Ненасытный голод - С. Хеберт

— Прошу прощения? — Голос Руби сорвался. — Мы ни за что на свете не вернемся туда.

— Что с телом? — Каин покрутил бутылку в руке, к нему вернулось его высокомерное поведение. — Кто-то должен снова накрыть этот гроб, и я не могу сделать это один. — Он взглянул на Лазаруса. — Не говоря уже о том, что вы, ребята, оставили все свое барахло там. — Он указал на Руби и Джинкс.

— Меня не волнует, что я оставила свою… — Джинкс похлопала Руби по руке, обрывая слова, когда обращалась к ней.

— Мои лозоходцы. Я оставила там свои лозоходцы. — Руби вздохнула.

— Ты же не шутишь? — Джинкс кивнула, сложив руки, и ее зеленые глаза сверкнули, когда она посмотрела на Руби. Она опустила голову, потирая виски. — Хорошо. — Лазарус всплеснул руками в воздухе, расстроенный тем, что она так легко согласилась вернуться, особенно после того, с чем мы столкнулись. Руби впилась взглядом в Каина, ее темно-бордовые глаза наполнились магией, когда она указала на него указательным пальцем, кончик ее пальца светился темно-бордовым разочарованием. — Мы пойдем, но мы заберем наши вещи и немедленно вернемся сюда. Вот и все. И когда мы вернемся, мы покинем этот богом забытый город, с тобой или без тебя, Каин.

Улыбка Каина расползлась еще шире по его грязному лицу.

— Посмотрим. — Он подмигнул.

Глава

Двадцать шесть

Каин

Я отбросил свою мокрую, грязную одежду в сторону, мокрая куча с тяжелым шлепком упала на пол ванной. Моя голова пульсировала и болела, острая и внезапная боль пронзила меня за глазами, пронзая череп еще глубже, заставляя мое зрение затуманиваться, пока я шатался по ванной. Я покачал головой, надеясь, что это чувство пройдет, но оно не прошло. Мой желудок сжался и забурлил, расстроенный содержимым того, что я съел. Черт.

Я бросился в туалет, навалился на унитаз, и меня вырвало всем, что было внутри моего тела. На моем лбу начали выступать бисеринки пота, мышцы живота напрягались с каждым сильным толчком. Мое горло сжалось, борясь с неконтролируемым желанием, когда я подавился собственной желудочной кислотой, выталкивая жгучее содержимое изо рта. Мои глаза слезились от запаха гниения, мое тело дрожало от такой сильной и внезапной тошноты.

Тяжелый удар в дверь ванной повторился во второй, затем в третий раз.

— Поторопись! — Лазарус прокричал через дверь. — Мы уезжаем через несколько минут, с тобой или без тебя!

— Я иду! — Я сплюнул в ответ, слюна стекала из уголка моего рта и свисала над унитазом. Гребаный Лазарус.

Мои руки дрожали, когда я оттолкнулся от фарфора и поднялся на ноги, опорожняя содержимое своего желудка. Я смотрел, как вода и рвотные массы кружатся, смешиваясь в мутное месиво, стекая в канализацию, и это почти сбивало с толку мои мысли.

Слабое присутствие щекотало мой мозг глубоко в моем сознании, слои странного шепота переплетались в моем подсознании.

Каин. Жуткий голос обратился ко мне изнутри. О, какое подходящее имя.

Пронзительный звон пронзил мои уши, когда я отчаянно схватился руками за череп, пытаясь унять боль. Я проковылял через комнату, спотыкаясь, когда ухватился за гладкий край раковины в ванной, подтягиваясь, когда звон быстро прекратился. Я выдохнул, почувствовав облегчение от внезапного спокойствия. Моя рука потянулась вперед, поворачивая ручку крана, мои руки дрожали, когда холодная вода побежала по моей грязной коже. Грязь запеклась под моими обломанными ногтями, в ладонях остались занозы и порезы от лопаты и крышки гроба. Я сидел там, позволяя воде впитываться в мою плоть, пока она успокаивала раны.

Каин. Шепчущий голос вернулся, покалывая в затылке. Я сложил ладони рупором и плеснул ледяной водой себе в лицо.

Мой мозг пульсировал, черные вспышки проносились в моих мыслях. Мои глаза дрожали, когда они поднялись, взглянув на свое отражение, мое зрение слегка исказилось. Я почувствовал то же странное присутствие, скользящее под кожей моего лица, пульсирующее под моей плотью. Я наклонился ближе к зеркалу, мое дыхание затуманило отражающее стекло, когда мой пристальный взгляд впился в него. Моя голова дергалась в разные стороны, наклоняясь, реагируя на невидимого и неизвестного обитателя, в то время как отдаленный шепот нарастал в моих ушах. Мои зрачки расширились, и я заметил слабое мерцание зеленого света за радужной оболочкой. Он закружился вокруг моего левого глаза, а затем переместился к правому, окружив внутреннюю часть зрачков. Я медленно поднес руку к лицу, оттягивая кожу под глазами, внимательно изучая их, наблюдая, как зеленый огонек шевелится, как червяк. Я медленно поднес кончик пальца ближе, касаясь внешнего ободка самого глаза, ощущая жжение от удара. Кончик моего пальца начал светиться, напоминая светлячка в ночи.

Ты жаждешь власти. Голос звенел в моих ушах, соблазняя меня. Это, дорогой Каин, я тебе дам.

— Каин! — Крикнул Лазарус из коридора.

Моя голова дернулась, наклонившись, когда странный зеленый свет померк, исчезая из моих глаз и кончиков пальцев.

— Иду. — Я ухмыльнулся.

Я глубоко вздохнул, выпрямляя спину, руками убирая длинные волосы с лица и поправляя воротник куртки. Я открыл дверь и чуть не столкнулся с Лазарусом. Он был ненамного выше меня, но крепче сложен. Всегда был таким, сколько я его знал. Мне не нравилось его самодовольное, самоуверенное отношение, да и вообще он сам, если уж на то пошло.

— Мы уходим, — пробормотал он раздраженным голосом и лицом, закидывая сумку за спину.

Какая наглость. Я хихикнул над внутренним чужеродным оскорблением, моя шея изогнулась, когда я боролся с колющей болью, которая осталась после слов незнакомца.

Действительно, я согласился.

Группа собралась на крыльце, нетерпеливая и готовая к отъезду. Я стоял в дверях коттеджа, внимательно наблюдая за ними с новой точки зрения. Руби и Джинкс, как обычно, держались за руки, Руби препиралась со своей молчаливой подругой, когда та смотрела на меня, ее темно-бордовые глаза ярко сияли от отвращения.

Мерзко. Боль вернулась, моя голова дернулась в ответ.

— Ты в порядке? — Я обернулся и увидел Аляску, стоящую рядом со мной, ее бледно-голубые глаза были настороженными и полными беспокойства. Она положила руку мне на щеку, ахнув от этого прикосновения. — Каин, ты весь горишь. — Я чувствовал, как пот стекает по моему лбу, а за ним — постоянная тупая боль.

Я осторожно убрал ее руку, поднеся ее вплотную ко рту.

— Ничего такого, с чем я не мог бы справиться. — Я поцеловал кончик ее руки, мои губы задержались на мгновение, когда я вдохнул ее аромат.

Ее. Моя челюсть сжалась, когда боль