Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья. Том 2 - Ринга Ли

ушедшая со службы, пусть и неофициально, бо́льшую часть времени проводит в общинах, где помогает детям и старикам. Золота у нее имелось немного, но то, что она обучала сирот грамоте и отвлекала от скорбных мыслей, было гораздо ценнее.

– Мне нужно это золото, ладно? – умоляюще посмотрел на нее Шуя Ганъюн. – Не могу пока сказать для чего, но оно мне очень нужно.

– А я-то думал, что братец Шуя расхваливал свою таверну не просто так, – лениво протянул Тан Цзэмин, осматриваясь по сторонам со сложенными на груди руками. – Все гордился, что дела пошли в гору. Как думаешь, ифу, раз он столь беден, можем ли мы подбросить ему пару золотых?

Больше всего в жизни Шуя Ганъюн ненавидел две вещи: подачки и оскорбления в адрес своей семьи. Была еще и третья, но с ванильным вином он кое-как смирился, поскольку то было любимым напитком Ма Цайтянь.

– Ты!.. – указал Шуя Ганъюн на Тан Цзэмина, скривив губы. – Ах ты… провокатор мелкий! Лю Синь, – перевел он палец на парня, назидательно покачивая им, – ты должен лучше воспитывать этого мальца. Гляди-ка, он у меня уже золото вымогает! Вот ведь плут, не то что наша воспитанная А’Ши! – покачал он головой, с чувством собственного превосходства глядя на Лю Синя и Тан Цзэмина.

Заметив движение рядом с собой, Шуя Ганъюн резко обернулся. Ма Жуши с танхулу во рту стояла перед ним с вытянутой рукой, мерцая большими глазами. Убрав сладость, она серьезно сказала тоненьким голоском:

– Золото.

Шуя Ганъюн с грохотом уронил голову на стол и захныкал:

– Меня только что ограбила пара детей!

Дун Чжунши, занятый делами гильдии, лишь через несколько дней узнал о том, что в городе тут и там возникают места сбора средств для помощи нуждающимся. С учетом того что за последнее время его авторитет главы города ощутимо упал в глазах горожан, он никак не мог остаться в стороне, не желая еще больше терять лицо и уважение. В тот же день по его приказу во все места сбора средств доставили золото из его личной казны, провиант и ткани. Более того, он заставил и других глав примкнуть к помощи Яотину и остальным пострадавшим от беспорядков городам. Народ с недоверием относился к таким дарам, поначалу и вовсе не желая принимать их. Однако, когда Сяо Вэнь и Лю Синь начали лично распределять подарки, с радостью все приняли, рассыпаясь в благодарностях. Лю Синь не мог понять их логики, но, видя, что это помогает нуждающимся, не находил ничего плохого в том, чтобы выступить посредником. Узнав об этом, Дун Чжунши едва не принялся вырывать волосы на голове, кипя от несправедливости.

Как бы то ни было, сборы средств действительно возымели эффект. Теперь у всех бездомных появилась крыша над головой, а новые дома строились с удвоенным рвением.

В один из вечеров Сяо Вэнь возвращался из управления. Уныло бредя по дороге, он никак не мог справиться с ощущением, что Лю Синь будто отдаляется от него. Поначалу он убеждал себя в том, что Лю Синь и Тан Цзэмин просто были заняты и из-за усталости отказывались проводить с ним время, но с каждым днем в это верилось все труднее. Сегодня эти двое и вовсе ушли в «Хмельной соболь» в сопровождении Ма Цайтянь и Ма Жуши. Сяо Вэнь узнал об этом случайно, услышав их из-за угла. Поджав губы и часто заморгав, он припомнил недавний разговор с Гу Юшэном, когда решил по глупости поделиться с ним своими переживаниями.

– Ты слишком навязчивый, – сказал Гу Юшэн, окуная кисть в тушечницу.

– А ты грубый! – вспыхнул Сяо Вэнь. – Извиниться перед ним не собираешься?

– Нет.

Чувствуя обиду и стыд за такие слова, Сяо Вэнь решил ударить в ответ побольнее:

– Знаешь, что я думаю? Тебе не все равно, и именно поэтому ты так легко позволил ему уйти в тот раз! Ты все то время пытался отгородить Тан Цзэмина от него, но в конце концов понял, что Лю Синь тоже становится тебе другом и от этой привязанности пора избавляться, я прав?

Гу Юшэн тяжело выдохнул и поднял на лекаря нетрезвый взгляд:

– Сказать тебе, что именно натолкнуло меня на эти мысли?

Сяо Вэнь сложил руки на груди и вскинул подбородок, глядя на него сверху вниз.

– Он просто смертный человек. К тому же глупый и раздражительный.

Взмахнув рукавами, Сяо Вэнь вылетел из комнаты и все последующие дни не разговаривал с ним. А Гу Юшэну, казалось, только в радость была тишина: лекарь теперь не трещал без умолку, мешая ему заниматься делами. Находиться с Гу Юшэном в одном доме становилось день ото дня все невыносимей. Пару раз Сяо Вэнь даже оставался на ночь в общинах, прикрываясь помощью больным и тем, что за ними нужен постоянный уход.

Тряхнув головой, Сяо Вэнь уже свернул на дорогу, ведущую к его дому, но на ней, как назло, столкнулись две телеги и перекрыли путь. Увидев под ногами разбросанный уголь и разбитые яйца, Сяо Вэнь устало выдохнул и пошел в обход через соседнюю улицу. Проходя по рынку между прилавков и торговых палаток, он услышал громкий голос.

– Не волнуйтесь, господин! Видя ваш недуг, я сложу только самые свежие овощи! Можете довериться мне! – вещал пухлый торговец, поблескивая маленькими глазками.

Пройдя меж снующих туда-сюда людей, Сяо Вэнь увидел, как этот торгаш накладывает в хлипкую корзинку гнилой картофель и черную морковь с пожухлой листвой. Прищурившись, он даже заметил пару камней, которые пройдоха подложил, чтобы увеличить вес корзины. Напротив прилавка стоял худощавый высокий юноша, раскланиваясь в благодарность за помощь. Большой черный пес, сидящий рядом, лениво зевал и почесывал задней лапой ухо.

Не раздумывая Сяо Вэнь рванулся вперед и перехватил руку торговца, в которой была зажата гнилая морковь с камнем под ней.

– Да как вам не стыдно! – громко сказал он. Люди вокруг начали оборачиваться и перешептываться, подходя ближе.

– Ха-ха!.. – растерянно засмеялся торговец, озираясь по сторонам и наливаясь багрянцем от каждого нового взгляда. – Чего это вы хватаете меня, господин?.. – Быстро забегав глазами, он вдруг заголосил: – Люди, вы только гляньте! Меня, честного человека, посреди дня пытаются нагло обокрасть! Хлыщ проклятый! Выглядишь как знатный господин, а на деле на морковь мою позарился?! Вот позову сюда стражу, будешь зн…

Сжав зубы, Сяо Вэнь подхватил корзинку и высыпал из нее всю гниль:

– Честный человек, говоришь, а?

Слепой юноша отступил, почуяв смрад гнилых овощей, которые разбивались о прилавок.

– Ах