Пробуждение грифона - Бенедикт Мироу

что это не представление в кукольном театре, а что там, на сцене, человек защищает свою жизнь.

Рыбак снова стоял в своей пострадавшей лодке и бил рулевым веслом по щупальцам, обвившим мачту и релинг. Он вскрикнул от боли, когда щупальце ударило его по плечу. Седрик услышал, как лопнула нить, держащая руку рыбака. Рука беспомощно повисла, и Седрик начал беспокойно озираться в поисках подмоги.

Вокруг него зрители убегали от щупалец, тянущихся к ним со сцены. Большинство отступили к задней стене зрительного зала, кто веселясь, а кто с ужасом. В первом ряду осталась лишь пожилая дама, она спокойно вязала, хотя рядом с ней разгорелась ожесточённая схватка между господином в цилиндре и щупальцем. Издав боевой клич, джентльмен с голыми руками набросился на щупальце, пытаясь его оседлать. Его попытка казалась смехотворной – ведь глубоководный монстр был в сотни раз сильнее. Сидевшего верхом на щупальце мужчину швыряло в разные стороны совсем как куклу. Но только Седрик хотел испуганно закричать, опасаясь за жизнь пожилого господина, как пожилая дама вытащила из своего вязания спицу и ткнула ею в лиловую кожу спрута. Под сценой раздался странный писк, сменившийся жутковатым хрюканьем. Дама продолжала невозмутимо вязать; щупальце на краткий момент замерло, потом обмякло, словно старый носок, и уползло через край сцены в недра моря.

Пожилой мужчина выпрямился, отряхнул свой цилиндр и разгладил костюм. Потом мрачно, но с благодарностью кивнул даме, которая лишь слегка улыбнулась.

А для кита передышка была совсем недолгой; чуть позже из воды снова высунулись щупальца и обхватили гигантское морское млекопитающее. И как кит ни крутился, как ни отбивался ударами мощного хвостового плавника, все видели, что он постепенно теряет силы. Его движения замедлились. Борьба подходила к концу, и было ясно, кто станет победителем.

Эмили с досадой ударила себя по коленям:

– Я больше не вынесу. Мы слишком много раз видели ужасный конец этой истории. И всё только ради вон той особы. – Она показала на рукодельницу.

– Кто она? – спросил Седрик.

– Это миссис Финнеган. Сумасшедшая старая ведьма. Наша учительница по истории магии, – ответил Эллиот.

Чудовищный спрут убрался в морские глубины, унося в щупальцах побеждённого кита. Последнее бульканье – и волны над ними сомкнулись. Ветер и море успокоились, волны вернулись к их вечному ритму. Невозмутимому и неустанному. Вверх – вниз, вверх – вниз.

Рыбак, чуть живой, занялся лодкой: устало бросил на дно руль и пытался поправить разорванный парус. Тут раздался звук, неестественно громкий на фоне шума волн. Рыбак озадаченно оглянулся.

Седрик тоже услышал шорох – словно грубый канат тянут через деревянную планку. Он испугался. Гарпун остался торчать в ките!

– Кит утащит лодку в глубину!

Рыбак в лодке словно услышал крик Седрика и лихорадочно пытался развязать узел троса, держащего гарпун. Шансов у него не было: рука его по-прежнему безжизненно висела; магические нити, дававшие ей жизненные силы, были оборваны.

– Он справится, он должен справиться! – бормотал Седрик.

– Не волнуйся, дружище! Это же театр, – успокаивал его Эллиот.

Верёвка уже натянулась до предела. Рыбак вытащил из-за пояса нож и хотел перерубить её, но делал это слишком медленно. Рывок, лодка перевернулась и ушла на глубину. Рыбак закричал и упал в воду. Он попытался плыть – но как он мог это делать с одной рукой? Он отважно боролся под драматический музыкальный финал. Но у него кончились силы, и волны над ним сомкнулись. Рыбак исчез. Финальный аккорд, барабанная дробь – и занавес опустился. Раздались восторженные аплодисменты.

Люди встали и пошли к выходу.

Седрик крутил головой; он был неприятно удивлён:

– И это что, конец?

– Да, к сожалению, – ответил Эллиот.

Эмили неодобрительно поморщилась:

– Это несправедливо. Бедный кит – он всегда погибает.

– А как насчёт миссис Финнеган и её мужа? Их тебе не жалко? – спросил Эллиот.

Седрик ещё не понимал, в чём дело.

– А кто её муж? Тот, в цилиндре?

– Нет, это наш учитель полётов. – Эллиот засмеялся. – Он утверждает, что ехать верхом на щупальцах – всё равно что летать в бурю на метле. Если бы Совет его слушал, тогда всё, что он сегодня проделал, давно бы вошло в нашу школьную программу. Но наша мама против.

– Тогда кто её муж?

– Ну, тот рыбак, – сухо ответил Эллиот.

Сначала Седрик принял слова Эллиота за шутку, но потом решил поверить. Ведь теперь он живет в Краю Омел, а здесь может быть что угодно. Ему это даже нравится.

– Но сейчас это вовсе не кажется странным.

– Это как посмотреть, – возразила Эмили. – Это мистерия Берты, всё просто. Мы никогда не знаем заранее, какая будет пьеса, потому что театр реагирует на публику. Вообще-то зрители сами пишут пьесы, которые смотрят. Потому что в них на сцене оживает их прошлое. Или будущее. Хотя Берта показывает события не совсем такими, какими они были на самом деле. Или какими будут.

– Мне больше нравится, когда на сцене много крови. И жестокости!

– Эллиот, ты просто ужасный! – презрительно фыркнула Эмили.

Если верно то, что рассказали ему друзья, тогда та старая дама из первого ряда была женой рыбака. Теперь она вдова, а её муж погиб в схватке с морским монстром. И эту драму они смотрели все вместе как развлечение! Фрагмент из её прошлого стал пьесой. Это было… круто. И довольно жутковато.

– Но я не понимаю, почему Берта прицепилась к истории миссис Финнеган, – сказала Эмили, надевая пальто. – Когда та сидит среди публики, идёт именно эта пьеса. Как будто не найдётся других людей с интересным прошлым.

– Или будущим, – добавил Эллиот.

– Вы часто сюда ходите?

– Нет, довольно редко, – ответила Эмили. – Но Берта могла показать что-нибудь и про тебя.

Седрик удивился, но промолчал. Если они хотят что-то узнать о его прошлом, пусть спросят его самого. А его будущее ведь тоже его личное дело, верно? Ему совсем не понравилась мысль, что он может стать объектом магического театрального спектакля.

Эмили, казалось, не заметила его недовольства:

– Иногда это меня тоже немножко пугает. Когда не знаешь, что и как покажут на сцене.

– Неужели? И что же тебя пугает? – воскликнул с усмешкой Эллиот. – Ты что-то скрываешь? Или для тебя это слишком сурово-трагично? Но ведь иногда бывают спектакли и с хорошим концом. Всё так же, как в реальной жизни.

– Вот тут ты ошибаешься! – Миссис Финнеган шла за ними и в эту минуту засовывала своё вязанье в большую сумку на длинном ремешке. Она была в прекрасном настроении, хотя только что видела страшную смерть своего любимого. – Жизнь не готовит нам счастливого конца.