Битва за пустыню. От Бухары до Хивы и Коканда - Владимир Виленович Шигин

непременно желали доплыть до Тяньцзиня, и потребовали от нового командующего эскадрой контр-адмирала Джеймса Хоупа обеспечить им проход по реке силой. Когда же тот было замялся, английский консул Брюс приободрил нерешительного моряка:

– Сэр! Достаточно будет одного обстрела фортов для открытия входа в реку! Китайцы разбегутся от первых ваших ядер!

– Что ж, – нехотя согласился Хоуп, – может быть, и действительно пора прочистить горло моим пушкам!

Утром 25 июня 1959 года английские канонерские лодки двинулись, как и в прошлый раз, на назначенные по диспозиции места напротив фортов. Однако из-за быстроты течения и извилистости фарватера несколько канонерок сели на мель, в результате чего заняли свои места лишь к часу дня. После этого передовая канонерская лодка «Опоссум» двинулась к первому заграждению из железных рогаток и сумела сделать проход. После этого «Опоссум» с канонеркой «Плове» двинулись вверх по реке ко второму заграждению из бревен. Но как только они бросили якорь, форты с обоих берегов открыли перекрестный артиллерийский огонь. На этот раз китайцы стреляли на удивление метко, и вскоре палубы обеих канонерок покрылись убитыми и ранеными, причем сам адмирал Хоуп был ранен одним из первых выстрелов. Вскоре якорь-цепи канонерок были перебиты и их понесло вниз по течению.

Убедившись в бесполезности артиллерийской дуэли с фортами, Хоуп решил высадить десант у правобережного форта. Для этого канонеркам пришлось пробираться к илистой отмели, лавируя между вбитыми в дно реки надолбами. Кроме этого, от места высадки до форта десанту нужно было под артиллерийским огнем преодолеть около двухсот метров. В результате все получилось как получилось. Едва десант высадился, он был встречен сильным картечным и ружейным огнем, а также тучами стрел. Продвигаясь под этим огнем, англичане (именно они составляли большую часть десанта) то и дело проваливались по колено в вязкий ил. При этом раненые в нем и оставались. В результате, понеся большие потери, десант смог добраться до первого крепостного рва. Кое-как преодолев его, десантники двинулись дальше, но вскоре остановились, наткнувшись на второй ров, куда более широкий и наполненный водой. Часть десантников переправилась через него вплавь, но оказавшись под стенами форта обнаружила, что о штурме можно забыть, так как ни у кого не было штурмовых лестниц. Поразительный пример английского головотяпства! К тому же корабельная артиллерия так и не пробила обещанных брешей в стенах. А сверху китайцы уже расстреливали своих противников на выбор. Поняв, что дальнейшее стояние под стенами приведет к полному истреблению десанта, офицеры дали команду отступать. Отход происходил опять же под обстрелом китайцев. В довершение всего начался прилив, заливавший волнами илистые отмели, по которым брели англичане. Это привело к тому, что все застрявшие в иле раненые просто захлебнулись, так и не дождавшись помощи товарищей. Только поздно ночью остаткам десанта удалось добраться до своих шлюпок и отойти от берега. Как стало известно позднее, в бою 25 июня англичане потеряли около полутысячи человек убитыми и ранеными, в том числе большую часть офицеров. Так как французов было в десанте значительно меньше, то и потери их оказались меньше – около сотни солдат и офицеров. Кроме этого, китайцы утопили артиллерийским огнем пять канонерок, а еще три повредили.

Потерпев столь неожиданное и постыдное поражение, контр-адмирал Хоуп утратил всякую инициативу. Вернув эскадру в Шанхай, он объявил, что пока не получил новых указаний из Лондона, в море больше выходить не будет.

Волею случая в эти же дни французский экспедиционный корпус был наголову разгромлен и во Вьетнаме, после чего французы с позором бежали из Сайгона. Эти два одновременных поражения стали прологом новой большой войны, вошедшей в историю как третья «опиумная».

В Пекине праздновали триумф. Еще вчера робкие цинские министры настаивали теперь на полном истреблении европейцев.

– Зачем нам помощь русского медведя? – кричали китайские мандарины, и их длинные косы раскачивались за спинами. – Теперь наша мудрая обезьяна и сама порвет жалкую английскую собаку!

Теперь, к ужасу графа Игнатьева, союз с Россией в Пекине уже никого не интересовал. Это посол сразу же почувствовал по отношению к нему переговорщиков-мандаринов.

– Как странно тасуется политическая колода, – говорил вечером секретарю миссии Игнатьев. – Я, закоренелый англофоб, вынужден желать сейчас успеха англичанам!

Конечно, Игнатьев хорошо понимал, что успех китайцев временный и их разгром лишь вопрос времени. Он слишком хорошо знал англичан. Да и было бы смешно, если бы вымуштрованные колониальные полки с нарезными ружьями и современными орудиями не разгромили средневековое воинство. На этом Игнатьев решил построить теперь свой расчет в переговорах. Осталось лишь немного подождать, когда ситуация станет такой, какой ему надо.

* * *

Сокрушительное поражение под Дагу продемонстрировало Лондону, что с небольшой эскадрой рассчитывать на успех в Китае нельзя – нужна полноценная армия и полноценный флот. Лорд Пальмерстон заявил в парламенте категорично:

– Если не взять реванша за поражение при Байхэ, то авторитет первой державы мира будет подмочен. Англия ждет реванша!

Парламентарии приветствовали его бурными аплодисментами.

Вскоре в Китай был отправлен экспедиционный корпус генерала Гранта – две пехотные дивизии и бригада кавалерии.

Ранее генерал-майор Джеймс Хоуп Грант отличился в сикхской войне и в подавлении восстания сипаев. Там Грант выказал запредельную жестокость, получив за массовые расстрелы пленных орден Бани.

И вот теперь генерал-лейтенант Джеймс Грант был назначен командующим британскими силами в Гонконге и Китае, чтобы совместно с французами провести решающие операции против Китая. Под командованием генерал-лейтенанта Джеймса Гранта поставленные задачи были выполнены в течение трех месяцев: он взял форты Дагу, пробился к Пекину и вынудил китайское правительство подписать мир на английских условиях.

Затем в Шанхае высадился и французский корпус генерала Кузена де Монтебана – две пехотные бригады и батальон морской пехоты. Почти все офицеры и солдаты обоих корпусов – участники севастопольских штурмов. Значительно были усилены и эскадры союзников. Теперь под флагом вице-адмирала Хоупа имелись два винтовых линейных корабля, 17 фрегатов, 9 корветов и более семи десятков вспомогательных судов. Более шестидесяти вымпелов насчитывала и французская эскадра вице-адмирала Шарнэ. Помимо этого, для перевозки солдат, вооружения и припасов было зафрахтовано более двухсот крупных коммерческих судов. Это была армада, сопоставимая по количеству вымпелов с союзническим флотом под Севастополем. Фактически союзники готовились повторить Крымскую кампанию, но в восточном исполнении. Противник, правда, у них был на этот раз не столь упорный, как у стен неприступного Севастополя, но рисковать в Лондоне и Париже уже не желали.

22 апреля 1859 года союзные войска высадились на островах Чжоушань. В июне французы заняли Чифу, а англичане – бухту Даляньхуан (будущий порт Дальний), превратив их в свои маневренные базы. Китайские войска почти не оказывали сопротивления. Еще не вступив в бой, они уже теряли волю к