Там, где живут книги. История книжных магазинов от Франклина до «Амазон» - Эван Фрисс

входа в «Стрэнд» были фирменным знаком этого магазина. В начале 1930-х годов в Бостоне один продавец развернул торговлю книгами во дворе церкви на углу двух улиц. Когда погода портилась (а в Бостоне это случалось часто), он укрывал прилавок резиновыми шторками. В 1946 году на Манхэттене, в подземном переходе на Восточной сорок второй улице, появился первый торговый автомат высотой 4,5 фута с книгами в бумажных обложках – пятнадцать популярных наименований по 25 центов. В культовом романе Джека Керуака «В дороге» 1957 года герой признается, что украл «Большой Мольн» Алена-Фурнье «у уличного торговца книгами в Голливуде». Но гораздо чаще автоматов попадались газетные киоски, где тоже продавались книги, особенно после бума изданий в мягких обложках 1950-х годов.

Переломный момент для современных уличных книготорговцев наступил в 1982 году. В то время в Нью-Йорке работали тысячи уличных торговцев. 90 процентов торговали едой – хот-догами, кренделями, тако, фалафелем, шашлыками и мороженым. Оставшиеся 10 процентов – сотни и сотни торговцев – продавали украшения, ремни, сумки, изделия ручной работы, благовония, футболки, шарфы и картины. Были и те, кто торговал книгами, журналами и киносценариями. Все продавцы должны были иметь лицензию и подчиняться муниципальному закону, который, впрочем, мало кто соблюдал. Закон устанавливал, как, когда и где можно торговать. В год уличные торговцы получали более ста тысяч штрафов, но несколько тысяч человек продолжали работать без лицензии – очередь на ее получение была огромной.

Один поэт из Гринвич-Виллидж годами продавал в Вашингтон-сквер-парке свои самиздатные стихи. Его много раз арестовывали. Наконец он уговорил Американский союз защиты гражданских свобод взяться за его дело, и в 1982 году союз лоббировал принятие «местного закона 33», подписанного городским советом Нью-Йорка и мэром Эдом Кочем. В этом законе для поэта делали исключение по конституционному принципу: «В соответствии с принципами свободы слова и печати ограничения с торговли печатными материалами могут быть сняты до тех пор, пока это не противоречит общественному здоровью, безопасности и благополучию». Таким образом, уличным книгопродавцам Нью-Йорка разрешили торговать без лицензии. Мало того: любой продавец «печатных материалов» теперь мог торговать ими практически где угодно и когда угодно. В других американских городах такой свободы не было. Так Нью-Йорк, где на тот момент насчитывалось 482 книжных магазина «под крышей», стал столицей уличной книготорговли.

Ньюйоркцы не преминули воспользоваться такой возможностью. Продавцы, стоявшие в очереди на получение лицензии, теперь могли торговать свободно, но только книгами и прочей печатной продукцией. Одним из таких торговцев был Кхан Саддаик. Он и еще пятьдесят продавцов обосновались в Мидтауне – их прилавки растянулись на десять кварталов вдоль Пятой авеню и Мэдисон-авеню. Ассортимент книжных развалов обычно составляли подержанные книги, но Саддаик специализировался на нераспроданных остатках тиражей. Новая книга стоила пять долларов.

Хотя Саддаик торговал книгами и стоял за прилавком в твидовом пиджаке и шляпе, он не ощущал себя настоящим книготорговцем. «Уличная торговля – нереспектабельное занятие», – говорил он. Кроме того, это занятие было непростым. Внезапно мог начаться дождь или налететь порыв холодного ветра, взметнув брезент и прогнав покупателей. Летом было жарко, покупатели и продавцы потели и изнывали от духоты. На улице с оживленным движением приходилось дышать выхлопными газами. И не такой уж независимой была эта работа: как многие его конкуренты, Саддаик приобретал книги у посредников, за бесценок скупавших остатки тиражей у издательств. Сам он получал комиссию за каждую проданную книгу. Так зачем он этим занимался? Просто вариантов было не так уж много. Афганский иммигрант без карточки соцстрахования не мог претендовать на что-то большее.

Кано Аноаи-Гийяр пришел в книготорговлю в 1984 году почти случайно. Он притащил в «Стрэнд» несколько коробок подержанных книг, и ему предложили за них всего 20 долларов. Тогда он сложил их обратно в коробки, вышел на улицу и разложил на тротуаре. Заработал 200 долларов и понял, что это неплохой источник дохода. Нашел местечко на углу Бродвея и Сто четырнадцатой улицы возле Колумбийского университета.

Аноаи-Гийяр стоял на углу в ковбойской шляпе и кожаной куртке. Во внутреннем кармане хранил копию статьи административного кодекса, разрешающей свободную торговлю печатной продукцией. На ночь убирал товар в белый «Понтиак». Быстро смекнув, что лучше продается и кто его покупатель, охотился на книги в комиссионках и на блошиных рынках. Была у него и отдельная коробка с «товаром для Ист-Сайда»: иногда он становился возле Метрополитен-музея и продавал редкие и первые издания, а также книги с автографом.

В квартале к югу от точки Аноаи-Гийяра расположился Стив Сипио. Он мечтал стать писателем-фантастом, но стал продавцом научной фантастики, и эта работа, по его словам, сама оказалась похожа на научно-фантастический роман. В удачные недели он продавал по двести книг. Местные жители его узнавали; в районе он считался кем-то вроде библиотекаря, разбирающегося во всех жанрах.

Среди уличных торговцев было немало тех, кто прежде работал в традиционных книжных. Джордж Фосс в прошлом был сотрудником «Эбби Бук Шоп» из книготорговых рядов; он начал работать там в 1967 году и впоследствии купил книжный. Но к 1988 году стоимость аренды стала ему не по карману; к расходам добавились счета на лечение матери. Оставшись без магазина, но с книгами, он поставил четыре складных стола возле церкви Грейс, исторической достопримечательности в неоготическом стиле. У него осталась тысяча книг, в основном старых изданий, тираж которых был распродан. Он шел навстречу тем, кто хотел поторговаться, но в меру: «Я продаю книги, а не мусор».

Фосс стоял в нескольких кварталах от Вашингтон-сквер-парка, центра Гринвич-Виллидж – квартала с выдающейся литературной историей, где в 1980-е возникло множество книжных развалов. Среди авторов бестселлеров были имена, знакомые каждому: Камю, Хайдеггер, Рембо, Набоков, Сартр, Энджелоу, Сэлинджер, Керуак и Воннегут. Хорошо продавались книги по психологии, философии и религиозным культам.

Рик пришел в книготорговлю, когда его сосед выбросил свою библиотеку. Закари был библиофилом и попросту не представлял, что будет заниматься чем-то другим. Питер коллекционировал книги, а потом решил, что настало время распродать свою коллекцию. У Джейсона было слишком много книг и слишком мало денег. Другие продавцы жаждали «свободы». На улицах Нью-Йорка кипела общественная и интеллектуальная жизнь, как когда-то в парижских кафе. Но, как правило, люди становились уличными торговцами не из благородных побуждений, а от отчаяния. Будь у них свой книжный магазин, стали бы они стоять на холоде?

Торговцы делились ноу-хау, как реанимировать подержанные книги с помощью скотча, спирта и клея. Присматривали за соседними столиками, когда сосед уходил в туалет или на обеденный перерыв. (Обычно торговцы из Вашингтон-сквер-парка