Фальшивая наследница. Величайшая мошенница Позолоченного века - Энни Рид

Он получил записку от миссис Чедвик с просьбой зайти. Видимо, она хотела обсудить с ним какое-то дело, скорее всего, связанное с ее счетом в банке Wade Park. Как секретарь и казначей банка, он редко занимался индивидуальными вкладами, но ради миссис Чедвик был готов изменить своим правилам.

Супруги ожидали его в комнате, отделанной золотом. Теперь в доме Чедвиков каждый угол отливал золотом, при всем желании от него было никуда не скрыться. Ири сел, окруженный блеском со всех сторон: сверкали рамы картин, вазы, украшения хозяйки.

Кэсси объяснила, что вызвала его, потому что нуждается в помощи. Она хочет передать ему на хранение некоторые важные юридические документы. Слишком важные, чтобы просто сунуть в ящик стола. И с весьма шокирующим содержанием. Она не может доверить их кому попало.

Лерой в свою очередь добавил, что его жена действует по совету нью-йоркского адвоката по фамилии Батлер. Все это звучало очень загадочно. Стопка бумаг, которую Чедвики вручили Ири, только сгустила тайну.

Там был вексель на 1800 долларов, подписанный неким Дэниелом Пайном, а также закладная на дом Пайна в Гленвью, штат Иллинойс, оцененный в 3400 долларов. Ири вспомнил, что уже слышал эту фамилию: Пайн был родственником миссис Чедвик, кажется, шурином.

Следующий вексель был выписан на поистине шокирующую сумму: пять миллионов долларов. Конечно, Ири знал, что у миссис Чедвик водятся деньги. Никто из тех, кто был знаком с ней дольше пяти минут, в этом даже не сомневался. Однако богатство бывает разным: есть просто деньги, а есть деньжищи. Вид бумажки стоимостью в пять миллионов долларов кого хочешь потряс бы. Но еще сильнее обескураживала подпись внизу: Эндрю Карнеги.

Последний документ, трастовое соглашение, также был подписан Карнеги. В нем говорилось:

«Настоящим довожу до всеобщего сведения, что я, Эндрю Карнеги, проживающий в Нью-Йорке, штат Нью-Йорк, держу в доверительном управлении для миссис Кэсси Л. Чедвик, жены доктора Лероя С. Чедвика, проживающей по адресу Эвклид-авеню, 1824, город Кливленд, графство Кайахога, штат Огайо, собственность, переданную мне при жизни для упомянутой Кэсси Л. Чедвик ее дядей, Фредериком Р. Мейсоном (ныне покойным), имущество которого оценивается в десять миллионов двести сорок шесть тысяч долларов (10 246 000, 00 долларов США) и состоит из 2500 акций компании Great Western Railway в Англии и Уэльсе стоимостью два миллиона сто тысяч тысяча долларов (2 100 000,00 долларов США), 1800 акций шотландской компании Caledonian Railway стоимостью один миллион сто сорок шесть тысяч долларов (1 146 000,00 долларов США) и облигации сталелитейной корпорации Нью-Джерси United States Steel с пятью (5) процентами от номинальной стоимости на семь миллионов (7 000 000,00 долларов США) долларов США.

Доход от вышеописанного имущества я обязуюсь выплачивать упомянутой Кэсси Л. Чедвик каждые полгода в период с 1 по 15 июня и декабря каждого года в течение всего срока действия настоящего трастового соглашения без каких-либо вычетов или сборов за услуги или расходы любого рода, с учетом того, что данное соглашение действует в полном объеме до 29 августа 1902 года. В случае смерти упомянутого Эндрю Карнеги данное трастовое соглашение немедленно прекращает свое действие, а упомянутый имущественный доход и все вырученные средства передаются по закону и в долевом участии упомянутой Кэсси Л. Чедвик. В случае смерти Кэсси Л. Чедвик данное трастовое соглашение должно быть немедленно расторгнуто, а все указанное имущество вместе со всеми доходами и процентами от него должно быть передано юридическим представителям законных наследников упомянутой Кэсси Л. Чедвик.

Я также обязуюсь добросовестно выполнять все вышеуказанные положения и подтверждаю, что все указанные акции и облигации были переведены на имя упомянутой Кэсси Л. Чедвик, поэтому никаких дополнительных действий с моей стороны или со стороны моих законных представителей для перевода их упомянутой Кэсси Л. Чедвик не требуется, чтобы вверить их в полное владение Кэсси Л. Чедвик или ее законных наследников после прекращения действия настоящего соглашения.

Засвидетельствовано моей подписью и печатью 27 февраля 1901 года.

Эндрю Карнеги [3]»

Согласно этому документу Фредерик Мейсон, дядя Кэсси, передал Эндрю Карнеги акции и облигации на сумму 10 246 000 долларов в доверительное управление для Кэсси. Соглашение гарантировало, что дважды в год Кэсси будет получать дивиденды от этих акций и облигаций.

Глядя на подпись Карнеги, любой банкир с многолетним стажем – такой, как Ири Рейнольдс, – непременно задался бы уймой вопросов. Как, скажите на милость, миссис Чедвик заполучила ценные бумаги Карнеги? Они действительно подлинные? Знакома ли она с Карнеги лично? Такие вещи не происходят случайно… В общем, все это выглядело очень и очень странно.

К счастью, ему не пришлось долго ломать голову. Миссис Чедвик жестом пригласила его подойти поближе. Ири, конечно же, тотчас повиновался: чтобы узнать разгадку столь удивительной тайны, любой пересек бы не только гостиную, но и всю Эвклид-авеню, а то и весь Кливленд.

Когда он приблизился, Кэсси вдруг заговорила непривычно серьезно. Она считает его своим другом, начала она, и чувствует, что может ему довериться. Так ли это?

Он кивнул: конечно, может. Однако хозяйку дома это не успокоило. Ее шепелявый голосок по-прежнему звучал тревожно, сбивчивой скороговоркой. Прежде она говорила ему, что выросла в маленьком городке в Онтарио. Это правда. Но человек, которого она называла отцом, не родной ей по крови. Ее настоящий отец не кто иной, как Эндрю Карнеги.

Ири должен поклясться всем, что ему дорого, что не расскажет об этом ни единой живой душе. Эндрю Карнеги, ее отец, хочет, чтобы само ее существование оставалось тайной. Она была зачата в результате юношеской неосторожности, вне брака. Но теперь Карнеги обязан думать о своем состоянии и семье. Больше всего на свете он боится скандала…

Ири отшатнулся, пораженный. Она что, с ума сошла? Это не может быть правдой. Этого просто не может быть!

Хотя, если подумать, а почему бы и нет? Магнаты такого калибра, как Карнеги, много чего себе позволяют. Чарли Шваб играет в карты [4]. Вилли Вандербильт содержит любовницу [5]. А у Джона Пирпонта Моргана, по слухам, даже несколько содержанок [6]. Очевидно, крупнейшие промышленники нации просто не могут не переступать границы дозволенного.

Миссис Чедвик, должно быть, около 40 лет, Карнеги за 60 – по возрасту все сходится. Разве можно было ожидать, что Карнеги хранил целомудрие до женитьбы? Тем более, что женился он поздно. А раз так, то разве можно со стопроцентной вероятностью исключить существование внебрачного ребенка?

Поговаривали, что Эндрю Карнеги щедро раздает свои миллионы,