На линии огня - Михаил Сидорович Прудников

У нас в эти дни хватало и собственных дел. Одна за другой выходили группы на выполнение заданий. Но после тщательной и подробной разведки приобольского гарнизона пришлось всерьез задуматься и о поиске резервов для нападения на него.　

Это была дерзкая в общем-то акция, которую мы — Глезин, начальник штаба «Неуловимых» Алексей Николаевич Кривский, Корабельников и я — горячо обсуждали всю ночь, совершенно не уверенные, что и к утру утвердим ее план. На каждое сомнение надо было разработать ответное действие, которое бы или подтверждало, или опровергало его, и таких сомнений набралось немало. И все же к утру, несмотря на внешнюю безрассудность операции, мы были уверены, что продумали все, что логически и теоретически она исключает всякие жертвы с нашей стороны.　

Приобольский гарнизон располагался на месте бывшего лесопильного завода. Два длинных барака были наспех переоборудованы под казармы для солдат, а между ними разместилось здание комендатуры, одно из помещений которого занимали офицеры. Собственно, Оболь с его гарнизоном давно привлекал наше внимание своей необычностью. Местное население, за исключением нескольких предателей, было выгнано из расположившегося рядом хутора, и назначение гарнизона оставалось для нас неясным. Однако, удаленный от коммуникации, не имевший особых складов или других объектов для наших диверсий, не принимавший участия в карательных акциях, этот гарнизон не мешал нам, и при обилии других заданий руки до него долго не доходили. И вот, наконец, настал и его черед.　

По данным разведки, гарнизон регулярно, дважды в месяц, снабжался продуктами, которые, как правило, привозили в него на машинах, но во время распутицы на　грунтовой дороге это делалось с помощью подвод самими полицаями.　

Подъезды к гарнизону охранялись несколькими дзотами и немаскированными огневыми точками. Но в общем-то гитлеровцы чувствовали себя здесь достаточно спокойно и сами нередко нарушали эту маскировку — наши разведчики не раз видели, как они, потягиваясь, выходили из дзотов, располагались в относительной близости друг от друга.　

Прямая атака на такой гарнизон наверняка закончилась бы большими жертвами с нашей стороны. Кроме того, мы должны были во что бы то ни стало оставить в неприкосновенности небольшое здание у левой казармы, которое, по наблюдениям разведки, оказалось на поверку маленькой гарнизонной тюрьмой.　

Погода благоприятствовала нам. Затяжные дожди расквасили дорогу к гарнизону, сделав ее непроходимой для автомашин, и очередная доставка продовольствия должна была совершиться на запряженных лошадьми подводах.　

Подвод было пять, и лошади тащили их с трудом. Еще издали, от дзота, охранники радостно замахали руками сидевшему на передней подводе «полицаю», но при подъезде все же потребовали документы. Сопроводительные бумаги были в порядке.　

Отъехав от дзота метров двадцать, последняя подвода остановилась — ее кучер стал возиться с упряжью. Остальные медленно продолжали тащиться по грязи к серым, вымокшим от дождя казармам.　

Достигнув их, остановилась еще одна подвода — можно было предположить, что виной неисправности упряжи стала трудная дорога.　

На крыльцо комендатуры высыпали офицеры, которые тоже не скрывали радости в предвкушении гастрономических удовольствий.　

Передняя подвода остановилась напротив них, но　вторая почему-то поехала дальше — кучер никак не мог остановить разгорячившуюся лошадь.　

Дальше произошло совершенно неожиданное для немцев — из-под брезента телег выскочили люди, и в дзоты, в офицеров на крыльце, в казармы полетели гранаты, застучали очереди автоматов.　

Лишь одна телега стояла в бездействии поодаль — та, под брезентом которой лежали связанные полицаи, раздетые до исподнего, так как их обмундирование напялили на себя атакующие бойцы.　

Успех операции превзошел самые смелые ожидания — в ответ нераздалось ни одного выстрела. Более двухсот гитлеровцев было уничтожено, а в домике-тюрьме вместе с двумя проштрафившимися солдатами мы, как и ожидалось, нашли дочь Юргена Франца.　

Гарнизон, несмотря на кажущийся покой, оказался настоящим логовом гестапо. В нем была организовала школа по подготовке младших командиров карательных экспедиций. Почти готовые к выпуску, они так и не успели применить свое «искусство» в деле.　

Особняком в этом бесспорном успехе операции стояло личное знакомство с дочерью Юргена Франца.　

По совету Ани Смирновой, Галя, наконец, пригласила фельдфебеля к себе. Он без особого энтузиазма согласился, сообщив при этом, что худшие его опасения подтвердились — дочь действительно не просто снята с поезда, а захвачена партизанами, о чем его накануне с прискорбием известил лично Фибих.　

К приему гостя Галя постаралась подготовиться как можно лучше: тщательно разгладила скатерть, потом старалась расставить скудную закуску так, чтобы она по возможности заняла больше места на столе. В центре водрузила бутылку самогона.　

Но ей не суждено было провести этот вечер с Юргеном. Получасом раньше к ней постучались начальник штаба «Неуловимых» Алексей Кривский и Павел Корабельников. Ждавшая фельдфебеля и ничего не подозревавшая, Галя бездумно и весело открыла дверь, но, всмотревшись и темноту, испугалась.　

— Вам нечего бояться, — сказал Корабельников, входя в дом и затворяя за собой и Кривским дверь. Пришедшие с ними бойцы остались на улице, укрывшись меж строений этой окраинной части Полоцка.　

От удивления и испуга женщина молчала, и Корабельников объяснил ей:　

— Я ничего не сделаю вам худого. Мне нужно поговорить с вашим гостем. Все это должно остаться в тайне Так будет лучше и для вас. Вопросов задавать не надо. Бояться, повторяю, нечего. Когда придет Юрген, вы впустите его и тут же уйдете в дальнюю комнату. Дверь за собой закроете плотно. Вы поняли меня?　

Галя согласно кивнула, все еще не придя в себя от этого странного визита.　

Полчаса прошли в тишине. Женщина несколько раз пыталась заговорить с Корабельниковым, но спохватывалась, вовремя вспоминая о предупреждении.　

С улицы донесся условный сигнал — это бойцы дали знать, что все идет по плану, готовьтесь встречать «гостя». И вскоре в дверь постучали.　

Юрген зашел в комнату, на ходу расстегивая пуговицы форменного плаща. И тут, обнаружив, что женщина исчезла, не сопровождает его, он бросился было обратно, но был остановлен подчеркнуто спокойным голосом:　

— Здравствуйте. Не делайте глупостей. Вы не только в полной безопасности, но имеете возможность получить приятные сообщения о вашей дочери.　

— Где она? — тут же, забыв о собственных опасениях, спросил Юрген.　

— Не спешите, Франц Юрген. Придет время, и я отвечу на ваш вопрос, — ответил Корабельников. — Я здесь для того, чтобы договориться о будущем встрече. На нее вы можете прийти или не прийти — все зависит от вашего собственного желания. Но если придете, обещаю, может состояться обоюдоинтересный разговор. Так что выбирайте.　

Юрген поспешно, не раздумывая, дал согласие встретиться и выполнить все