Сломанная стрела - Кэмерон Кертис

«Он уже построен или ждет, когда инициатор воплотит его в жизнь?»

«Мы должны исходить из того, что все идет по принципу «под ключ», а инициатор является ключевым фактором».

Штейн достаёт конверт и подвигает его через стол ко мне. «Моя команда отрабатывает результаты на внутреннем рынке. Я еду в Токио. Хочешь поехать со мной?»

«Вы только что сказали, что бомба представляет здесь в миллион раз большую угрозу, чем там».

«Так и есть, — взгляд Штейна ясен и пристальный. — Интуиция подсказывает мне, что это там».

«А что, если ты ошибаешься?»

«Я буду ехать на Лессопе всё время, пока мы в пути. Если окажется, что ящик здесь, мы сможем вернуться».

«Это отвлекает».

«Ничего не поделаешь, Брид. Если мы будем сидеть здесь парализованными, мы не добьёмся никакого прогресса. Я готов довериться своим инстинктам». Штейн вздыхает. «Ты пойдёшь?»

У Штейна всегда была смелость.

Я тянусь к конверту. «Стайн, я не говорю по-японски и не знаю Токио».

"И я нет."

«Почему бы не предоставить это японцам?»

«Это слишком важно».

Открываю конверт и нахожу билет туда и обратно из Сан-Франциско в Сиэтл-Такому. «Что это?»

«ВВС доставят меня с JBLM (объединённой базы Льюис-Маккорд) в Токио, — говорит Штейн. — Доедешь со мной до Сиэтла, а там примешь решение».

Я прищуриваюсь. «Штайн, что ты задумал?»

«Мне нужно, чтобы ты помог мне убедить Такигаву Кена».

Такигава Кен. Штейн на два шага впереди меня.

OceanofPDF.com

9

ТАКИГАВА КЕН

Говорят, на Тихоокеанском Северо-Западе не загоришь, а заржавеешь. Капли дождя забрызгивают лобовое стекло нашего арендованного «Тауруса», когда мы проезжаем через Бауэр, штат Вашингтон. Я сверяю дорожную карту с GPS.

«Айс Хаус Лейн на четверть шага левее», — говорю я Штейну.

"Понятно."

Штейн едет дальше.

Мы с армией расстались по обоюдному согласию. Я расстреливал афганских женщин, которые живьём сдирали кожу с пленных американцев. Меня уволили с почётом, назначили льготы и пенсию. Я не стал подвергать их унижениям, связанным со слушанием по статье 39.

Мне до сих пор снятся кричащие, содранные мужчины. Застрелив женщин, я избавил их жертв от страданий.

Каждую ночь я снимаю их снова и снова.

Крики не прекращаются.

Как и я, Такигава Кен — бывший снайпер оперативного отряда специального назначения «Дельта». Мы познакомились в Афганистане на операции, организованной Штейном. Он тогда ещё служил в армии. Я был консультантом в компании Long Rifle. Штейн знала, что мы друзья и хорошо работаем вместе. Время от времени она обращалась к нам за помощью.

Такигава Кен оставил контрактную работу и открыл бизнес по тактической подготовке. Проводил семинары по всей стране для полицейских управлений, охранных компаний и частных лиц. Подобные бизнесы стали довольно прибыльными для отставных бойцов с предпринимательскими способностями и навыками продаж.

Когда я позвонил ему, чтобы он помог мне вытащить Тома Купера из Кабула, он преподавал курс стрельбы на дальние дистанции. Многие стрелки хотели научиться метко стрелять на две мили. Неважно, что пуля может пролететь две мили за двенадцать секунд. Если за эти двенадцать секунд подует ветер или ваша цель качнётся, о попадании можно забыть.

Такигава Кен нашёл себе пару и переехал на северо-запад Тихого океана. Такие оперативники, как мы, концентрируются вокруг баз, таких как Форт-Брэгг, Форт-Беннинг или Форт-Льюис.

Но районы вокруг военных баз не подходят для семейного отдыха. По сути, армия состоит из очень подтянутых, сексуально привлекательных и крайне агрессивных мужчин и женщин, чья единственная задача — убивать врагов своей страны. Военные следят за их высокой квалификацией. Чем эти мужчины и женщины занимаются вне работы? Они пьют, занимаются сексом и дерутся. И очень много.

Спросите любого начальника военной полиции или местного полицейского в военном городке. Они расскажут вам целую главу о статистике нападений, пьянства и беспорядков, изнасилований и убийств. Они будут сетовать на то, как эта статистика выглядит в сравнении с данными других городов, расположенных в десяти милях отсюда.

Такигава Кен хотел остепениться. Поэтому он и его жена переехали с Объединённой базы Льюис-Маккорд. Они поселились в глуши. Я ему немного завидую.

«Я думаю, ты сдал».

"Дерьмо."

Штейн останавливается и включает заднюю передачу. Въезд на Айс-Хаус-Лейн зарос кустарником. Обе стороны

Дорога проходит по густому хвойному лесу. Листья и ветки задевают стены нашего арендованного дома. Это не подходит для покраски.

Лесной полог защищает нас от дождя. Вместо этого мы получаем потоки воды, собирающиеся в листве и льющиеся сверху. Словно из автомойки, они обрушиваются на лобовое стекло и капот. Полог закрывает большую часть неба, оставляя нас в мрачных сумерках. Атмосфера, подходящая для призраков, ведьм и индейских духов.

«Мы приехали», — объявляет Штейн. Она останавливает машину на поляне. В конце переулка стоит бревенчатая хижина размером с загородный дом. Похоже, её строили в несколько этапов. Небольшой навес, за которым следовали пристройки. Чистые окна с коричневыми рамами и кружевными занавесками. На крыльце стоит трёхместное кресло-качалка. Четырехдверный Ford F-150.

пикап припаркован сбоку.

Входная дверь открывается, и нам навстречу выходит молодая женщина.

Стройная и хорошенькая. Может, ей и тридцать пять, но выглядит она на двадцать.

Обтягивающие джинсы, белая футболка и куртка North Face.

Горячо. В руках у неё винтовка AR-15 Bushmaster, в низком положении. Палец на спусковом крючке лежит на ствольной коробке.

Я выхожу из машины, смаргиваю воду с глаз. Вдыхаю запах свежего дождя, мокрой земли и растительности.

«Оставайтесь здесь, мистер», — говорит женщина.

«Я Брид», — говорю я. «Такигава Кен меня знает».

«Я знаю, кто ты. Кен не хочет тебя видеть».

Штейн выходит из машины со стороны водителя. «Мы хотим поговорить всего минуту».

Женщина меняет позу, приподнимает дуло «Бушмастера» на дюйм. «Полагаю, ты Штейн. Возвращайся в машину и разворачивайся. Прямо сейчас».

Входная дверь открывается, и из нее высовывается голова маленькой девочки.

Белобрысый мальчик лет девяти-десяти. «Мама, что происходит?»

«Ничего, дорогая. Возвращайся в дом».

«Кэрол, кто это?»

Я знаю этот голос. Низкий и хриплый, словно из глубины сундука-бочонка. Такигава Кен распахивает дверь правой рукой и обнимает ребёнка левой. Он обводит нас наметанным взглядом и улыбается.

«Бридштейн, — говорит он. — Как дела?»

Такигава Кен. Всегда с шутками.

«Я в порядке, чувак. Ты заставишь нас ждать здесь?»

«Заходи, братец», — Такигава Кен поворачивается к женщине. «Кэрол, мы можем угостить старых друзей чашечкой кофе».

Женщина хмурится и поднимает намордник Бушмастера. Она берёт