария», только у Лидии Александровны в предмете был не старый старик, а сын теченского земского начальника, студент Московского университета – Александр Павлович Стефановский. Как видите, логика Лидии Ал[ександровны] сильно отличалась от логики Марии Кочубей. Стефановские жили на квартире у Сильвановых, и близость по дому решила судьбу молодых людей. Александру Павловичу оставался ещё год до окончания университета, но ждать, очевидно, было нельзя и свадьбу сыграли, не дожидаясь окончания А. П. курса. В Тече ни до, ни после не видали такой свадьбы. Из Бродокалмака за двадцать вёрст специально на венчание приезжал церковный хор. Когда невеста шла по церкви на венчание, хор пропел «Гряди, гряди». Пели всё партесное. После венчания был шумный пир. На свадьбу приезжали из Челябинска Лебедевы – Мария Александровна и Пётр Васильевич. Когда солнце село за горизонт, подъехала тройка лошадей, молодые сели и отправились в Челябинск и дальше в Москву. Через восемь-девять месяцев у Лидии Александровны родился сын. Дальнейшая судьба её была связана с судьбой семьи Стефановских.

Мария Димитриевна после смерти мужа вела замкнутый образ жизни, нигде её не видно было, ни к кому она сама не ходила и к ней никто не ходил. То ли это было у ней от гордости, то ли так её придавило горе. Редко-редко можно было видеть её идущей в церковь. Шла она маленькая, худенькая и в общем жалкая, а по привычке её звали благочинницей, потому что о[тец] Александр перед смертью был благочинным. Когда она осталась совершенно одинокой после отъезда Лидии Александровны в Москву, она внесла вклад в Верх-Теченский женский монастырь и переехала в него на житие. Там она, очевидно, и умерла.

За домом о[тца] Александра так и осталось название Сильвановский дом. После того, как Стефановские переехали в Шадринск, в нём одно время жил второй теченский священник о[тец] Анатолий Бирюков, однофамилец протоиерея В. А. Бирюкова. Потом в этом доме было волостное правление. На каких правах они занимали дом – неизвестно. Ходили слухи, что о[тец] протоиерей хотел купить его в церковь для обеспечения квартирой второго священника, но торг, очевидно, не состоялся, потому что для второго священника о[тец] протоиерей выстроил новый дом.

В настоящее время в этом доме помещается изба-читальня с библиотекой. Здесь же демонстрируются кинокартины. Ни сада, ни пристроя не сохранилось. Дом ветшает, некоторые окна уже заложены кирпичами, очевидно, для киносеансов.

ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 711. Л. 525–531 об.

Публикуется только по «пермской коллекции» воспоминаний автора. Авторский заголовок очерка «Селивановы» изменён на «Сильвановы», т. к. в одной из частей своих воспоминаний автор сам указал на неправильность этого варианта (ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 374. Л. 135). В «свердловской коллекции» имеется очерк «Селивановы и их потомство» в составе «Очерков по истории села Русская Теча Шадринского уезда Пермской губернии». Часть II. (1965 г.). (ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 379).

Вторые теченские иереи и о[тец] Анатолий

[1961 г. ]

После смерти о[тца] Александра Сильванова вторые священники сменялись несколько раз. Первым после него был о[тец] Василий Поляков. Он был совсем молодой и вдовец. Жил он в сильвановском доме, рядом с диаконом. Часто заходил к последнему, спасаясь от своего одиночества. Однажды заявил: «у вас, пожалуй, излишек шума в семье, а вот у меня, наоборот, мёртвая тишина». Он раздавал нищим все деньги, какие получал из кружки, и они знали время дележа кружки и в эти дни дежурили у церкви. через год он уехал из Течи и, по слухам, снял сан.

После него в течение двух лет был о[тец] Константин Пономарёв. Он не оставил по себе никакой памяти.

Третьим был продолжительное время о[тец] Анатолий [Афанасьевич] Бирюков, однофамилец настоятеля церкви – протоиерея Владимира Бирюкова.[216] До назначения священником в Течу он служил диаконом в селе Нижне-Петропавловском, в шести верстах от Течи. В семье у него было три сына и две дочери, из которых одна приёмная. Средний сын – Николай умер от туберкулёза лёгких ещё в Нижне-Петропавловском селе, а старший – Виталий – был уже священником в с[еле] Бугаевском Шадринского у[езда]. В Течу семья приехала в составе пяти человек: отца, матери, одного сына – Вениамина – и двух дочерей – Серафимы и приёмной дочери – Екатерины.[217] Очень странным явлением в родне семьи было то, что родной брат о[тца] Анатолия был знаменитым конским вором. Другой же брат его был священником в с[еле] Скатинском Камышловского уезда. Были какие-то родственники в самом Камышлове. Туманные слухи ходили о том, что кто-то из предков этого рода был писателем.[218] История семейства, так сказать, на наших глазах такова.

Старший сын – Виталий Анатольевич[219], по окончании Пермской духовной семинарии сначала работал в Екатеринбургской псаломщической школе. Здесь, в Екатеринбурге, он женился на дочери священника Александра Дягилева – Александре Александровне и был назначен священником в с[ело] Бугаевское Шадринского у[езда], в котором прожил до Октябрьской революции. Был он любитель лошадей, купил на Екатеринбургском ипподроме знаменитого рысака – Лебедя, уже на старости лет его. Первым в селе завёл отеплённую конюшню. Его матушка понемногу занималась продажей мануфактуры: съездит в Екатеринбург, накупит её, а потом распродаёт на селе. После О[ктябрьской] р[еволюции] семья переехала в Шадринск, где отец работал бухгалтером, а потом в Екатеринбург, где отец работал бухгалтером в Облсоюзе. В семье Виталия Анатольевича было две дочери и сын. Одна из дочерей кончила Свердловскую консерваторию, вышла замуж за агронома, работала в музыкальной школе и пела в церковном хоре на Ивановском кладбище.