Сломанная стрела - Кэмерон Кертис

«Полиция его нашла?»

«Нет. Состояние Синтии Бауэр оценивается как критическое, но стабильное. Они считают, что её шансы на выздоровление улучшаются».

Мы опускаем головы и продолжаем изучать записи.

Небо за панорамными окнами ресторана светлеет. Штейн идёт на кухню и возвращается с полным кофейником.

Моё внимание привлекает фотография. «Что ты думаешь?» — спрашиваю я.

Штейн обходит меня сзади, наклоняется ближе и заглядывает мне через плечо. «Это может быть он», — говорит она. «На этих фотографиях у него волосы короче».

«Да, но посмотрите, как он себя держит. Эта уверенность… можно сказать, высокомерие… его отличает».

Это то же самое лицо. Широкие черты, высокие скулы, умные глаза. Торс мужчины более примечателен. На спине у него вытатуированы два дракона: красный, чёрный и жёлтый.

Они покрывают его лопатки и рычат друг на друга, цепляясь передними лапами, а крылья, словно летучие мыши, расправляют остальную часть его спины и боков.

«Татуировки обозначают ранг и профессию якудза», — говорю я.

«Карты и кости означают, что этот человек — профессиональный игрок.

Гейши говорят, что он зарабатывает на жизнь женщинами. Драконы и змеи — знак убийцы.

«Ты очень много знаешь о якудза».

«Только то, что я узнал, изучая боевые искусства. У них долгая история, уходящая корнями в Средневековье. Я хотел бы узнать больше».

«На этих фотографиях он моложе».

Я скользнул взглядом по списку обвинений. «Да, на восемь лет. Его арестовали за убийство, отпустили за отсутствием улик. Другой якудза признался в преступлении».

Я прочитал имя этого человека в досье: «Сорю».

«Имя или фамилия?»

«Это единственное имя, которое у него есть. Японская полиция утверждает, что он — высокопоставленный член клана Ямасита. Заместитель оябуна Ямасита Мас».

«Оябун».

«Полагаю, это означает «Крестный отец».

Штейн берёт телефон и звонит своей команде в Вашингтон. «Наш человек — Сорю», — говорит она. «Якудза. Я отправляю вам файл.

Раскиньте сеть».

«У нас есть фотографии», — говорю я.

«Да. Теперь мы можем использовать все доступные технологии распознавания лиц. Лессоп этим занимается».

Персонал столовой готовит завтрак «шведский стол».

Первые гости уже спешили получить свою утреннюю яичницу с беконом.

Мы занимаемся этим уже двенадцать часов, и я совершенно вымотался. Я сползаю на стул, руки свободно свисают по бокам. «Знаешь,

есть все шансы, что этот парень возвращается в Японию».

«Да. Мы отправили фотокопию во все аэропорты, но ничего не нашли. Теперь мы можем сравнить фотографии с базой данных Таможенно-пограничной службы. Таможенно-пограничная служба хранит фотографии всех иностранных граждан при въезде и выезде. Биометрия не лжёт».

Штейн потягивается. Подол её рубашки задирается, и я вижу её животик. Она отлично растягивается. Она ловит мой взгляд и задерживает позу ещё на секунду.

«Почему бы тебе не поспать? Мне нужно связаться с японским контртеррористическим подразделением».

Запах завтрака так и манит. Позавтракать или поспать часок? Если и получится, то на час больше, чем у Штейна. Я встаю и иду к лифту.

Одна мысль заставляет меня остановиться и повернуться к Штейн. Она отрывает взгляд от телефона. «О чём ты думаешь?»

«Как Сорю может пронести через службу безопасности аэропорта ящик со свинцовым покрытием? Не попросив его его открыть?»

Я умылся водой, надел чистую рубашку и спустился вниз, чтобы встретиться со Штейном. Мне удалось поспать три часа.

Я отдохнул и бодр, но всё тело болит. Захожу в ресторан и вижу её за тем же столиком, за которым мы сидели весь вечер. Она выглядит свежей, и, кажется, она не перестала работать.

«Мы вышли на его след», — объявляет Штейн. «Через три часа после нашей стычки у дома Сорю прибыл в международный аэропорт Сан-Франциско. Его засняли на видео, когда он выходил из такси, находился в зоне вылета, на регистрации, на досмотре и в зале ожидания первого класса. Все видео совпали с фотографиями Интерпола».

Я подхожу к буфету и достаю полный кувшин апельсинового сока. Несу его обратно к нашему столику. «Значит, он уже…

Приземлился в Токио. Вы уведомили японские власти?

«Да. Нам не повезло. Если бы у нас была его фотография или видеозапись раньше, мы могли бы остановить его в аэропорту или заставить японцев подождать его».

Я наполняю свой стакан. «Когда он приехал в Сан-Франциско?»

Штейн достаёт дорогой на вид блокнот в кожаном переплёте. Перелистывает, открывая последние записи. «У нас есть положительные результаты по базе данных въезда-выезда Таможенно-пограничной службы США. Сорю приехал две недели назад. Остановился в дорогом отеле всего в миле отсюда».

«Это многое объясняет», — говорю я ей. «Он был на задании. У него был план. Он знал расписание Бауэра, он знал о доме Синтии Бауэр. Он разведал окрестности. Он выбрал её дом своим командным пунктом. Не случайно он выбежал через заднюю дверь и точно знал, куда идёт. Он знал дорогу к станции Caltrain, знал слепые зоны камер на платформе. Он знал, что у Caltrain нет камер в вагонах. Его задание прошло как по маслу».

«Мы его прервали».

«Да, но ненадолго. Если бы мы не появились, он бы убил Бауэров и исчез. У нас не было бы ни фоторобота, ни фотографий, и он бы окончательно скрылся. Нам с тобой повезло, что мы видели его лицо. И всё же мы задержались, потому что распознавание лиц не работает с фотороботами».

Штейн достает золотой Montblanc и делает еще несколько заметок.

«Мы изучили все видео из аэропорта. Никаких следов свинцового ящика не обнаружено».

«Сорю нёс его в чёрном кожаном рюкзаке, когда вышел из дома. Была ли эта сумка показана на каком-нибудь видео?»

«Ни следа коробки, ни следа сумки».

«А как насчет сотрудников службы безопасности, проводящих сканирование и досмотр сумок?»

Мы опросили всех дежурных. Двое сотрудников его запомнили, ничего примечательного. Никто не помнит подозрительного ящика, непрозрачного для сканирования.

«Непрозрачная коробка не прошла бы проверку в зарегистрированном багаже, не вызвав физического досмотра».

«Нет, и сотрудники службы безопасности на выходе на посадку были непреклонны. Они говорят, что заметили бы такую коробку».

«Что теперь?»

Штейн кладёт ручку и блокнот в чёрную кожаную сумочку с золотой застёжкой. «Мы продолжаем поиски ящика. Отслеживаем его перемещения с момента посадки на Caltrain до вылета в Токио».

«Есть большая вероятность, что он сейчас у него, в Японии», — говорю я.

Да, есть, но столь же вероятно, что он передал коробку и данные сообщникам в США. Сорю мог быть специалистом, привлечённым извне. Ядерная бомба в руках врага