Жизнь и труды Марка Азадовского. Книга I - Константин Маркович Азадовский

магистровались при Пермском Университете. Было это весной 1920<-го>. К сожалению, у меня не осталось никаких документов, удостоверяющих, что я действительно магистрант, а не самозванец. Не можете ли Вы достать в архивах Вашего ун<иверсите>та соответствующее удостоверение[96].

П. С. Богословский сдавал экзамены, необходимые для получения степени магистра русского языка и словесности, «в течение 1919/1920 академического года»[97], и таким образом можно утверждать, что М. К. «магистровался» именно весной 1920 г. – накануне реэвакуации Пермского университета. Какова была комиссия, экзаменовавшая Азадовского, и требовалась ли от него письменная (клаузурная) работа, не удалось выяснить. Бесспорно лишь, что уже к весне 1920 г. – «по выдержании магистрантских испытаний» – он был избран преподавателем (доцентом) Томского университета[98].

Июль 1920 г. М. К. проводит в Иркутске, а в августе, как и в прошлом году, отдыхает с Надеждой Павловной в Горячинске. В течение лета он узнает о том, что постановлением Сибревкома Институт исследования Сибири закрывается и подлежит ликвидации. Из Томска приходит и другая печальная новость, которая не могла не омрачить летний отдых М. К., – смерть Г. Н. Потанина (30 июня 1920 г.). И наконец, тяжелейшим ударом была для него смерть любимой сестры Лидии, трагически и нелепо погибшей во Владивостоке 31 июля.

Осенью 1920 г., к началу нового учебного года, М. К. и Надежда Павловна возвращаются в Томск. М. К. читает лекции, ведет Тургеневский семинарий и руководит Библиографическим бюро, которое, несмотря на формальное закрытие Института исследования Сибири, еще продолжает свою работу. Правда, 30 октября от него поступает следующее заявление, обращенное к председателю Комиссии по делам института (с ноября 1920 г. – Комиссия по ликвидации Института исследования Сибири):

Вследствие перегруженности работой в университете и плохого состояния здоровья на почве переутомленности и плохого питания прошу освободить меня от обязанности завед<ующего> библ<иографическим> бюро.

Заведующим бюро предлагаю назначить Мих<аила> Ал<ександровича> Слободского, считая его в должности с 1 ноября[99].

Заявление было удовлетворено 22 ноября на заседании Комиссии по ликвидации Института исследования Сибири. Следует сказать, что и М. А. Слободской оставался в этой должности недолго – лишь до 1 января 1921 г (официальная дата окончательного закрытия института). Библиографическое бюро окончательно прекращает свое существование, сохраняя за собой, однако, название Библиографической подсекции Съезда по организации Института исследования Сибири (ее председателем был назначен опять-таки М. К., секретарем – Слободской).

10 октября 1920 г. на совместном заседании Общества этнографии, истории и археологии и «кружка преподавателей-словесников» М. К. выступает с мемориальным докладом «С. А. Венгеров как библиограф»[100] (публикация состоится два года спустя[101]).

В конце семестра ему удается выхлопотать себе трехнедельную командировку в Иркутск (с 30 декабря 1920 г. по 20 января 1921 г.) – «для переговоров с профессорами Иркутского у<ниверсите>та по поводу обмена научными силами в весеннем семестре»[102]. Таким образом, новый 1921 г. супруги встречали в семье Федоровых.

Вернувшись в Томск, М. К. энергично ведет борьбу за реанимацию Библиографического бюро. 18 марта 1921 г. на заседании Библиографической подсекции он делает отчетный доклад о работе, проделанной Бюро с ноября 1919‑го до конца 1920 г. В докладе говорилось:

…ввиду того, что до окончания поставленной задачи еще далеко[103], а между тем в распоряжении Бюро накопилось достаточно материала для отдельных монографий, решено было приступить к изданию двух сборников: «Сибирь в русской журналистике» и «Сибирь в русских исторических журналах и периодических изданиях». Оба сборника должны объять период с 1901 по 1917 год. Редактирование первого сборника поручено было М. К. Азадовскому, второго – М. А. Слободскому. В настоящее время обе эти работы почти закончены и в ближайшие месяцы могли бы быть напечатаны, если бы были устранены технические трудности (55–8; 1–2).

Вторую часть своего сообщения М. К. посвятил проекту создания нового Библиографического бюро при Томском университете – взамен упраздненного. А выступавший вслед за ним Здобнов говорил о необходимости организовать в Томске Сибирский библиологический институт.

Проект воссоздания Библиографического бюро в виде автономной структуры, преемственно связанной с институтским бюро, был разработан М. А. Слободским, поддержан факультетами и принят в июне 1921 г., что дало возможность членам бюро продолжить свою работу – под руководством Н. В. Здобнова – вплоть до окончательного его закрытия в конце 1922 г. Что же касается Сибирского библиологического института, то замысел Здобнова так и остался на бумаге[104].

Подводя итог деятельности Библиографического бюро при Институте исследования Сибири, Здобнов сообщал в 1921 г., что новое Библиографическое бюро «имеет в своем распоряжении до 25 000 библиографических карточек, часть которых готовится к печати в виде двух отдельных монографий: 1) Сибирь в русских исторических журналах 1901–1917 гг. и 2) Сибирь в общей русской журналистике 1901–1917 гг.[105] Кроме того, предполагается издать работу М. К. Азадовского „Сибирь в общей русской журналистике 1891–1900 гг.“»[106].

Ни одна из названных работ не осуществилась[107].

Весной 1921 г. – в свой последний томский семестр – М. К. уже в меньшей степени занимался библиографией, возможно, потому, что к его многочисленным обязанностям прибавилась еще одна – заведование комнатой имени Г. Н. Потанина при библиотеке Томского университета. Эта структура, возникшая в конце 1920 г., объединяла в себе архив и книги ученого, приобретенные библиотекой Института исследования Сибири еще в январе – феврале 1920 г. по рекомендации М. К. и А. И. Милютина, которые официально (по поручению Библиотечной комиссии института) занимались тогда собранием Потанина. В декабре 1920 г., после закрытия института книги Потанина, а также рукописи, письма, рисунки и т. п. стали передаваться в библиотеку Томского университета.

16 февраля 1921 г. декан историко-филологического факультета С. И. Гессен уведомляет заведующего Фундаментальной библиотекой Томского государственного университета А. И. Милютина о том, что решением факультетского президиума от 29 января 1921 г. заведующим комнатой Г. Н. Потанина избран М. К.[108] В этой должности он остается до конца августа 1921 г., когда – в связи с его отъездом в Читу – управление потанинской комнатой передается молодому преподавателю Н. И. Леонову[109].

В течение весеннего семестра 1921 г., продолжая исправно выполнять свои преподавательские обязанности и вести Тургеневский семинарий[110], М. К. начинает готовиться к новой поездке – на этот раз в Москву и Петроград. Гражданская война отодвигалась на окраины России, в центральных областях становилось спокойнее; полностью восстановилась железнодорожная связь. Поводом для новой командировки послужили историко-литературные разыскания М. К. – именно в томские годы