По обе стороны океана - Даниил Григорьевич Гуревич

в Форест-Хилс – Остин-стрит. Офис был на втором этаже, да еще и совсем крошечный: маленький стол, за которым с трудом помещался необъемный Коба, и стул перед ним. Я редко заходил в этот офис и никогда не видел там ни одного человека. Коба не принял ни одного заказа. Все до одного человека в наши редкие туристические поездки прошли через меня. В Джерси-Сити, на углу Ньюарк-авеню и бульвара Кеннеди, прямо напротив нашего дома было большое туристическое агентство. Хозяевами его были два брата из Пакистана. Имена их не помню, только фамилию – Паттел. Когда я начал вести переговоры с Кобой, я зашел к ним и спросил, могу ли пользоваться их агентством. С каждого проданного билета на экскурсии мы будем отдавать им десять процентов. Они согласились. К тому же оказалось, что у них есть маленькое помещение в центре Манхэттена на Пятой авеню, правда, на четвертом этаже. Я могу сидеть и там. Но все эти адреса были каплей в море. Основная русская братия жила в Бруклине, и я поставил Кобе ультиматум: или мы открываем офис на Брайтон-Бич, или я не иду в бизнес. Вторым условием было требование сменить дорогущий офис в Форест-Хилс, куда все равно никто не заходил. Можно снять недорогое помещение на бульваре Квинс. Престиж Форест-Хилс не привлекает клиентов. Коба скрепя сердце согласился. Он переедет на бульвар Квинс, а я на три дня в неделю буду снимать маленький офис на Брайтон-Бич.

После того как наше агентство получило свои адреса, нужно было давать объявление в газету. Коба настоял на том, чтобы наше объявление было на целую страницу. Но, прежде чем ехать в единственную тогда в Нью-Йорке русскую газету «Новое русское слово», нужно было дождаться приезда экскурсовода из Ленинграда. Экскурсовода звали Денисом. Было ему слегка за тридцать. Приятной внешности, с хорошо поставленным голосом – не удивительно, что он нравился туристам. Он привез путеводитель по Нью-Йорку на русском языке, мы сели в мой «Бьюик», и я повез его по городу, следуя его указаниям. Мы останавливались, где он просил. Он что-то записывал в свой блокнотик, и мы ехали дальше. Коба был прав, и через две недели Денис был готов к экскурсиям. Теперь необходимо было заняться поисками туристического автобуса. Самой известной компанией, занимающейся туристическими поездками, была автобусная компания «Academy Bus Lines». Их огромные бело-синие автобусы разъезжали по всему Манхэттену. Я позвонил в контору и выяснил их цену. Теперь надо было рассчитать стоимость билета. Коба опять стал заявлять, что он может это сделать сам. Но тут уже я встал на дыбы. Наум Медовой, живший на семнадцатом этаже нашего дома, работал бухгалтером. Я показал ему все наши расходы, и он рассчитал стоимость билета. Какова она была, я сейчас не помню. Наконец можно было давать рекламу в газету. Там же и объявить дату экскурсии и цену. В газете я встретился с заместителем главного редактора газеты «Новое Русское Слово» Валерием Вайнбергом. Когда я попросил у него под рекламу целую полосу, он посмотрел на меня, как на сумасшедшего, но с удовольствием взял деньги. До нас никто еще не занимал столько места под одно объявление.

Наконец настал тот самый день. Сказать, что я нервничал, – значит ничего не сказать. Автобус выходил из Бруклина, но Коба настоял, чтобы оттуда автобус заехал за туристами в Квинс. Я вместе с Денисом встречал туристов в Бруклине на Брайтон-Бич. Я попросил Дениса меня сфотографировать около автобуса. Мне очень хотелось послать фотографию в Ленинград Ленусе. Получив фотографию, Ленуся показывала ее всему Ленинграду, с гордостью заявляя, что я владею своей туристической компанией и это мой собственный автобус. Севшие в Бруклине туристы (которых было большинство), когда узнали, что мы должны будем заехать в Квинс, чтобы забрать несколько человек, стали высказывать свое недовольство. С какой стати они должны тратить свое время на поездку в Квинс. Кобе уже в который раз пришлось идти на сделку. Он стал собирать целый автобус в Квинсе. Расклад получился такой: четыре автобуса из Бруклина на два автобуса из Квинса. Но в любом случае все проходило довольно успешно. Пока не произошло то, что должно было неизбежно произойти.

В Нью-Йорке проживало определенное количество русских иммигрантов. Можно было еще к этому числу добавить приезжавших в гости друзей и родственников из других городов Америки. Но к концу сентября поток туристов стал уменьшаться. Сначала на треть, затем наполовину, и когда он уменьшился на три четверти, мы стали терять деньги. Я все это должен был предусмотреть с самого начала, но эйфория, охватившая меня после встречи с Кобой, полностью затмила мой разум. Все шло к тому, что настало время нам закрываться. Но Денис, который пригласил меня с семьей к себе на обед, был другого мнения. После застолья он позвал меня в спальню, как он сказал, для откровенного разговора. В спальне он стал уговаривать меня отделиться от Кобы и открыть свое агентство в Бруклине. Он сам с удовольствием будет работать со мной. Я от его предложения отказался. Мне было неловко так поступать с Кобой. Но вскоре все опять решилось само собой. В Бруклине открылось новое туристическое агентство под руководством Альфреда и Лидии Тульчинских. Они с самого начала пошли по другому пути. В своих экскурсиях они сделали упор на поездки по всей Америке. Они начали со штатов Новой Англии: Вермонт, Коннектикут с его Йельским университетом, Массачусетс с красивейшим Бостоном, Мэн с необыкновенной природой. Потом они стали устраивать поездки на запад Америки, и, наконец, в Европу. На них работало огромное количество экскурсоводов. К ним же перешел и Денис. К несчастью, через несколько лет он скончался. Кобе, естественно, пришлось свернуть бизнес. Когда я пошел к нему за вложенными мною деньгами, он попросил отсрочку на полгода. Через полгода это повторилось, и я махнул на свои деньги и на Кобу рукой. Больше я с ним никогда не встречался.

* * *

Пока я еще продолжал разбираться с Кобой, в наш дом из Олбани переехала моя мама. Валя, разговорившись с соседкой из односпальной квартиры прямо напротив нашей, узнала, что та со своей семьей скоро переезжают в другой город. Валя тут же предложила мне забрать маму.

– Ты хочешь, чтобы моя мама практически жила с нами? – спросил я.

– Это твоя мама. Она пожилая женщина. К тому же она успокоилась, и кроме нас у нее никого нет.

Мама в последнее время действительно успокоилась. А главное – она полностью