Записки о виденном и слышанном - Евлалия Павловна Казанович

10 июня. Тем, кто утверждает, что Бога нет, на том основании, что всем образованным людям известно, как возникло и создалось понятие Бога, как идея Бога претерпевала различные изменения и усовершенствования на протяжении жизни человечества, – можно противопоставить такое религиозное возражение: человек не создал идею Бога, а воспринял ее из различных обнаружений божественного бытия; Бог открывался душе человека так же, как его пяти внешним чувствам открывались физические явления природы. Тот факт, что идея Бога с веками меняется, развиваясь и совершенствуясь, вовсе не служит доказательством возникновения ее в умах людей путем чистого творчества, а доказательством того, что по мере усовершенствования нравственной природы людей Бог стал обнаруживаться перед ними теми сторонами своего существа, которые до этого были им непонятны и недоступны вследствие их нравственного несовершенства. По мере того как люди делаются способными воспринимать Бога выше и чище, в настоящих божественных свойствах его, – их идея Бога становится выше и чище, и так будет продолжаться до тех пор, пока человек не достигнет того нравственного совершенства, перед которым Бог откроется во всей своей сущности; тогда-то и будет второе пришествие, земля сольется с небом и человек войдет в лоно Бога.

Да, хорошо-то оно хорошо, да только если бы так и верилось!

11 июня. Хорошо задумана пьеса «Потоп», даваемая студией Московского Художественного театра, да плохо выполнена: не хватило дарования; а моменты есть интересные и типы могли бы выйти интересными. За такую тему следует браться только гению.

Разыграли тоже неважно, без темперамента, а местами даже и глупо. Только негр Чарли был хорош186.

12 июня. Режиссер Вахтангов положительно не умен: он заставляет актеров проделывать глупейшие трюки. Чехов был один хорош в роли короля Эрика, в нем и заключалась вся суть и пьесы, и исполнения. В целом – пьеса слаба, и будь актер похуже, от нее ничто бы не осталось.

20 июня. Я все еще думаю, что живу в мае187, а между тем давно уже июнь с дождями и холодом, наступившим после великолепных апрельских и майских дней солнца и жары.

Чудное видение явилось мне в субботу. Изящный французский дворец или салон со старой позолоченной мебелью, гирляндами цветов, амурами и порхающими бабочками на плафоне, темными гобеленами, изображающими прекрасных рыцарей, трубадуров, нежных принцесс, окруженных стройными пажами; по паркету легко шелестел шелк изящных дам с фижмами, мушками и высокими прическами в пудре, стройными рядами проходящих под звуки менуэта с не менее изящными кавалерами в бархатных камзолах с кружевными жабо, в длинных шелковых чулках, обтягивающих стройные ноги в туфлях с пряжками, сверкающими бриллиантами. Дальше – звуки флейты, лютни и мелодичные, как колокольчики, молоточки клавесина, переливающего перламутром своих инкрустаций. Волшебники: Couperain, рисующий звуками то меланхоличную «Ténébreuse», то народные юморески – «Les Fâstes», с их наивным весельем, шутками и плясками, то игривые кривлянья и прыжки козлоногих сатиров («Les satyres»), то стук серебряных молоточков по наковальне или переборы вязальных игл («Les tricotteuses»), то таинственное блуждание ночной тени («Ombre errante»); Rameau с его вихрем («Le tourbillon»), тамбурином, менуэтом и суетливо кудахтающей курицей; лесная колдунья – кукушка Dacain и «La Gémissante» – Dendrieux. А после них – та же роскошь и изящество красок музыкальной палитры французов, не уничтоженные в них ни разрушительным вихрем революции, ни солдатской империей, ни мещанской республикой. Модернисты Débussi и Ravel – плоть от плоти Couperin и Rameau, непосредственные преемники музыкального корня XVII и XVIII веков, прямые продолжатели национальной грации и изящества в музыкальном искусстве французов; впрочем, все искусство их отличается этим характером высшего изящества и утонченности. Разве не такова их живопись? (Renoir, Sézanne, даже Gogain и сам Picasseau.) Разве не таковы их скульптура и литература? Слушая в субботу их музыку, как старую, так и современную, я особенно живо почувствовала эту характерную черту их художественного творчества. Как хороши: «Clair de lune» – Debussi, или «La fille au cheveux de lin», «Le vent dans la plaine», «Les moines» его же; как богат и величествен Ravel в своей музыкальной картине «Une barque sur l’océan», как нежен в своем «Nocturne» и как изящен в своем «Del grazioso».

Волшебницей, вызвавшей все эти видения, была М. Н. Баринова; она воскресила перед нами в субботу в Доме ученых давно отжившую эпоху и своей прекрасной игрой, и своей художественной, талантливой лекцией. Спасибо ей188!

21 июня. Как изменилось мое внутреннее самочувствие со времени революций, сколько тягостных, жгучих, никому не нужных, обременительных для души, но неизбежных в дореволюционное, бесправное для нас, женщин, время, чувств, мыслей и настроений исчезло навсегда. Уж за одни права, за то, что я стала человеком, за то, что все дороги мне открыты, что, куда бы я ни явилась, к какому бы делу я ни захотела приложить свой труд, – меня не встретит ни снисходительная улыбка, ни недоверие, ни худо или хорошо скрытая насмешка, ни оскорбительный отказ, и все это – только за то, что я сунулась «не в свое дело», – уж за одно это я должна быть благодарна революции, и я действительно благодарна ей. Современная грубость, недоверие, притеснения – распространяются на весь класс, к которому я принадлежу, и может оскорблять меня на равных основаниях с оскорбленным ими мужчиной. Да, наконец, исчезнут типы «лишних людей» и среди русских женщин, которых было достаточно еще так недавно среди курсисток. Теперешние мужчины не поймут, о чем я говорю, но мужская половина интеллигенции эпохи Николая I – отлично поняла бы меня, потому что и она была почти в таком же положении, в каком так недавно еще находилась я, но о котором за эти 4 года успела уже забыть. Но если бы с каким-нибудь новым переворотом мы были обращены в прежнее состояние или наши права были бы ограничены хоть в одном, самом маленьком и самом незначительном пункте, – я, наверно, сделалась бы революционеркой, в этом я не сомневаюсь, и, может быть, даже ушла бы в подполье.

Жива ли Лилли Браун? Как она, бедная, должна нам завидовать в таком случае. Впрочем, я не знаю, может быть, и немецкие женщины имеют теперь права.

21–22 июня на заре. Меня давно уже тревожит состояние Блока, а сегодня Нестор Александрович принес известие, что у него что-то неладное с сердцем и сильная меланхолия. Он приближается к роковому для наших лучших поэтов возрасту. С тех пор как он так мучительно замолк после «Двенадцати» и «Скифов», этих наиболее замечательных, после Пушкина и Лермонтова, произведений русской поэзии, – можно