Паленая месть - Владимир Григорьевич Колычев

— Сколько с Лепнем людей было?

— Все пропали.

— Вот и я о том же. И Франк с Бутяком не пальцем деланные. А нет их! Тебя-то куда несет? — сначала сказал, а потом подумал Сухарев.

А действительно, на что рассчитывают уголовники? Может, на боевое оружие? А он даже их не обыскал.

Ошибку Валентин исправил, уложил уголовников на землю, сначала обыскал их, затем осмотрел машину, но нашел только две финки да обрезок арматуры. Не огнестрел, конечно, но и таким оружием запросто можно убить. Капитана Сухарева, например. После того, как он найдет Бережкова.

* * *

Из машины Гарик вышел с закрытыми глазами. Вернее, вывалился. Сделал шаг, открыл один глаз, затем продрал второй, но все же споткнулся, чуть не упал. Восстановил равновесие, сфокусировал взгляд на Карине, принюхался. Огонь горит, котелок на костре, варево в нем булькает, запах — слюнки текут.

— Что там у нас?

— Каша с тушенкой, — сказал Толик.

— Сидите тут как голубки.

— А что нам делать? — боком прижавшись к Толику, сказала Карина. — Уже слетали — и сидим.

— Куда слетали?

— А пить надо меньше!

— Куда слетали? — Гарик сунул руку за пояс, пистолета за спиной не было.

— Не бойся, к Доронину не летали! Сидели, ждали, когда его величество проснется! — плечом толкнув Толика, сказала Карина.

Она всю ночь уговаривала его сбежать, ничего не добилась, но так и обид никаких. Толик продемонстрировал ей твердость своего характера, Карина убедилась, что имеет дело с настоящим мужчиной. Именно поэтому она и влюбилась в него. Будь Толик размазней, она бы к нему сейчас не жалась. Еще не остыли после недавнего, а у нее снова чешется. Нет, он, конечно, не против.

— Кто величество? Я величество? — зевнул Гарик. — Ну да, величество!.. Все нормально? — глянув на Толика, спросил он.

И, не дожидаясь ответа, отправился к реке. А вслед за ним побрел и Митяй, угрюмо глянув на Карину и этим заставив ее поежиться.

— Что-то не нравится мне ваш Митяй, — сказала она, снова прижавшись к Толику. — Мутный он какой-то.

— И Гарик мутный.

— И Гарик мутный, но Митяй уже на пределе… Давай уедем! Еще не поздно!

— Нет! — твердо сказал Толик.

И одной рукой обнял Карину за плечи. То ли обнял, то ли сгреб в охапку, чтобы не убежала. Нравится она ему, даже нет, он влюблен в нее. Но сбежать не даст. И пацанов своих не предаст. Да и нельзя ему без них. Пропадет. Гарик хоть и алкаш, но голова у него варит.

— Не бойся, никто тебя не тронет.

Гарик и Митяй купались, о чем-то шушукаясь меж собой, хихикая, наконец сели за стол. Каша горячая, вкусная, с дымком, но Гарику она показалась пресной. Он предложил усилить вкус, Митяй принес бутылку.

— Эй, а в город вы собираетесь? — спросила Карина.

— А чем тебе здесь не нравится? Жратва, бухло, выпьешь?.. Толику нельзя, Толик у нас на посту, да, Толик?.. А тебе можно!

— Ну, если только чуть-чуть.

Карину можно было понять, на природе, может, и хорошо, но минусы сильно перекрывали плюсы. Удобства под кустами, смены белья нет, не во что переодеться. Даже искупаться можно только ночью, потому что днем Гарик и Митяй могут перевозбудиться от ее обнаженной натуры, слететь с катушек. А водочки выпьешь, и уже легче переносить тяготы и лишения, ну их к дьяволу. Толик и сам бы от ста граммов не отказался. Но ему не наливали.

Карина выпила, повеселела, щечки зарумянились.

— Ну вот, а ты домой хотела! — Гарик подсел к ней, обнял за плечи.

Но Карина, мило улыбнувшись ему, руку скинула.

— Не надо!

— А с Толиком надо?

— А что с Толиком? Толик моя гарантия! Или нет?

— Вчера да, а сегодня моя очередь на гарантию тебя ставить.

— Гарик даже позу знает! — осклабился Митяй, глазами пожирая Карину.

— Может, хватит?

Толик вскочил, раскинул руки, давая понять, что готов к самой жестокой драке. А он сильный и, главное, трезвый, в то время как Гарика и Митяя развезло на вчерашних дрожжах. Но, как оказалось, развезло не сильно. В том смысле, что им хватило ума остановиться.

— Все! Все! — Гарик выставил перед собой ладони.

Митяй разочарованно глянул на него, но промолчал. На этом все и закончилось.

После завтрака Гарик и Митяй разбрелись по машинам, пока еще не жарко, можно немного поспать. Толика, как всегда, оставили на охране.

— Я же говорила, уходить надо! — зашептала Карина.

— А я говорил, что Гарик ничего плохого не сделает. Сказать, что им в голову бьет?

— Догадываюсь.

— Ты такая красивая, у меня у самого все в жилах закипает.

— Может, охладимся?

Сначала они купались, не обращая внимания на Гарика и Митяя. Затем занялись любовью на маленькой полянке в тени раскидистого орешника. Толик уже устал, с его-то энергией и желанием, а Карина все не могла насытиться. Потом они отдыхали, Карина сделала вид, что уснула, но Толик не спускал с нее глаз. Любовь любовью, а пацанов он подводить не собирался. Не сбежит от него Карина, пусть даже не пытается.

Но Карина действительно заснула. Через час-другой проснулась, сказала, что пора обедать, но Толика от себя не отпустила.

— Ты у меня такой сладкий! — шалея от страсти, прошептала она.

Толик уже чувствовал себя опытным любовником. Он неторопливо довел любимую женщину до точки кипения, но сам финишировать не успел. Гарик схватил его с одной стороны, Митяй — с другой. Они сорвали его с Карины, швырнули на траву.

— Что-то я не понял, пацан! Разве я не предупреждал? — спросил Гарик.

Карина от страха забралась глубоко под куст, никто пока не торопился лезть к ней. Все внимание на Толика.

— Что я обещал тебе отрезать? — спросил Гарик.

А Митяй достал финку, зловеще ухмыляясь, провел пальцем по лезвию, проверяя остроту.

— Нехорошо, Толик! Мы тебе телку свою доверили, а ты ее трахаешь!

— Нашу телку! — подтвердил Гарик.

Он подал Митяю знак, тот махнул рукой, чиркнув ножом под самым носом у Толика. Но в тот же момент ударил и Гарик. Ногой в живот. Толик просто не успевал отреагировать, даже пресс напрячь не смог. Или хотя бы дыхание остановить.

А ударил Гарик мощно, Толик на ногах устоял, но в спину ударил Митяй, к счастью всего лишь ногой. На этот раз Толик упал, а подняться не смог. И Митяй бил с ожесточением, и Гарик разозлился не на шутку.

Но били они недолго, Гарик вдруг поднял руку, останавливая и себя, и Митяя.

— Эй, харэ! — крикнул он.

И отступил назад — на