Пробуждение грифона - Бенедикт Мироу

Леди Берта, маленькая полноватая дама в простом фартуке, с моноклем и лиловатой бородавкой на носу, недовольно смотрела на ребят.

– Чем могу помочь? – спросила она тоном, ясно говорившим, что она подразумевала на самом деле: дайте мне только повод – и я выкину вас из лавки.

Эллиот подошёл к прилавку и положил на деревянную дощечку несколько монет:

– Три билета, пожалуйста.

Берта смерила их недоверчивым взглядом.

– Три билета. Так-так. А ОН кто такой? – Она показала на Седрика.

– ОН как раз выдержал испытание у Грифона. Он теперь наш, и его зовут Седрик, – ответила Эмили.

Тонкие губы леди Берты расплылись в улыбке:

– Вы первые. Но могу поспорить, что не последние. В такие времена люди жаждут развлечений. – Она наклонилась в сторону, оторвала три листка от настенного календаря и театральным жестом подбросила их в воздух. Не успел Седрик сообразить, что здесь происходит, как она ударила в гонг, соскользнула со стула и скрылась за прилавком.

– А что теперь?!

– Минутку терпения. Сейчас начнётся, – сказала Эмили.

Что-то загремело, пол задрожал, и всё торговое помещение пришло в движение. Столы с грохотом отодвинулись в сторону, полки повернулись вокруг своей оси и со скрежетом отъехали назад. Седрик чуть не потерял равновесие, когда деревянные полы рывками опустились вниз, образовав широкие, как в театре, ступени. Красные бархатные ковры, развернувшись, легли на эти ступени, а с потолка упали мягкие, удобные для сидения подушки. Седрик услышал стук и гудение деревянных шестерёнок, потом задняя стенка отъехала в сторону, сверху опустился красный занавес, а в золочёных раковинах загорелись свечи, осветив образовавшуюся сцену. Над сценой поднялся деревянный щит, на котором затейливыми буквами было написано: «Магическая мистерия леди Берты».

Заиграла музыка. Сначала лишь одинокая скрипка, потом к ней присоединились волынка и арфа.

– Теперь садись и не таращи глаза, – сказал Эллиот и усадил Седрика на ступени рядом с собой.

Вскоре зал действительно стал наполняться публикой. Настроение у всех было странным, и Седрик ловил на себе осторожные взгляды. Какой-то мальчишка, вероятно его ровесник, держался в стороне и бережно прятал под пальто что-то живое. Увидев Седрика, он робко улыбнулся и отвёл взгляд. Но Седрик успел заметить под чёрными волосами его серые глаза.

Эллиот ткнул Седрика кулаком в бок:

– Всё! Начинается!

Занавес поднялся. Седрик увидел великолепно написанную декорацию – штормовое море. Деревянные волны вздымались и падали, большая чайка, тоже вырезанная из дерева и подвешенная на тонких нитях, двигалась над сценой. Скала с прикреплённым к ней рыбацким челном с грохотом въехала на сцену с правой стороны. Две марионетки в человеческий рост – мужчина и женщина – спустились с потолка на камень. У него были огненно-рыжие волосы, и, судя по тяжёлому плащу, это был рыбак. У неё были правильные черты лица и яркие голубые глаза.

– Ну вот, опять! – Эмили вздохнула.

Не успел Седрик спросить, что Эмили имеет в виду, как кукла-женщина вскинула руки и гнусавым фальцетом кукловода произнесла:

– Не покидай меня, любимый! Такая непогода не к добру!

– Сын моря зовёт меня, – ответил ей рыбак, озвученный тем же кукловодом. – Он пригнал китов к нашему берегу. Я должен…

Под грустную и страстную музыку обе фигурки упали в объятия друг другу, и их нити запутались.

Седрик тихо застонал:

– Мы что, так и будем смотреть эту любовную ерунду?!

– Потерпи немного, дорогой, – театрально шепнул Эллиот, потом ухмыльнулся и продолжал нормальным голосом: – Не беспокойся, всё будет очень круто. Мне нравится эта постановка.

Женщину и скалу с грохотом уволокли со сцены, а рыбак прыгнул в лодку и поднял белый парус. Музыка сменила тональность, завыл ветер, а деревянные волны задвигались ещё сильнее.

– Если вы не против, давайте пойдём дом… – Седрик не договорил, потому что ему в нос ударил запах водорослей, рыбы и мокрого песка. Запахи моря. Поначалу слабые, и он решил, что ему это почудилось. Но запах усилился, а когда в зрительный зал полетели брызги морской пены, публика завыла.

На море усиливался шторм; в двух рядах от ребят резкий порыв ветра сорвал цилиндр с головы пожилого господина.

Хотя волны обрушивались на лодку, рыбак на сцене упорно двигался своим курсом и спокойно сидел под надутым ветром парусом. Волны беспрерывно хлестали через релинг, выплёскивая в зрительный зал полные ванны солёной воды. Погода менялась. Всё потемнело, когда театральное небо закрыли чёрные тучи. Начался дождь, порывы ветра швыряли морскую пену в лицо. Седрик облизал соль с губы и кивнул. Ему уже нравилось. Но Эллиот покачал головой:

– Это ещё так, цветочки.

Эмили засмеялась и от восторга захлопала в ладоши. Как по сигналу, сквозь волны пробился фонтан, и рыбак, мгновенно распрямившись, обвёл взглядом бурное море. Действительно, из волн поднялась серая, в шрамах, усеянная ракушками спина огромного кита. Мужчина поднял со дна лодки тяжёлый гарпун и направил его в плывущее перед ним огромное животное. К другому концу был прикреплён трос, свёрнутый кольцами на скамейке. Рыбак чувствовал свой шанс и встал, широко расставив ноги, в качающейся лодке. Кит вынырнул, и мужчина бросил гарпун, который глубоко вонзился в бок кита. Тупой удар сотряс сцену и зрительный зал. Зрители закричали, а кит рывком нырнул в море, словно его потащила на дно неудержимая сила.

Лодка качалась на волнах, и слышался только их грохот и вой ветра. Рыбак торопливо наматывал трос гарпуна на деревянный колышек, а публика на долгие, жутковатые секунды затаила дыхание.

Потом сцена просто взорвалась. Дюжина лиловых щупалец с присосками величиной с блюдце высунулись из волн и ударили в борт. Полетели щепки, рыбак упал на дно лодки. Кит снова вынырнул, обвитый щупальцами, и, пытаясь освободиться от смертельных объятий, стал крутиться вокруг своей оси. Одно щупальце высунулось из воды и потянулось в зрительный зал. Молодая ведьма в первом ряду еле успела нырнуть, а соседнее сиденье было разбито.

Седрик вскочил:

– Мы… на нас напали!

– Ну наконец-то! – прорычал Эллиот и соскользнул со скамьи. – Sioc!

Его руки сверкнули синим огнём, и он вонзил морозную магию в щупальце спрута. Оно зашипело, задёргалось, по нему зазмеилось серебристое пламя, и из глубины моря-декорации раздался ужасный рёв.

– Эллиот, не дразни его! – крикнула Эмили. – Ты ведь помнишь, к чему это привело в прошлый раз!

Седрик увернулся от мечущегося щупальца и бросился на пол к Эллиоту.

– А что случилось в прошлый раз? – еле слышно спросил он.

– Нас довольно долго сюда не пускали, – ответил Эллиот.

Тем временем на сцене шла яростная борьба между спрутом, китом и марионеткой. Седрику уже казалось,