Только о личном. Страницы из юношеского дневника. Лирика - Татьяна Петровна Знамеровская

чаще всех Миша Шамораков[206], славный мальчик, немного комичный. Он сын маляра, летом работает с отцом и умеет лазить по карнизам домов как обезьяна, даже становится страшно за него. Он любит Борю, часто приходит к нам, когда мы еще спим, и ждет Борю, читая книгу в столовой, чтобы вместе идти в школу. Живет он далеко от нас, в другом конце города. Часто нас смешит Мусик, сын бывшей хозяйки квартиры, где мы живем. Он считает себя будущим артистом и, когда остается один, громко читает бесконечные монологи, крича на всю квартиру в трагических местах. По вечерам он обычно исчезает из дома, возвращаясь поздно, и без конца звонит, сидя на лестнице, и в эти промежутки засыпает. Потом снова начинает звонить, пока родители, пожалев его, [не] откроют дверь. Папа несколько раз предлагал ему в таких случаях брать с собой подушку. Учится он плохо и только на один класс старше Бори, хотя ему 18 лет.

Недавно папа подарил Боре хороший велосипед, он на нем уже ездил и пробует учить меня, но у меня получается плохо, очевидно, я не умею держать равновесие. Мама говорит, что когда велосипед внесли в квартиру, то Боря от радости растерялся и, подойдя к нему, любовно его гладил и даже поцеловал.

Скоро у меня начнутся экзамены, которые будут посерьезнее школьных. А ведь я почти не училась в школе последние месяцы перед окончанием! Мне было не до этого. Я обнаружила теперь, что я даже не знала, что мы проходили в конце по математике.

Недавно Фомина перевели из нашего полка в морское ведомство, и он теперь одел морскую форму, которая ему идет. Гликерия Ивановна на днях приходила прощаться с нами и сказала маме, что Анну Ивановну Голайдо[207], у которой летом в лагерях застрелился муж и которая очень болезненно переживает эту потерю, она теперь передает на попечение мамы. Сергеева тоже перевели, и они нас пригласили в субботу на прощальный обед.

25 августа. Я шла с Борей по бульвару, когда неожиданно пошел дождь. Мы с ним вбежали в ворота большого дома и ждали, когда дождь утихнет. Я смотрела на быстро потемневший от дождя тротуар, на полосы дождя, и это мне казалось слишком знакомым. В моей памяти живо промелькнула картина Ленинграда, когда мы с Павлушей убегали от дождя по Казанской улице[208], и на его лице была хорошо знакомая гримаса, которая всегда во мне возбуждала улыбку. Взглянув на него, я сказала: «Я хочу, чтобы вы вернулись обратно, провожать меня на примерку платья не надо, мне близко добежать одной. Посмотрите, дождь перестанет нескоро. Вы намокнете, и будете потом ворчать за это на меня». – «Нет, я все-таки пойду с вами. Куда не пойдешь за любимой женщиной?» Дождь усиливался, но какими веселыми казались тогда падающие, стучащие по асфальту капли! Нам было хорошо перебрасываться шутками, смеясь над бежавшей промокшей публикой. Оглянувшись на него, я видела блестящие капли дождя в его растрепавшихся волосах, встречала ласкающий взгляд его глаз и в ответ ему смеялась задорно и радостно. Как было приятно стоять рядом с ним в воротах чужого, незнакомого дома, вслушиваясь в шум дождевых капель! Теперь я тоже стояла в воротах чужого дома, но уже без него, и болезненно морщилась от дождя.

28 августа. Сегодня вы должны получить второе мое письмо в ответ на ваше. Может быть, вы сейчас его читаете. Но наши письма не говорят о наших чувствах. Я пишу вам теперь просто как другу, как человеку, хорошо знающему меня такой, какая я есть, со всеми моими недостатками. Я иногда задаю себе вопрос, думаете ли вы обо мне, хотя это теперь и не имеет большого значения, когда все кончено. Мне хочется поступить в Горный институт и заполнить все свое время работой. Геологический факультет меня привлекает больше других. Я люблю природу, мне хочется скитаний, чтобы забыться. Это время я много занимаюсь и только по вечерам хожу с Борей гулять. Дни стоят жаркие, вечера – тоже. Я долго сижу на балконе и смотрю, как внизу блестят огоньки трамваев, а на бульваре слышится чей-то говор и смех. По радио передают концерт из Ленинградской филармонии. «Симфония» Шуберта[209] волнует меня, обостряя мои чувства, и я ниже склоняю голову от охватившего меня волнения. Как часто я бывала с вами на концертах в белом зале! Как часто я почти не в силах была сдержать свое чувство к вам и хотела все сказать, но гордость мешала этому. А после концерта было хорошо идти по ярко освещенному Невскому, когда в ушах звенели отголоски слышанных мелодий. Падали нежные белые снежинки на лицо, засыпая белым пухом шубу, и снег под нашими ногами скрипел. Забыв обо всем, мы жили кусочком красивой минуты, и нам было радостно вдвоем.

30 августа. Передо мной на столе лежит ваше письмо. Вы, который редко писали отцу, пишете мне длинные письма, делясь со мной своими мыслями! Пишете как другу, с которым в прошлом связан кусочек жизни, дорогой для нас обоих. В Детском ничего нового, Катюша по-прежнему капризно надувает губки, когда приходит Миша, играя его чувством, Сережа собирается поступать в Университет на математический факультет. Костя Барышев поступает в Военно-механический институт. Боря Абрамов усиленно ухаживает за Тасей. Обо все этом я знаю из писем Кати. Мне было бы страшно очутиться опять в Детском. И все-таки, как я хочу вас видеть!

29 сентября. Экзамены кончились, и я учусь в Горном институте, куда меня не хотели принять по годам, но папа похлопотал, и меня приняли. Приняли на заводской факультет! Конечно, я сразу перевелась на геологический, поменявшись с одним студентом. Экзамены у меня прошли хорошо, только по математике не все было благополучно, не по моей вине. Мне дали книжку логарифмов, в которую кем-то были написаны несколько формул, я их не заметила, и это пришлось выяснять.

Начинаю немного привыкать к новой обстановке, к занятиям в институте, и нахожу, что учиться в ВУЗе не так трудно, как я думала. Институт наш находится в большом красивом здании, внутри много лабораторий, хорошая библиотека, читальный зал и зал для черчения. С утра я в институте на лекциях. Просидев восемь часов, устаю, а вечером бегу в «чертежку» или библиотеку и домой возвращаюсь поздно. У меня есть уже много знакомых студентов и студенток (ил. 6), некоторые бывают у нас, но пока останавливаться на них не могу. У