Только о личном. Страницы из юношеского дневника. Лирика - Татьяна Петровна Знамеровская

3 февраля. Дорогой мой Павлуша! Да, теперь уже, наверно, мой. Что я могу ответить на Ваше последнее письмо? Для этого надо было бы много говорить с Вами. Мои мысли еще не приведены в полный порядок, и я, раньше чем начну говорить с Вами голосом рассудка, дам возможность высказаться сердцу. Люблю Вас по-прежнему сильно, и Вы это знаете. Я чувствую, как трепещет сердце, будто выпущенная из клетки птица. Если бы не Ваше признание и наш разговор на вокзале, птица никогда не была бы выпущена на волю, а все-таки любовь к Вам не может сравниться с тем, что было после этого. Как я это чувствую сейчас! Теперь не надо ломать и разбивать то, что горит ярким огнем во мне. Все стало ясно и просто. Ваша любовь наполнила мое сердце опьянением, радостью, счастливой надеждой, и жизнь для меня стала полна нового значения. Но голос разума моего все же делает многое тревожным. Я хочу, чтобы Вы сказали откровенно: значит ли, что Ваша любовь многое изменила в Вас, что она действительно захватила Вас? Как Вы дошли до этой любви? Достаточно ли Вы сильно любите меня, чтобы потом не пожалеть о том, что связали свою жизнь с моей? Подумайте хорошо об этом. Такая жена, какой буду я, не является жизненным удобством: жена, не отдающая себя женским, домашним, повседневным обязанностям, тому, что является обыденным «семейным счастьем». Я думаю, что Вы поймете мое стремление быть независимой и иметь в жизни любимое дело, выходящее за рамки домашней жизни. Она одна меня не удовлетворит. Как много есть вопросов, которые мне хотелось бы задать Вам, но об этом мы будем говорить при встрече. Теперь же я хочу сказать Вам, что я не даю Вам никаких слов и обещаний и не требую их от Вас. Я хочу только искренней правды. Если кто-нибудь из нас почему-либо изменит, другой ведь не будет упрекать? Так и должно быть в будущем. Нас ничто не должно связывать, кроме правдивой любви. Настоящая, свободная, правдивая любовь – это лучшая связь, дающая настоящее счастье. Она сама себя оправдывает, и, пока она жива в сердце, не лишни ли слова и обещания? Мои глаза не обманули Вас при встрече, даже против моей воли.

10 февраля. У меня в ушах звучат своеобразно-лирические, полные северной поэзии мелодии Грига. Мне очень хотелось бы побывать когда-нибудь в Норвегии, стране морских ветров, несущих с собою туманы на скалистые берега. Побывать в стране узких, извилистых фиордов, голубоглазых сильных рыбаков, наивных и суровых. Мне бы хотелось послушать их песни, сказки и посмотреть их очаровательные, неуклюжие народные танцы. Не города мне хотелось бы посмотреть, а побывать в горах, в глуши лесов, в рыбачьих поселках. Мечты – мечты… Мало ли где я хотела бы побывать? Я понимаю, что это смешно, быть такой неисправимой мечтательницей и фантазеркой, как я. Возможно, что Павлуша не раз над этим посмеется, но такая уж я есть.

Случайно я посмотрела на календарь и увидела на листке 10 февраля. Я взглянула на часы, стрелки показывали 10 час. 23 мин. вечера, и мне захотелось узнать, о чем думает в этот момент Павлуша. Два года прошло с тех пор, как в этот вечер я в Детском Селе выслушала от Алеши мнимый разговор Павлуши с Наташей, свидетельствовавший о том, что Павлуша не только не любит меня, но и тайно, быть может, подсмеивается над моим первым чувством. Как я тогда дрожала от обиды и не могла сдержать катившихся по лицу слез, когда осталась одна… Как это было давно! Теперь как будто я не та, другая, и многие мысли и суждения не те, что были, я не девочка, и, однако, снова пишу дневник, полная дум о нем, по-прежнему любя его. Может быть, теперь в моем чувстве не те цвета, что были, а появились новые, едва уловимые оттенки, и моя внутренняя скрытая жизнь идет вперед, незаметно меняясь, и я жду ответной любви не так наивно, не так по-детски. В этот вечер я настороженно и сосредоточенно смотрю в жизнь и многого жду от жизни, а также и от Вас, Павлуша.

14 февраля. Чуть не на всех, хотя бы немного известных мне языках я готова обращаться к Вам с ласковыми названиями. Сегодня от Вас в один день я получила два письма. Что я могу ответить? Только то, что я Вас люблю. Вы боитесь, что не сможете удовлетворить мои интеллектуальные запросы? Но поверьте, никто не удовлетворит их так, как Вы; я достаточно хорошо Вас знаю. Что значит для Вас высшее образование и звание инженера? Это еще ничего не дает, кроме, может быть, материальной выгоды, до которой мне нет никакого дела. Я всегда ценила и ценю природный ум и способности, плюс самообразование и развитие; это для меня имеет больше значения, чем любой диплом. Сколько я знаю будущих инженеров, лучших из студентов, хорошо знающих специальные науки, но не обладающих широким развитием. В этом отношении я Вас ставлю выше большинства встретившихся на моем пути, а потому Ваши опасения напрасны. Я уверена, что пройдет некоторое время, и Вы достигнете многого, несмотря на сложившиеся неблагоприятные для Вас условия. Вы все равно будете жить инженером. Вы боитесь, что я встречу кого-нибудь и полюблю больше Вас? Не будем заранее думать об этом; если это и случится, разве я стала бы обманывать Вас? Или если бы Вы полюбили другую больше меня, разве стала бы я Вас упрекать? Я рассталась бы с Вами как с другом, благодаря за радость любви, которую Вы дали мне. Кто может поручиться за будущее? Как часто оно не зависит от нас. Зачем же создавать преграды, когда мы можем дать друг другу много счастья? Жизнь – бабочка. Иногда она пачкает пальцы и сердце пыльцой своих крыльев. Но крылья ее все-таки ярки и красивы. И я хочу верить, что большая бабочка будет моей. Сколько времени я старалась от Вас отказаться, доказывая это себе тысячами доказательств! Но стоило мне увидеть ласку Ваших глаз, почувствовать прикосновение Ваших губ к моей руке и услышать знакомый голос, чтобы все рассыпалось и с моих губ невольно сорвались слова: «Изменилось меньше, чем думали Вы и думала я