Только о личном. Страницы из юношеского дневника. Лирика - Татьяна Петровна Знамеровская

напрямик перелезаем через изгородь чужого сада, по дороге он срывает спелые, красные помидоры и дает мне. Потом мы лезем через густой колючий кустарник и, наконец, поднимаемся на вершину холма, с которого видна дорога до самого города, и по ней медленно двигаются наши геологи. Внизу на одной из тропинок виднеется фигура Жени, и я думаю: «Наверно, снизу такими же маленькими и одинокими кажутся наши фигуры на вершине большой горы». Здесь ветер сильней, чем внизу, он шевелит волосы на моей голове, и я сама, рядом с этим холмом и высоким Витей, кажусь себе очень маленькой. Витя берет меня за руку, и мы, сбегая вниз, быстро догоняем Женю и идем вместе с ним. Во мне много сил, и я бегу легко и быстро. Я не отстаю от широкого шага Вити и Жени. Витя на мою голову надевает свою кепку и, повернув ко мне свое загорелое смеющееся лицо, передразнивает мою походку, шлепая носками туфель по шоссе. Только когда мы входим в город, Женя нарочно так ускоряет свой шаг, что я начинаю за ним бежать и, схватив его за руку, стараюсь его удержать, но он не замедляет свой шаг, и я бегу; наверно, забавное зрелище со стороны. В столовой никого нет, и мы идем на базу, умываемся, приводим себя в порядок и возвращаемся в столовую. Наши все только что пришли и ждут Витю. У девочек усталые недовольные лица, и они делают замечание Вите, что он опаздывает. Я вижу, как лицо Вити вспыхивает раздражением, но он молчит.

После обеда мы идем отдыхать на базу. «Слушай, Абраша, – говорит Витя, – ты бы взяла кого-нибудь и привела в порядок нашу сегодняшнюю запись». – «Хорошо, но это я сделаю вечером», – отвечаю я. – «Но вечером тебе, может быть, не захочется и ты пойдешь куда-нибудь погулять». – «Нет, вечер у меня будет свободен, и гулять я не собираюсь, об этом я еще сказала вчера». При воспоминании о вчерашнем во мне просыпается маленькая искорка недовольства и большое упрямство.

До начала вечера я одна иду осматривать город. На улицах чисто, гладкий асфальт, белые дома, кино, магазины. Весь город производит малоделовое впечатление, но он опрятен и весь в цветах. Всюду много гуляющей публики, небольшой театр и чистенький, с массой цветов, городской сад. На меня Симферополь произвел провинциальное, но симпатичное впечатление. Поев мороженого, я пошла домой. По дороге меня нагнали Сережа и Женя, и мы пошли вместе. Они восторгались городом, успели найти хорошеньких девочек и вчера ужинали с ними в ресторане. На базе я застала Леню Шаровара, который тщательно причесывал свои торчащие волосы, спеша на свидание к новой знакомой, от которой был в восторге. Я понимаю, что это все вполне естественно возрасту – желание поухаживать, может быть, мимолетно сорвать несколько поцелуев, – и те девочки, с которыми они знакомятся, очевидно, в этих мимолетных увлечениях находят для себя развлечение и удовольствие. Но почему же я, понимая это рассудком, чувствую, что это мне чуждо и неинтересно? Мне почему-то нужно что-то большее. Я всегда критически подхожу к знакомству, и чаще всего оно меня не удовлетворяет и кажется скучным. Почему мне так много нужно, чтобы меня заинтересовать и мне понравиться? У меня есть чувство гордости, я разборчива, а в результате часто остаюсь одна. Почему я не мальчик? Возможно, тогда было бы все во много раз проще. Но я не мальчик и не принадлежу к тем «добрым девочкам», о которых с восторгом говорит Виталий. Ко мне нельзя подойти «всерьез», видя во мне только хорошенькую, веселую девочку. Возможно, я многим кажусь странной, может быть, чудачкой, наивным ребенком, но не тем, что я есть на самом деле.

После ужина Миша Запасчиков и Виталий усиленно зовут меня пойти с ними погулять в городской сад. Я отказываюсь. «Я знаю, почему вы не хотите идти с нами, – говорит Виталий, – вы думаете, что мы будем заводить знакомства, и боитесь, что вам будет неудобно. Но на этот раз поверьте, что этого не будет». – «Нет, у меня просто нет настроения куда-нибудь идти. Большое вам спасибо за приглашение», – говорю я. Тогда ко мне подходит Запасчиков и ласково говорит: «Э, брось ты все это, посмотри, какой хороший, теплый вечер. Пойдем с нами, посидим в саду, ну что тебе сидеть на базе?» Я упрямо отговариваюсь тем, что обещала Вите привести в порядок нашу запись по съемке. «Ну, это пустяки! Брось, еще успеешь», – уговаривает меня Миша. – «Но я не могу не исполнить того, что обещала». – «Кому же ты обещала?» – «Вите в присутствии Олеся». – «Так значит, Таня, вы недовольны Витей, не правда ли, так как не можете из-за него пойти с нами», – заявляет Виталий. – «Нет, это неверно, он меня уговаривал эту запись сделать днем, чтобы вечером я могла бы пойти куда-нибудь погулять, а я отказалась. И если я недовольна им, то только за его глупые шутки, хотя бы с татарчонком». Я встаю и хочу уйти, но Миша, взяв меня за руку, удерживает: «И охота тебе сердиться на всякие глупости. Стоит ли? Вот чудачка, неужели ты тогда серьезно думала, что хотим тебя знакомить с татарчонком? Это была простая шутка». Я молчу. «Ну так как, пойдем?» – говорит Миша. – «Нет, Миша, раз я обещала, то из принципа не могу быть не верна своему слову». – «А мы можем подумать, что вы просто не хотите идти с нами», – добавляет Виталий. Обращаясь к Мише, я говорю: «Верь мне, Миша, я с удовольствием пойду с вами, только не сегодня». – «Вот какая ты принципиальная. Ну уж ладно, в другой раз мы тебя заставим пойти погулять». В разговор снова вмешивается Виталий: «А может быть, она сама уже познакомилась с кем-нибудь и уйдет к нему на свидание? Я был бы очень рад такому прогрессу. Вам давно пора поинтересоваться такими вещами, – потом тихо добавляет: – Вы, конечно, могли бы идти гулять без нас, но вы слишком наивны и беззащитны, и я думаю, что не сумели бы себя защитить даже от поцелуя». – «Напрасно вы так думаете и так говорите! Разве у вас есть какие-то данные и основания для этого?» – спрашиваю я. – «Да вот хотя бы то, что вы позволяете нашим ребятам шутить с вами и им отвечаете только смехом и шутками, когда можно было бы и серьезно обидеться. Если вы не восстаете против этого, то я это объясняю только вашей добротой. Правда, это хорошая черта характера». – «Доброта не всегда является