Зверь - Мола Кармен

Доносо восстановили в Королевской гвардии. Он теперь был не просто стражником у городских ворот: его повысили и перевели в новый департамент, которому предстояло заняться расследованием преступлений по новейшим методикам. Департамент был создан по образцу Скотленд-Ярда, подразделения лондонской полиции, созданного пять лет назад. Доносо предстояло в ближайшее время приступить к новой работе, хотя она и казалась ему немного странной. Он слышал, что форму там не носят, и это очень его огорчило, — ему казалось совершенно неприемлемым, чтобы полицейский расхаживал в штатском, будто чиновник из министерства.

Читая посмертную статью Диего, он довольно поглаживал усы. Его друг победно улыбался со страниц газеты и ругал Доносо за трусость, нытье и нерасторопность. Ведь у того с самого начала была возможность раскрыть это дело! Кто знает, может быть, в ближайшее время Доносо даже сходит на какой-нибудь прием, чтобы оценить, насколько громким оказался разразившийся в высших кругах общества скандал. А заодно похвастаться журналистским чутьем своего друга и — почему бы и нет? — собственным вкладом в спасение девочек.

Раздался стук в дверь. На миг Доносо представил Диего, вбегающего в квартиру, раздосадованного опечаткой в статье или желающего сообщить другу новость о контракте, который ему предложили в газете. Но нет, это был всего лишь посыльный из Театро-дель-Принсипе — он принес записку. Доносо развернул листок и прочел:

«Я возвращаюсь к репетициям. В день премьеры счастлива буду видеть тебя в первом ряду. Гриси».

Посыльный дожидался на случай, если он напишет ответ. Преувеличенно раздраженным жестом Доносо отослал его, закрыл дверь и принялся задумчиво мерить комнату шагами. До этого дня он ничего не слышал о Гриси. Значит, она уже не чахнет в Саладеро, не употребляет опиум и даже заставила Гримальди снова поверить в ее актерский талант. Это были хорошие новости.

А может, в записке было что-то еще, чего он не увидел между строк своим единственным глазом? Доносо улыбнулся и решил пройтись по тавернам — такой приятный денек!

…Клара ушла за покупками с сеньорой де Вильяфранкой. Это был уже третий ее поход за пять недель, прошедших со дня освобождения. Ничто так не радовало сестру Лусии, как наряды: примерять, выбирать, красоваться… Вчера Лусия поговорила с Кларой о том, что, хоть сеньора де Вильяфранка и потакает всем ее капризам, нехорошо так пользоваться ее добротой. Однако в душе ей было приятно, что Клара с каждым днем все больше приходит в себя и понемногу забывает плен и лишения. Кошмар остался позади. Однажды Клара призналась Лусии, что начинает забывать мамино лицо. Пройдет немного времени, и она станет называть сеньору де Вильяфранку мамой. Лусия ее не винила: сестра имеет право проститься с прошлым и смотреть только в будущее.

Забудет ли она лицо Лусии, когда той не будет рядом? Померкнет ли оно в ее памяти, как померкло лицо их матери? Лусия так никому и не сказала, что заболела холерой. Она решила держаться до конца, пока хватит сил. Они вытерпели столько страданий, и теперь ничто не должно омрачать счастье этого дома.

Она вышла из дома одна. Наступил вечер, небо окрасилось красным и лиловым, как часто бывает перед наступлением ночи. Закат красив, как картины, которые висят в Прадо. Лусия ходила туда с доктором Альбаном, чтобы почтить память Томаса Агирре, который говорил, что в стенах этого музея заключена вся красота города. Но он был не прав. Картины там, конечно, замечательные, но самое красивое в Мадриде — это все-таки улицы. Лусия остановилась на площади Пуэрта-дель-Соль. Здесь погиб Элой, жертва напуганных эпидемией людей. Воздух чист и немного прохладен, приближается осень. На углу болтают и смеются студенты. На краю фонтана сидят уставшие за день водоносы. По улице с грохотом проезжает симон. Совсем недавно эта площадь, да и весь город напоминали чудовище, готовое пожрать само себя. Но Мадрид всегда возрождается. Его жители заново учатся смеяться и танцевать, они воспряли духом и отдают должное вину и сыру в городских тавернах. Общаются с друзьями. Живут пусть и бедно, но счастливо.

Налетает прохладный ветерок, и Лусия чувствует страстную жажду жить. Вот бы этот город снова дал ей силу и стойкость, на этот раз — чтобы победить болезнь.

Лусия поднимает глаза и готова поклясться, что видит, как в вечернем небе промелькнула красная птичка.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Праздник святого Иоанна (Иоанна Крестителя) — 24 июня. День памяти св. Антония Флоридского — 13 июня. По обычаю, в купель для крещения незамужние девушки бросают по тринадцать булавок, а затем гадают, опуская руку в купель: важно число впившихся в ладонь булавок. — Здесь и далее прим. переводчика.

2. Первая карлистская война (1833–1839) — династический конфликт после смерти Фердинанда II: дворяне во главе с сыном Карла IV доном Карлосом Старшим (Карлом V) подняли восстание против Марии-Кристины (жены Фердинанда VII, регентши при Изабелле II).

3. Использование воды, полученной из талого снега, в XIX в. считалось одним из способов лечения холеры. Снег собирали зимой, плотно утрамбовывали и хранили до наступления лета.

4. Друг мой (фр.).

5. Кинталь — традиционная испанская мера веса, примерно 50 кг.

6. Встретить утром одноглазого считается в Испании дурной приметой.

7. Кинта-дель-Сордо (Дом Глухого) — поместье под Мадридом, в котором провел свои последние годы в Испании Франсиско Гойя (1746–1828). Свое название дом получил из-за глухоты прежнего владельца. В этом поместье Гойя создал цикл из четырнадцати фресок, получивших название «Мрачные картины».

8. Carbonari — угольщики (ит.).

9. В Эредии по приказу предводителя карлистов Томаса де Сумалакарреги-и-де Имас были расстреляны 118 пленных, добровольно сдавших оружие.

10. Риего-и-Нуньес Рафаэль (1784–1823) — испанский генерал и либеральный политик, противник абсолютизма.

11. Согласно легенде, во время Войны за испанское наследство (1701–1714) мародеры похитили из церкви Нуэстра-сеньора-де-ла-Виктория, кроме предметов дорогой церковной утвари, еще и священную реликвию — шипы из тернового венца Христа, но затем посчитали их недостаточно ценной добычей и выбросили в колодец. С тех пор вода в колодце стала целебной и необыкновенно вкусной.

12. Особняк Миральба (фр.).

13. Собрание в субботу, 26-го, в особняке Миральба (фр.).

14. Черт, черт, черт… (фр.)