Письма. Том второй - Томас Клейтон Вулф

«Скрибнерс» написал мне сегодня утром, сообщив, что получил рецензию на немецкое издание книги из газеты в Цюрихе, Швейцария, в которой книга очень высоко оценивается. Это, конечно, должно означать, что книга действительно опубликована, но я ничего не слышал от них уже почти два месяца и не знаю, связаны ли с этим все те неприятности, которые они испытывают в Германии, или нет. Надеюсь, что нет, потому что для меня сейчас очень много значило бы сделать что-то из немецкого издания.

За последний месяц у нас было много дождей, и весна, кажется, запаздывает. Сегодня очень хороший, солнечный день, еще немного прохладно, листья и цветы еще не распустились, почки видно повсюду, и я думаю, что нужно всего несколько теплых дней, чтобы они все распустились. Полагаю, в Эшвилле к этому времени уже почти полная весна, но здесь она наступает позже.

Вот и все на этот раз. Я не заключал никаких браков и союзов с тех пор, как увидел тебя, и не представляю, как при нынешнем состоянии моих финансов это было бы возможно, и, может быть, это хорошо для всех, что я сейчас не так обременен.

Я рад узнать, что ты здорова, и думаю, что теперь, когда наступила весна и люди могут лучше передвигаться, чтобы навещать друг друга, ты будешь чувствовать себя еще лучше и в лучшем расположении духа.

Я буду сообщать тебе, что я делаю, как продвигается моя работа и каковы перспективы. Дай мне весточку, когда сможешь.

А пока с любовью и наилучшими пожеланиями здоровья,

Твой сын,

Том

Альфред Шеппард Дэшилл (1901–1970) – американский писатель, издательский деятель, в 1923–1930 годах – один из редакторов журнала «Скрибнерс Мэгазин».

Следующая короткая записка была приклеена к нескольким исправлениям рассказа «Смерть – гордая сестра».

Альфреду Дэшиллу

[март или апрель, 1933]

Дорогой Фриц:

Я сделал все, что смог – и, возможно, больше, чем следовало. Есть один короткий рассказ о Смерти, который я написал и который, возможно, вас устроит. [«Смерть – гордая сестра», «Скрибнерс Мэгазин», Июнь 1933 года.]

Другой длинный отрывок, который я вставил в сцену на Пятой авеню, я хочу, чтобы вы его очень внимательно рассмотрели. Я думаю, что идея и цель его вас устроит, но не позволяйте мне сделать здесь что-нибудь, что повредит сюжету, моя голова сегодня не настолько хороша, чтобы понять, сделал ли я что-то хорошо или нет.

Думаю, эти исправления следует перечитать еще раз.

Следующая записка была прикреплена на первые семь гранок «Нет двери» и оставлена на столе Дэшиэлла после закрытия офиса.

Альфреду Дэшиллу

[май [?] 1933 года]

Дорогой Фриц:

Я отрпавляю тебе семь гранок и постараюсь доставить остальные утром. Я покончил с этим делом, и моя голова не хочет работать, но это лучшее, что я могу сделать в настоящее время, вот что я сделал и что я чувствую по этому поводу:

(1) Я переписал около 80 строк на четвертой и пятой страницах и подсчитал, что сэкономил около 350 слов. Попросите девушку [Элизабет Ноуэлл, которая в то время была секретарем редакторов журнала «Скрибнерс»] напечатать то, что я написал, а затем судите сами, помог ли я или навредил этому разделу. Вы можете сокращать переписывание сколько угодно, но мне кажется, что материал об одиночестве может задать настроение последующей сцене лучше, чем нынешний.

(2) Я думаю, что пролог следует оставить как есть.

(3) Из ваших незначительных сокращений я считаю наиболее важным то, что касается пьяной женщины и мужчин, которые ее ограбили, и поскольку я уже смягчил это, я не думаю, что это нужно еще больше приукрашивать, и хотел бы, чтобы этот фрагмент включено.

(4) Наконец, если вы сможете взять мою правку и при необходимости сократить ее так, чтобы уравновесить необходимые сокращения в других местах, я буду вам благодарен. Если моя правка уравновесит предложенные вами сокращения в этих семи гранках, я рискну с остальными и постараюсь сократить их так, чтобы включить маленькую сцену, которую я вам показал.

Я взял ваши собственные гранки, кроме седьмой, чтобы поработать над ними сегодня вечером.

Джулии Элизабет Вулф

Коламбия Хайтс, 101

Бруклин, штат Нью-Йорк

14 мая 1933 года

Дорогая мама:

Я хочу написать тебе несколько строк, чтобы пожелать здоровья и счастья сегодня и в течение многих последующих дней. Я понимаю, что сегодня День матери, и хотя я думаю, что это хорошая идея – отмечать день для матерей, мне кажется, что гораздо лучше надеяться, что каждый день будет хорошим днем не только для тебя, но и для всех остальных людей и для многих наших друзей, которые потеряли свое богатство, свою надежду и веру в жизнь за последние три или четыре года. Поэтому я надеюсь, что отныне у всех нас будут лучшие дни, а тебе, в частности, я желаю долгой жизни, крепкого здоровья и активной жизни на долгие годы.

На прошлой неделе я съездил на несколько дней в Пенсильванию и вернулся в понедельник. Мы с Фредом остановились в Геттисберге и объездили множество окрестных мест. Мы виделись с тетей Мэри, Джимом и Дороти один или два раза, и все они говорили со мной о твоем визите. Большую часть времени у нас была плохая дождливая погода. Страна была прекрасна, здесь самые лучшие и богатые фермы, которые я когда-либо видел. Спина Фреда доставляет ему много хлопот, но эти хлопоты, похоже, усиливаются с наступлением сырой погоды, и я думаю, что он поправится, как только наступят теплые дни.

Это все, что я могу написать тебе в настоящее время, так как сегодня я снова занят последним из трех рассказов, которые я продал «Скрибнерс» и которые должны быть пересмотрены и сильно сокращены, прежде чем они попадут в журнал.

Еще раз шлю тебе самые теплые пожелания здоровья, счастья и успехов во всем,

Твой сын, Том

Мейбл Вулф Уитон

[Коламбия Хайтс, 101]

[Бруклин, Нью-Йорк]

5 июня 1933 года

Дорогая Мейбл:

Спасибо за твое письмо. Мне жаль, что у тебя так много проблем с квартирантами, и полагаю, что это трудное время для всех, особенно для людей, занятых в этом бизнесе.

Мне пока удается держаться на плаву, но я почти разорился, и теперь надо мной все время висит денежная проблема. Раньше я никогда особо не беспокоился, но теперь я хочу продолжать заниматься тем делом, для которого, как мне кажется, я лучше всего подхожу и которое хочу делать, но в настоящее время я не вижу особых перспектив