Золотые вёсла - Мария Папаянни

ее старшая сестра. До Томаса Леда сама до дрожи боялась, что дерево проснется и рассвирепеет, а теперь хихикает. Будто не видела, какой взгляд у близнецов. Иро, хоть и самая младшая в компании, а понимала, что братья хранят какой-то секрет. С этим деревом связана тайна, которую ей предстоит разгадать. Вангелис пробрался к Иро и ободряюще ткнул ее локтем. Оливия всё же начала допытываться. Близнецы старательно ее игнорировали, будто не слышали вовсе. И Оливия прекратила допрос.

Теперь они шли все вместе под тенью листвы. Деревья росли плотно, ствол к стволу. С годами их ветви переплелись, не пропуская свет. Вдруг показалось дерево, которое стояло само по себе. Вдали, отдельно от других. Свет заливал место, где оно росло. Круглое и огромное, оно широко раскинуло ветви, чтобы никто и ничто не могло к нему подобраться. Только солнцу дозволялось касаться его. С благодарностью, солнце подсвечивало крону изнутри – и ветви казались золотыми. Будто маленький островок посреди зеленого моря. Вдруг туча затянула солнце, и среди ветвей послышался глубокий вздох ветра. Точно волк завыл. Дети прижались друг к другу. Лишь Оливия выступила вперед.

– Видели, сколько ив вокруг опускают перед ним макушки? – спросила Оливия.

– Они преклоняются, – прошептала Леда.

– Перед Господом, – добавил Вангелис.

– Именно. Молодец, Вангелис. Это дерево— Лесной царь. У гар апо дрюос эсси палайфату уд апо пэтрес.

– Опять по-тарабарски разговариваешь! – возмутилась Иро. – Я не понимаю.

– Это что-то по-английски? – предположил Вангелис.

– Нет, по-древнегречески, – ответил Томас. – «Ведь не от дуба ж ты старых сказаний рожден, не от камня»35. Это Пенелопа сказала Одиссею.

Вангелис посмотрел на него так, будто тот говорил по-китайски. Томас пояснил:

– Ну, в «Одиссее».

– А тут-то это при чем?

– Дерево— дрюс, дуб, Лесной царь. Посмотри, как широко раскинуло оно свои ветви, а корни под землей разрастаются и того шире.

– Ох ты ж! Значит, оно и до центра Земли может дотянуться? – удивился Вангелис, за что получил от Леды неслабый толчок.

– Вангелис, не перебивай Оливию. Подожди чуть-чуть, давай послушаем.

– Не знаю насчет центра Земли, но, может, до деревенской площади и дотягиваются.

– Ты небось шутишь, а?

– Есть версия, что первые люди, – продолжила Оливия, – жили в дуплах подобных деревьев. И деревья об этом помнят. В Додоне36 дуб тоже считался волшебным деревом.

– Ну а Додона – это где? В Англии или в древности? – опять потерялся Вангелис, и все дружно на него зашикали.

– Даже только этого было бы достаточно, чтобы дерево стало мифом, но именно здесь важно кое-что другое. У этого конкретного дерева есть своя история, которая тесно переплетается с историями деревенских жителей. Об этом я уже мало что знаю. Лучше кого-нибудь еще расспросить. Например, Виргинию или вашего дедушку.

– Наш дедушка? Да он бы сроду не стал сюда забираться, – хором возразили девочки.

– Может, мы за деревом не видим леса? – загадочно засмеялась Оливия и продолжила рассказ. – Деревенские люди, много-много лет назад, жили здесь, вместе с деревьями. Тут была густая дубовая роща. Моя бабушка рассказывала, что летом они жили в дуплах. Настолько большими были деревья. Целые дома! Росла деревня, рос и лес.

– А как рождается дуб? У большого дерева появляется малыш-дубочек? – малышовым голосом сказал Томас, и девочки рассмеялись.

– Ясен пень, дуб от дуба, ты, англичашка, – выпалил Вангелис, – Скажи, госпо… то есть, Оливия, скажи ему!

В этот момент близнецы принесли в ладонях ростки. Сказали, что это и есть «малыши-дубочки». Оливия улыбнулась им и заговорила вновь:

– Дубы живут много лет. Бывает, и до тысячи доживают. Стало быть, в том лесу были деревья самых разных возрастов. Малыши, с хилыми веточками и парой крошечных листочков, и великаны, мощные и старые. Деревенские любили деревья: они пересчитывали их и всегда радовались, когда замечали новое деревце. Так было до злополучного дня, когда какие-то люди пришли с бензопилами и буквально за один вечер уничтожили весь лес. Когда деревенские прибежали их остановить, непоправимое уже случилось. Единственное уцелевшее дерево – перед вами. Их Царь. Потому, как говорят, сейчас оно к себе никого и не подпускает. Считается, что дерево благосклонно к тем, кто без вины понес наказание и расплачивается за чужие грехи, – души таких людей дерево принимает, и они находят кров среди его корней.

– Бабушка Мелити, – прошептала Иро, но перехватила грозный взгляд Леды и обрадовалась, что больше никто ее не услышал.

– В одном из исследований о дубах, которое я читала, упоминалось, что жители особенно любили этот дуб, потому как наделяли его магическими качествами. Из его листьев изготавливали лекарства от многих болезней. Но потом, когда весь остальной лес вырубили, никто не посмел к нему приблизиться. А еще с этим деревом связан странный миф. Думаю, именно он делает этот дуб и правда уникальным. Ни про один другой в мире не сочиняли подобных легенд. Уж в этом вы можете мне поверить: я годами изучала мифические деревья и в каких только архивах ни работала. Только представьте себе мое удивление, когда в случайной библиотеке посреди Шотландии я прочла об этом конкретном дубе и поняла, что речь о дереве, о котором моя бабушка-гречанка рассказывала бесчисленные истории.

– Я вообще не вдупляю, – шепнул Вангелис Иро на ухо.

– Я тоже, но это важно. Слушай внимательно, потом обсудим.

– Его называли кораблем.

– Кого, дуб? – выпалил Вангелис, не в силах держать язык за зубами.

– Да. Говорили, когда на небо восходит полная луна, ветви древа становятся веслами. Согласно легенде, тот, кто сможет оседлать ветви, когда они будут золотыми…

– Что, прям из настоящего всамделишного золота? – опять вырвалось у Вангелиса. Иро ущипнула его, переживая, как бы другие не пожалели, что взяли мальчика с собой.

– Когда ветви дерева покажутся золотыми, тот, кому удастся на них взобраться, обретет силу и волшебные способности.

– Например? – теперь Оливию перебила Леда.

– Станет всемогущим. Получит эликсир жизни.

– То есть лекарство от всех болезней, – пояснил Томас.

– И будет бессмертным? – робко, заикаясь, уточнила Иро.

– Не знаю. У каждой истории может быть множество толкований. Не помню, чтобы моя бабушка Агафи упоминала о чем-то подобном. А вы что-нибудь слышали? Вангелис, твоя мама не рассказывала о чем-нибудь таком?

– Не-а, – махнул головой Вангелис и вытянулся аж на два сантиметра оттого, что госпожа Оливия о чем-то его спросила.

– Это и правда загадка, – сказал Томас.

– Оливия, какая же ты крутая! Неужели ты из-за нашего дуба провела целое расследование? – серьезно добавила Леда.

– Когда я начинала работу над магистерским дипломом, я и представить не могла, что окажусь здесь. Я хотела заниматься совсем другими вещами, но дорога вывела меня сюда.

– Нам можно подойти? – спросил Томас.

Близнецы преградили