Энола Холмс и таинственные букеты - Нэнси Спрингер

человек, который поручил ему доставить букет: «Ну, как всякий жентельмен. Морда вытянутая, бородка жиденькая, шляпа высокая. Только нос он снял». Человек с отрубленным носом, заменивший его протезом из воска для грима. Пожалуй, эта деталь могла придать его лицу жутковатое болезненное выражение.

Учитывая всё, что мне удалось выяснить, можно было с уверенностью заключить, что на моё объявление ответил не кто иной, как сам отправитель зловещих букетов, и хотя я радовалась этому подтверждению, меня терзал вопрос: как же отыскать этого эксцентричного господина?

Неизвестно.

Разве что Пертелотта, то есть миссис Кипперсолт, что-нибудь о нём знает — ведь на мои расспросы хозяйка магазинчика отреагировала довольно странно. «Што он опять натворил?!» — воскликнула она и прогнала меня прочь, приказав не возвращаться.

Хм-м.

Мне хотелось выяснить, где живёт чета Кипперсолтов и растёт ли у них в теплице боярышник, и конечно, посмотреть на самого мистера Кипперсолта: убедиться, что у него на самом деле вытянутое, болезненное, мертвенно-бледное, будто восковое лицо.

Удастся ли мне найти их дом, если я прослежу за миссис Кипперсолт после того, как она закроет магазинчик на ночь?

Я всё обдумала и решила, что нет, это невозможно. Весной темнеет недостаточно рано, а если миссис Кипперсолт меня заметит, то непременно узнает, не важно, во что я буду одета — ведь она уже видела меня в нескольких разных обликах. И мне вовсе не хотелось заниматься преследованием. В прошлый раз, когда я «села на хвост» подозреваемому и пошла по тёмной стороне улицы, избегая света фонарей, меня чуть не раздавила кобыла клейдесдальской породы, запряжённая в телегу с древесиной.

Нет. Мистера Кипперсолта я отыщу иным способом.

«Кипперсолт» довольно редкая фамилия, И будь Лондон нормальным городом, найти его жилище не составило бы труда. К сожалению, самой крупной столицей мира управляли хуже всего. В Лондон входило более двух сотен районов, каждый со своей канцелярией, своими сборщиками налогов, полицейскими и так далее.

Впрочем, если Кипперсолты живут неподалёку от своего магазинчика — что вполне вероятно, поскольку те, кто открыл своё дело до того, как рабочие с окраин Лондона начали стекаться в Сити для строительства метро, обычно снимали помещение рядом с домом, — так вот, если Кипперсолты живут на Холивелл-стрит или где-то поблизости, мне, чтобы раскопать нужную информацию, придётся посетить муниципальные конторы всего в двух- трёх районах.

Пока я всё это обдумывала, ноги принесли меня к последнему издательству, в которое мне осталось заглянуть: «Пэлл-мэлл газетт».

Я открыла дверь — и сердце у меня упало. За столом сидела суровая на вид дама, типичная старая дева.

И всё же сдаваться мне не хотелось. На подоконнике лежали выпуски последних нескольких дней, и я подошла их полистать. Моё глупое сердце тревожно стучало за плотным коконом корсета. Я нашла номер, в котором напечатали зашифрованное послание «5232111311 1314121311 236261521141516142234151 115255215255 63312365 344332221113636 16211» (ЛИАНА НУЖНА ОМЕЛА ГДЕ КОГДА ЛЮБЛЮ ТВОЯ ХРИЗАНТЕМА), и открыла страницу с объявлениями.

Протянув газету сухой строгой даме, я показала пальцем на шифр и спросила — нет, взмолилась:

— Вы можете сказать, кто его поместил?

— Разумеется, не могу, — холодно ответила она.

Не может или не хочет? Судя по её виду, она королева-девственница этого маленького мирка и наверняка знает всё обо всём.

Я предприняла ещё одну попытку:

— Прошу, скажите хотя бы, какого пола этот человек?

Если женского — это точно мама.

У меня защемило сердце. Ведь я до сих пор не знаю, что написать в ответ.

— Ничего не могу сказать, — отрезала старая дева.

Я попыталась её подкупить — она рассердилась. Через несколько минут уговоров она пригрозила вызвать констебля, и я нехотя покинула контору.

Что ж, я сделала всё, что могла.

Однако некий невидимый повар как будто смешивал причудливый пудинг чувств у меня в груди, и я не могла понять, расстроила меня эта неудача или, напротив, принесла облегчение. Так или иначе, теперь можно было на время отбросить мысли о маме.

Меня ждали куда более важные дела. А точнее — смертельно опасный Тис.

* * *

Несколько часов спустя я ступила в скромную обитель растерянной миссис Таппер, и она быстро заморгала, увидев меня на пороге.

— Мисс Месхол, — неуверенно произнесла она, — вы поужинаете?

— Нет, спасибо, миссис Таппер. — Я очень спешила переодеться в неприметную чёрную одежду. — Нет времени. — Настроение у меня окончательно испортилось, потому что есть мне на самом деле хотелось — я пропустила обед, и в животе у меня было пусто, как в барабане.

— А?! — Милая старушка приложила к уху свой верный рупор.

— Нет! Спасибо! Миссис! Таппер!

Это был тот редкий случай, когда я обрадовалась возможности покричать во всё горло. Ноги у меня ныли после длительной прогулки по Флит-стрит и посещения восьми — нет, десяти, я потеряла им счёт, — муниципалитетов, в которых не знали никаких Кипперсолтов, кроме одного — Огастаса Кипперсолта, отправленного в психиатрическую лечебницу «Колни Хатч»; понятно, что он мне не подходит. Коротко говоря, день выдался тяжёлый.

Оставалось только вернуться к магазинчику Пертелотты к тому времени, как она опустит жалюзи, и проследить за этой габаритной сердитой наседкой.

Прихрамывая, я поднялась к себе в комнату и с нескрываемым наслаждением стянула с измученных ног модные сапожки. За ними последовали парик и платье из персиковой тафты с белыми бантиками из шёлковой ленты: вместо него я надела тёмную невзрачную шерстяную блузу и такую же юбку. На натёртые ступни я натянула плотные носки, а затем восхитительно удобные чёрные сапожки. Смывать макияж у меня не было времени, и вместо этого я натёрла лицо золой из камина. Преобразившись в обычную уличную простушку, я спрятала в корсет самый длинный кинжал и, набросив на голову выцветшую чёрную шаль, спустилась по лестнице. Миссис Таппер взглянула на меня в замешательстве, но я даже не обернулась и молнией вылетела за дверь.

Глава двенадцатая

— Кеб! — властно крикнула я при первой же возможности.

Кучер, сам далеко не благородных кровей, с неприязнью посмотрел на подзывающую его дурнушку из трущоб:

— Эт’ ты мне?

Я бросила ему золотую монету, и он сразу умолк.

— Перекрёсток Стрэнда и Сент-Мэри, — сказала я, забираясь на сиденье. Ему не полагалось знать, куда мне на самом деле надо, а этот перекрёсток находился достаточно близко к Холи- велл-стрит. — Если доедем за десять минут, получите ещё соверен.

— Да, мэм!