Моя бесстрашная героиня - Владимир Абрамович Цесис

ее привезли в больницу, она теряла сознание, о чем вы можете прочитать в отчете парамедиков. Вы же сами видите, как часто она дышит. Это еще одно доказательство того, что у нее серьезная пневмония. Инфильтрат может быть и небольшой, но ее общее состояние явно плохое. Она страдает раком с метастазами в легких, костях и печени, ее сопротивление к инфекциям снижено вне всяких сомнений, и это вам хорошо известно. Её нельзя отправлять домой! Вы обязаны принять её в больницу. Ей нужны жидкости, антибиотики и больничный уход!

– Сэр, у меня есть медицинский опыт, и, по моему мнению, вашу жену можно лечить дома, – сухо и не выявляя эмоций возразил врач, глядя на Марину, которая лежала с закрытыми глазами и страдальческим выражением лица.

Я не успел возразить ему, как по счастливой случайности – бывает же такое – в кабинет неожиданно вошел наш любимый семейный доктор, Ричард Мэттис. Он находился в приемном покое в такой поздний час, поскольку пришел осмотреть своего пациента. Да, не так давно в этой стране большинство первичных частных врачей, при необходимости, приходили в больницу, чтобы осмотреть больных своей частной практики, особенно когда они поступали в больницу. Сегодня, в недавно наступившую эпоху, когда в больнице пациентами занимаются больничные агенты, госпиталисты, эта гуманная практика, которая раньше была обычной, постепенно уходит в забвение. Судя по выражению лица доктора Мэттиса, ему было трудно поверить, что врач ER отказывается принять Марину в больницу. Однако во избежание ненужной конфронтации он не стал доказывать врачу ER ничего, а просто сказал, что он принимает Марину в больницу под своим именем.

Все так удивительно просто, если имеешь дело с заботливыми, лучше сказать, нормальными людьми. Я уверен, что и сам смог бы добиться госпитализации Марины, но это стоило бы мне нервов, которые и так были на пределе. Счастливы пациенты, у которых есть люди, которые могут за них заступиться и помочь в тяжелую минуту. Будучи врачом, я много раз наблюдал, как жизнь больных была сохранена именно благодаря тем, кому они были небезразличны. Это могут быть медики, члены семьи или друзья.

Я испытывал глубокое чувство удовлетворения, когда меньше чем через час Марину положили в палату, где она продолжала получать IV жидкости, антибиотики и другие простые, но спасительные процедуры, которые начали делать еще в приемном покое ER.

Поздно ночью я ушел домой и вернулся к Марине рано утром, когда она еще спала. К моему огорчению, Марине по-прежнему было плохо – она была бледна и часто дышала. Я утешал себя мыслями, что нельзя ожидать слишком многого за такое короткое время. Вошедший в палату техник разбудил Марину, чтобы сделать ей анализ крови. Когда он ушел, моя жена слабо улыбнулась и сказала, что спала лучше, чем в предыдущую ночь. Наш разговор перебили два техника, которые ловко вкатили в палату рентгеновский аппарат, сделали рентген и ушли так же быстро, как и появились.

Вскоре пришел доктор Мэттис. Знающий, опытный, дружелюбный, заботливый, он всегда делал обход в самом начале рабочего дня. Иметь возможность быть осмотренным во время утреннего обхода – очень благоприятно для пациента, которому важно знать, что произойдет с ним в течение дня.

Осмотрев Марину, доктор Мэттис рассказал нам о результатах недавних тестов. Помимо признаков активного воспаления и снижения уровня гемоглобина, рентген показал, что пневмонические инфильтраты прогрессируют. Доктор Мэттис собирался назначить более сильные антибиотики внутривенно, и – основываясь на положительном опыте – сделать переливание крови, второе в жизни его пациентки.

Марина выздоравливала медленно, но, как и раньше, ее жизненная система в целом была сильной и выносливой. Во второй день её пребывания в больнице признаков ухудшения здоровья не было.

Будучи «образцовой пациенткой», которая никогда не забывала заботиться о своем здоровье, она спросила, нужно ли продолжать химиотерапию, пока она в больнице. Доктор пообещал связаться с ее онкологом и выяснить этот вопрос.

Вечером доктор Мэттис пришел со вторым обходом. Он говорил ранее с доктором Миллер, которая уверила его, что химиотерапию можно безопасно прервать на 10 дней.

– Вы уверены, что это не отразится на моем здоровье? – не скрывая беспокойства, спросила Марина, борец за свою жизнь.

– Не беспокойтесь, Марина, – уверенно заверил ее доктор. – Ваш доктор уверила меня четко и ясно, что это никак не отразится на течении вашего заболевания. Не переживайте.

Марина не скрывала своего облегчения. В наши дни существует огромное количество просветительных материалов относительно различных онкологических заболеваний. Но чего не хватает, так это разговора о главных универсальных принципах, позволяющих понять принципы лечения онкологических заболеваний. Чтобы не связывать себя ответственностью за возможные ошибки с прогнозами индивидуальных случаев, онкологи как могут уклоняются от обсуждения последующих поворотов заболевания. То, что само собой понятно онкологу, неизвестно непосвященному пациенту. Пациенты, которые желают получить полную информацию относительно их заболевания, имеют право этой правдой обладать. Вопрос Марины, можно ли прервать лечение, и ответ на него, который она должна была заранее знать, принадлежал к этой сфере. Другими словами, пациенты должны иметь четкое представление о том, что их ожидает в будущем.

На третий день госпитализации, несмотря на то что общее состояние Марины улучшилось, ее температура не падала, и у неё полностью отсутствовал аппетит. Безрезультатно я предлагал ей разную еду. Неоднократные попытки дать ей Ensure или другие высококалорийные напитки успехом не увенчались. Наконец, после многих проб и ошибок, мы выяснили, какие продукты Марина соглашалась есть. Это был дрожжевой хлеб, французский луковый суп с сыром и брокколи из местного ресторана Панера. От шоколадного мороженого Dove в умеренных порциях она почти никогда не отказывалась.

На четвертый день госпитализации Марине сделали переливание крови. Меня вновь впечатлили удивительные результаты, которые дала эта процедура. Через несколько часов после переливания уровень гемоглобина повысился с 8.0 г/дл до чуть выше 9.0 г/дл. Этого было достаточно, чтобы её тело вместо бледного приобрело нормальный телесный цвет. Когда поздно вечером я зашел в палату и увидел, что она погружена в чтение – ее любимое занятие – я получил наглядное подтверждение тому, что переливание крови эффективно возвратило ей энергию и силы.

Марину выписали на шестой день. Перед выпиской в палату зашел доктор Мэттис с таким выражением лица, словно он знает важную новость. Подойдя к Марине ближе, он вручил ей лист бумаги.

– Посмотрите только, через что вы прошли, Марина – сказал он, не пытаясь скрыть волнение. – Вы переболели не чем-нибудь, а гриппом типа А. Даже здоровые люди часто умирают от этой инфекции, а вам благополучно удалось выжить. Это