Крёстные матери. Женщины Коза ностры, Каморры, Ндрангеты - Алекс Перри

Это были женщины, которые (возможно) действительно были главными, но которые были изнасилованы, подверглись насилию и жестокому обращению. Из слов Риты вырисовывается портрет отношений, явно связанных с патриархальной моделью, которой они в значительной степени придерживаются, хотя они могут испытывать отвращение ко многим реальным мужским фигурам, которых они часто считали слабыми и ненадежными:

«Я выросла со своей бабушкой; меня защищали, несмотря на то что мой дедушка осмелился поднять на меня руку, но когда я рассказала ей, моя бабушка отреагировала самым безумным образом. Я имею в виду, она никогда не отпускала меня; она забрала меня с собой; я имею в виду, как я могу вам это объяснить; даже в постели она спала не со своим мужем, а со мной; только вместо того, чтобы спать, она бодрствовала, чтобы присматривать за мной, чего моя мать никогда не делала. Я рассказала своей матери [о том, что была изнасилована ее отцом], как и следовало поступить; затем я рассказала своему брату… Мудак, извини за мой язык, но я говорю вещи так, как они приходят мне в голову; он сказал, что все мы, женщины, шлюхи от рождения. И я сказала ему, что мне было всего семь лет, я не могла понять, что это может означать простым языком; в конце концов, я была единственной, кто чувствовал себя виноватой… Я тоже не смогла защитить свою дочь, но меня там не было, потому что если бы я была там, поверьте мне, никто бы не тронул мою дочь. Я видела, как мой отец бил мою мать… Он всегда сильно бил мою мать, даже когда она была на девятом месяце беременности, он ударил ее метлой и сломал два ребра. Я была жертвой насилия с семи до девятнадцати лет… Меня жестоко насиловали примерно через день… Места, куда водил меня отец, всегда были спрятаны. Теперь, если вы отведете меня в лес, я умру, я умру прямо там; если вы выведете меня на пустынную дорогу, я умру, особенно ночью; я в ужасе… Но, несмотря на все это, я не стала государственным свидетелем из мести».

Случай с семьей Серрайно-Ди Джовине может показаться экстремальным. Это единичный случай. Тем не менее он дает несколько ценных указаний для понимания положения женщин в контексте мафии, особенно сложной динамики отношений между мужчинами и женщинами, диапазона их действий и роли насилия. Высказывания Риты Ди Джовине дают нам портреты женщин и помогают очертить их место в межличностных отношениях в среде Ндрангеты, что ясно иллюстрирует характеристики того, что я подразумеваю под женской субъективностью в условиях жестокого патриархата. Женский псевдосубъект – это субъект, который активно придерживается мужского символического и материального порядка и проявляет значительную безответственность не только по отношению к другим женщинам, но в первую очередь по отношению к себе. Двойственное отношение к мужскому доминированию порождает типы насильственного поведения, которые на фоне существенного бессилия (проявляющегося в невозможности быть хозяином своего тела и сексуальности) направляются в основном против самых слабых – других женщин. «Проницательность женской импотенции» структурирована в тени этого отношения и эмоциональной запутанности вместе с иллюзией эмансипации в промежутках патриархального порядка: под руководством самих мужчин (что ясно показано, например, в инструментальном использовании женщин в рамках новых коммуникационных стратегий мафии).

Вопреки всему этому, Рита дистанцировалась от данного состояния, которое она хорошо знает; она дистанцировалась действием, став государственным свидетелем; в то время как своими словами она также демонстрирует мощную внутреннюю отстраненность, заработанную болью и страданиями:

«Потому что вендетта бесполезна; к настоящему моменту я мертва внутри. Мне насрать на то, что я отправлю их в тюрьму. Я сделала это, потому что мне захотелось сделать это самой; но они не могут прийти и сказать мне, что вина лежит на мне, что я виновата перед ними… Я ничего не имею против женщин, но по крайней мере признай это, не разыгрывай жертву все время. Моя дочь права, говоря, что ты не можешь жить за счет “виктимизма”. Каждый должен нести ответственность за себя. Бессмысленно сначала что-то делать, а потом приходить и говорить мне, что ты жертва. У моей матери была эта отвратительная привычка; она чувствовала себя жертвой. В любом случае, она делает это, чтобы заставить тебя чувствовать себя виноватым».

Проанализированное здесь тематическое исследование помогает проверить гипотезу о том, что, с одной стороны, женщины-мафиози могут участвовать в авангарде преступных действий, иногда даже занимая руководящие должности в периоды вакуума власти, но с другой стороны, они ежедневно подвергаются унижению и насилию в рамках системы, мужской шовинистической по определению, такой как так называемое общество онората («почетное общество»).

Сосредоточив внимание на роли и деятельности женщин в семье Серрайно-Ди Джовине, клане Ндрангета, действующем в Милане с 1960-х годов, в этой главе будут проанализированы судебные документы процесса с участием членов клана и показания, любезно предоставленные Ритой Ди Джовине, свидетелем государства. Такие источники позволят создать конкретный образ женщин-мафиози, противоположный тому, который широко распространен в средствах массовой информации.

Ради краткости, но с риском чрезмерного упрощения в этой главе читателю не будут предложены теоретические соображения. Однако прежде чем приступить к рассмотрению дела, необходимо упомянуть факт, что женщины в Ндрангете всегда выполняли важные функции и были активно вовлечены в дела своих мужчин.

По словам Энцо Чиконте, автора важной книги «История Ндрангеты», документы судебных процессов над мафией в начале двадцатого века свидетельствуют о фактическом членстве женщин в ней посредством обрядов инициации. В 2000 году Миланский суд присяжных приговорил за связь с мафией женщину, которую члены клана Ндрангета называли сорелла д'Омерта («сестра в омерте», «кодекс молчания»), что свидетельствует о существовании термина, определяющего участие определенных женщин в обществе онората.

Высокий уровень участия женщин в Ндрангете является одной из характеристик, отличающих калабрийскую мафию от сицилийской. Это различие проистекает из различных структур двух преступных организаций. Ндрангета имеет горизонтальную структуру, ядром которой является кровная семья, в то время как Коза ностра имеет вертикальную структуру, основанную на семье выборов. Учитывая тот факт, что в Ндрангете мафиозная семья совпадает с естественной семьей, женщины считаются непосредственно функциональными не только в домашне-семейной сфере, но и в уголовно-трудовой сфере.

Клан Серрайно-Ди Джовине контролировал территорию вокруг Пьяцца Преальпи, площади на севере Милана, и занимался незаконным оборотом наркотиков (включая гашиш, кокаин, героин и экстази) и оружия. Последнее отправлялось в Калабрию, где родственники клана были вовлечены в междоусобицу, длившуюся с 1986 по 1991 год, войну, в которой семьи Серрайно, Имерти и Конделло выступили против клана Де Стефано.

В 1993 году три полицейские операции, получившие название Belgio