Долой девчонку-повелительницу - Гарт Никс

с неудержимым желанием вытянуть руки по швам, отчетливо назвать имя и фамилию и объяснить причины своего присутствия, ведь перед ним была офицер полиции. – Вот, я… я тут принес немного супа и хлеб для миссис Бенисон. Я – Ким Базальт.

– А, ты из семьи с фермы, – сказала женщина. – Я – Шерри Бенисон. Но ты можешь называть меня старшим инспектором. Или просто «мэм».

– Да, мэм.

– Я шучу! – ответила женщина. – Зови меня просто «Шерри». Бабушка рассказывала мне о твоей семье и угощениях, которые вы ей приносите. Заходи. Она в библиотеке.

Брови Кима поползли вверх. Он и не знал, что у миссис Бенисон есть библиотека! До этого он видел только прихожую и кухню и лишь однажды мельком заглянул в гостиную через окно веранды.

И Ким последовал за старшим инспектором Бенисон по коридору к двери слева, которая раньше всегда была закрытой.

– Бабушка! – крикнула она. – Здесь Ким Базальт, он принес тебе хлеб и суп!

Она повернулась к Киму, взяла у него термос и хлеб и, осторожно держа их на вытянутых руках, чтобы не испачкать форму, пошла обратно.

– Отнесу еду на кухню. Проходи.

Ким повиновался, вошел в дверь и замер в восхищении.

У миссис Бенисон действительно была настоящая библиотека, такая, о каких Ким только в книгах читал. Просторная комната, размерами больше кухни, была отдана книгам – книжные полки скрывали все стены, от угла до угла и от пола до потолка, так что до самых верхних можно было дотянуться только с помощью лестницы-стремянки. В глубине комнаты, у единственного окна стояли два кожаных кресла с высокими спинками, а между ними – маленький столик. На столике возвышалась стопка из семи или шести книг, а на них стояла любимая чайная чашка миссис Бенисон.

Сама миссис Бенисон сидела в одном из кресел. Она совсем не выглядела больной, наоборот, она смотрела на Кима, как обычно, улыбаясь дружелюбно и жизнерадостно. Когда Ким вошел, она читала, но при виде его положила книгу на колени и помахала ему рукой:

– Здравствуй, Ким! Заходи. Что стряслось? Выглядишь как испуганная кошка.

– Я не знал, что у вас есть библиотека, – объяснил Ким. Он сделал несколько шагов вперед и с нескрываемым восхищением огляделся. – Столько книг!

– А я не знала, что тебе это интересно, – сказала миссис Бенисон. – Ты любишь читать?

Ким энергично закивал.

– Какие книги тебе нравятся?

– Любые. В основном разные истории. – Подумав, он добавил: – Только родители не разрешают… им не нравится, что я… читаю художественную литературу. Правда, я все равно читаю.

– Не разрешают читать художественную литературу! – воскликнула миссис Бенисон. – Это же ужасно. И для них, и для тебя. Истории – это способ познакомиться с жизнью и людьми, узнать, что такое любовь, печаль, радость, и даже, осмелюсь сказать, научиться принимать поражения и жить дальше. Взять хотя бы книгу, которую я читаю сейчас. Благодаря ей я поняла, каково было жить на американском Юге, а еще я встретила в ней многих людей, которых полюбила и которые вызвали у меня восхищение. Каждый раз, когда мне хочется навестить их, я просто беру в руки эту книгу, открываю ее на любой странице, и – оп! – они снова со мной. Это книга о несправедливости и ненависти, но еще о любви и искуплении.

– Как она называется? – спросил Ким, подходя ближе.

– «Убить пересмешника»[13], – ответила миссис Бенисон. – Много лет назад ее подарил нам один американский друг моего мужа, и уже тогда она была известна во всем мире. Кстати, по ней снят отличный фильм, советую посмотреть.

– Я почти не смотрю кино, – сказал Ким. – Только иногда, в школе. Мои родители не…

– Ах да, – вспомнила миссис Бенисон. – У вас же еще и телевизора нет. Эйла мне говорила.

– Эйла? – удивился Ким. Разве она знакома с миссис Бенисон? – Когда?

– Прошлой ночью, – ответила старая леди. – Я даже испугалась, когда глубокой ночью увидела здесь ребенка, но она мне все объяснила.

– Ночью? – Ким не верил своим ушам. – Как… что…

– Она меня очень подбодрила, – продолжила миссис Бенисон. – Вообще-то, я чувствовала себя неважно, но после ее визита мне стало намного лучше.

– Она объяснила, почему пришла так поздно? – спросил Ким. Ему вдруг стало до того страшно, что даже живот скрутило. Что тут делала Эйла?

– С ее стороны было очень любезно прервать наблюдение за звездами и зайти ко мне, – ответила миссис Бенисон. – Вся ваша семья очень добра ко мне, Ким. Я ценю ваши визиты и подарки.

– Так Эйла наблюдала за звездами?

– Да, с самой вершины. Их не станет видно, когда здесь построят башню, ведь на ней наверняка будут прожектора. А Эйла, кажется, очень любит звезды и даже посещает школьный астрономический кружок.

Но Ким знал, что в их школе нет никакого астрономического кружка.

Он хотел было сказать об этом миссис Бенисон, но его прервала ее внучка, которая вошла в комнату и отдала ему пустой термос. Теперь на ней была остроконечная фуражка с лаковым черным козырьком.

– Я перелила суп в кувшин и поставила его в холодильник, – сказала она. – Мне пора, бабуля. Не могу опаздывать. Ты точно хорошо себя чувствуешь?

– Конечно, Шерри, – улыбнулась миссис Бенисон. – Настолько хорошо, что я даже рискну проводить тебя на улицу.

– Доктор велел тебе отдыхать, – напомнила ей внучка.

– Это было в пятницу, – ответила миссис Бенисон. Она легко встала с кресла и развела руки, как спринтер, который пересек финишную черту. Ким никогда не видел, чтобы она двигалась с такой легкостью. – Видишь, мне значительно лучше. Но я знаю, что сейчас тебе некогда. Обязательно попроси тебя сфотографировать и привези мне в следующий раз парочку фотографий.

– Конечно, – ответила Шерри. – Приятно познакомиться, Ким. Еще раз спасибо.

Она повернулась и вышла, прежде чем Ким успел хотя бы раскрыть рот.

– Сегодня Шерри вручают медаль, – похвасталась миссис Бенисон. – Сам генерал-губернатор.

– Поздравляю, – ответил Ким машинально, а сам продолжал думать о том, как Эйла лезла в темноте на гору, на занятие в несуществующем астрономическом кружке, и о том, что миссис Бенисон стало намного лучше.

– Когда Эйла приходила к вам, – спросил он, – у нее был с собой мяч? Старый такой, баскетбольный?

Миссис Бенисон легко опустилась в кресло и нахмурилась. Ее глаза, обычно такие острые, вдруг словно потеряли фокус.

– Хмм, да, что-то такое припоминаю. Не баскетбольный, нет. Очень яркий, ой какой яркий…

Ее голос затих. Она моргнула и снова стала самой собой.

– Не хочешь взять у меня что-нибудь почитать, Ким? Я уверена, что ты умеешь обращаться с книгами.

– Да, – сказал Ким. – Да,