Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 2 - Александр Дмитриевич Григорьев

218. Иван Гординович[79]

Во Римском во городе да у Владимера

Да зоводилса у его да пир весёлою;

Да собранье было — беседушка,

Да беседушка про всех-то про богатырей.

5. Да они все на пиру были сыты, пьяны, весёлы,

Ишша все на пиру да напивалисе.

Да един-то удалой да доброй молодець

Он не пьёт, не ест — да он не кушаёт,

А белой-то лебёдушки всё не рушаёт;

10. Он склонил-то буйну голову да внис[80] с могуцих плець,

Да потопил-то оци ясны во матушку сыру землю.

И ходил-то, гулял да как Владимер-княсь

Да увидял: в том же столике, столе окольнём жа,

Да один-то удалой да доброй молодець

15. Он не пьёт, не ес<т> — да он не кушаёт,

Черны брови да не знимаёт же,

Ишше ясных оци да не <в>зводит же.

Подходил-то Владимер-кнесь да ко удалу добру молотцу:

«Ишша што же ты, удалой да доброй молодець,

20. Ишша што же ты не пьёш, не еш, ноне не кушаёш,

А-й белой-то лебёдушки всё не рушаёш,

И каку ты знаш над собой незгодушку,

И каку ты цяш над собой неминушку*?..»

Да ставал же и-за тех столикоф окольних жа,

25. И-за тех жа скамеецёк дубовыя;

Он кланялса самому Владимеру:

«Я не знаю ноне над собой незгодушки,

Я не цяю над собой никакой неминушки;

Ишша только нонеце как во Киеве,

30. Да во Киеве во городе все удалы добры молотцы все поженёны,

Я един-то свет Иванушко холост хожу,

Я холост де хожу да как слугой слую́». —

«Що тибе, Гординовиць, ноне надобно?» —

«Ишша дайте мне благословленьицо мне жонитисе!» —

35. «Поежжай-ко, Гординович, где те надобно,

Поежжай-ко-се, Гординович, где хотицьсе!» —

«Я поеду жа во горот да во Чернигову (так):

Иша ес<т>ь Цернигову доць Овдотьюшка

Да Овдотьюшка бела лебедь жа,

40. Ес<т>ь она Овдотьюшка — аки белой снек!» —

«Да поежджай, Иванушко свет Гординович,

Да поежджайте-ко, Гординович, если Бог судит!»

Да собиралса как Иванушко со того же столика окольнёго,

Выходил же и-за тех скамеецёк дубовыя,

45. Да выходил жа он да на широкой двор,

Прыходил же он веть к главным конюхам:

«Отворейте же ко-се, конюхи, широкой двор,

Выпускайте-ко мне-ка да как добра коня,

Да как несите мне-ка узду тасмянную,

50. И несите мне седелышко церкальцето,

И несите-ко плётку да плётку шолкову,

И соберите мне орудию — да палицю буе́вую,

Да соберите мне-ка да как востру саблю,

Ах да прыготовьте-ко мне-ка да веть как востро копьё!»

55. Да снаредилса как Иванушко свет Гординович,

Да собралса он вокрух сибя,

Да ступал он правой ножецькой во стремена,

Да садилса в опоры* богатырския,

Понюгал-то, стегал да как добра коня,

60. И стегал он да шолковой плётоцькой.

Да бежал-прыскал да как доброй-от конь.

Да не видели Гординовиця да как поездоцьки.

Да увидели, как Гординовиця — да аки дым валит,

Аки дым валит да искры-плам идёт.

65. Уш он ехал не много, да всё не мало же;

Не мало время прокатилосе, — трои сутоцьки;

Да ф трои сутоцьки поспел во Цернигоф-грат

Ко тому же королю да ко Чернигофцю.

Приежджал он ко тому же да ко красну крыльцю,

70. А везал-то он добра коня золоту кольцю,

Он пошёл сам да на красно крыльцё;

Он зашол же в ту же светлицю в прыхожую,

Помолилса он Богу да самому Христу.

Его стрецял король да свет Церниговиць:

75. «Ишша милости просим, да свет Иванушко,

Приходи-ко-се, пожалуйте, свет Гординовиць,

Ишша хлеба-соли кушати,

Хлеба-соли кушати да перевароф пить!» —

«Уш я ноне приехал да не хлеба и́сь,

80. Я приехал к вам да не соли, не перевароф пить, —

Я приехал к вам нонеце да за добрым делом, за сватосьвом:

У вас ес<т>ь ноне Овдотьюшка бела лебедь жа,

Я нонеце — сам жених!»

Да отвецял-то ему как Церниговиць:

85. «Опоздал времецька* — да спал немного жа:

Ишша ноньце Овдотьюшка всё просватана!»

Да спустил он буйну голову с могуцих плець,

Да манил он времецька* да он немного жа,

Ишша стал он да второй након веть свататьсе:

90. «Ишша што же к вам ноньце да не гостить пришол, —

Я приехал к вам за добрым да за сватосьвом!»

Отвецял король да всё Церниговиць:

«У нас нонеце Овдотьюшка-бела лебедь же

Она ноньце просватана за Издолишша,

95. За того жа Издолишша за проклятого;

Золотыма-то перснями да их поменянось!..»

Да запышал-то, замыцял да свет Гординовиць,

Да манил тому времецька да всё немного же:

«Ишша я веть к вам приехал не полат[81] смотреть, —

100. Я приехал веть за Овдотьюшкой за лебедём,

Я хотел бы взеть Овдотьюшку з добра сибе,

Я хотел бы с Овдотьюшкой Богу молитьсе,

После той-то поры злаценыма перснями да поменицьсе!»

Уш отвецял король да свет-Церниговиць:

105. «Уш нельзя нам ноне просватать как Овдотьюшка,

Да веть у нас Богу помолено да с проклятым жа,

С тем же со проклятым со Издолишшом!..»

Да замыцял-запышал да тут Гординовиць

Да пошол он вон да ис светлой светлици,

110. Отворял-то двери <...> да двери на пету

Да прикладывал двери да крепко-накрепко.

Да пошол он по белым <...> по белым да сеням же;

Да не стали пропускать да как Иванушка:

«Не во времё, не в цесы идёшь-бредёш по белы́м сеням!»

115. Он не розговарывал реценьки со прыдверьниками,

Оглавил свою востру да востру сабельку,

Да срубил им да буйны <...> да буйны головы.

Уш вырубил до единого прыдверника,

Ишша вырубил всех да всех замоцьницькоф

120. Да дошол же до