Мэри Поппинс. Финальный акт - Марина Серова

Когда я слушала неспешный, размеренный рассказ Лидии Павловны, ее выражения, речь, так разительно отличающуюся от бормотания вахтерши, я убеждалась в том, что она действительно до сих пор великая актриса. Она продолжала:

— Сначала мы были просто замечательной командой мечты. Как о нас писали в газетах, «Алесандро Дженини и его муза»… Я была безумно влюблена в него, но не могла переступить через свои принципы, потому что он был давно женат. Он женился на Елене чуть ли не сразу после выпуска из школы, едва ему исполнилось восемнадцать лет. Она была старше его на пять лет, и для многих был удивителен этот союз, особенно в те времена. Мне тоже казалась странной такая спешка и разница в возрасте. Когда тебе тридцать пять, а ей сорок — это практически незаметно. Но когда ему восемнадцать, а ей двадцать три, это странновато, но опять же не мое дело. Я страдала, но держалась, потому что работа с ним была важнее всего остального. И наш тандем не должен был быть разрушен из-за каких-нибудь низменных страстей. Но как это часто бывает в жизни, никогда не зарекайся.

Обычно Алесандро всегда брал на гастроли свою жену. Это не очень поощрялось директором театра, но он закрывал на это глаза, потому что гениальность Дженини покрывала все остальные неудобства. И я понимаю, почему Алесандро так делал, он старался максимально обезопасить себя от всяческих интрижек, потому что для него семья была самое святое. Но случилась та поездка, когда его жена осталась дома. То ли она недомогала, то ли еще что, но это было очень необычно.

На этих вот самых гастролях, которые шли с потрясающим успехом, нам устроили банкет спонсоры. Тогда, правда, это не так называлось, ну не важно. Как вы просите, не буду сильно отклоняться. Банкет тоже был из ряда вон! Прекрасная еда, напитки, дорогое спиртное. Это сейчас практически любой может себе позволить хотя бы иногда шикануть. Тогда в Советском Союзе мы не были так близко знакомы с роскошью. Мы упивались нашим успехом, славой, принятием нас публикой. Залы были забиты до потолка, люди сидели на ступеньках в проходах… «Браво»! «Бис!»

Вахтерша мечтательно прикрыла глаза. Ее речь была такой неспешной и плавной, что мне в какие-то моменты казалось, что я слушаю радиоспектакль. И реальность отступала на задний план. Уже не было вахтерши, которая, по сути, признавалась нам в содеянном преступлении, сидя в гримерке. А была страдающая прима, о которой непременно надо снять мощный фильм. Ну или написать какой-нибудь бестселлер.

— Так вот, это были гастроли мечты у команды мечты, — продолжала Лидия Павловна, — на том самом банкете и случилось то, что случилось. Я, опьяненная успехом, добавила себе градуса дорогим шампанским. Алессандро тоже, если можно так выразиться, кутил, как в последний раз. Мы пили и танцевали, танцевали и пили. Когда ресторан опустел и официанты включили свет и стали двигать столы и стулья, мы огляделись, увидели, что остались одни, и, не говоря ни слова, пошли к нему в номер.

Утром я была и самой счастливой, и самой несчастной. Потому что я знала, что он никогда не оставит свою жену. И максимум, на что я могу рассчитывать, — это роль любовницы. Самая жалкая роль в моей жизни. Я решила, что этот раз был первым и последним, но Алесандро решил по-другому. Мы стали встречаться тайком. В основном это все происходило в поездках. Он перестал брать на гастроли жену, как будто бы ему уже нечего было бояться. Я была его единственной любовницей, спасибо и на этом. Но каждый раз, возвращаясь с гастролей и приходя в свою пустую квартиру, я обещала себе, что это был последний раз, что у нас с ним больше ничего не будет, а я буду искать себе свободного мужчину для того, чтобы создать нормальную семью.

Алесандро меня не отпускал. Он манипулировал моими чувствами. Приближал и отталкивал. Периодически давал надежду: когда я практически уходила от него, он начинал туманно говорить о том, что, возможно, он все-таки пересмотрит свои взгляды на брак и разведется. Но все это были пустые разговоры.

В его идеальной на первый взгляд семье была одна проблема. Он хотел наследника, а лучше двух. Он был одержим идеей продолжения театральной династии Дженини, потому что отец его тоже был связан с театром. Но его жена никак не могла забеременеть. А учитывая их разницу в возрасте, ее часики тикали в два раза быстрее. Когда я думала об этом, я опять начинала надеяться. Вдруг он все-таки поймет, что останется без наследника, и бросит ее. Но поймите меня правильно, то, что я расскажу вам дальше, никак не входило в мои «коварные планы», как потом сказал мне сам Алесандро.

Я бы очень хотела детей, особенно от него, но не в такой ситуации и уж тем более не таким образом, обманув его. Я забеременела случайно. Можно сказать, что виноват в этом был он. Но он обвинил меня в том, что я все подстроила. Когда я в истерике убежала после того разговора, на следующий день он приполз ко мне на коленях, сказал, что точно разведется, потому что любит только меня и тем более теперь, когда я ношу его наследника… — Лидия Павловна замолчала, а у меня создалось ощущение, что интереснейшую аудиокнигу, записанную профессиональной актрисой, с такими потрясающими интонациями, вдруг резко выключили.

— Водички не найдется, а то аж в горле пересохло. — Так контрастно прозвучала эта фраза, что Дима тоже резко вышел из ступора и начал суетливо смотреть по сторонам.

— Водички? Сейчас поищем… Таня, может, сбегаешь за водой в столовку?

— Танечка, у меня в моей будке есть вода, там несколько бутылок стоят, принеси, пожалуйста! — Вахтерша так печально мне улыбнулась, что мне уже стало ее жаль, хотя еще был не конец истории, но я уже предчувствовала, чем все закончится.

Я понеслась за водой на предельной скорости и внизу столкнулась с Алексом.

— Ой, Таня, привет! Ты откуда и куда такая бодрая? Пробежка? Тебе не надо бегать, у тебя и так фигура просто отпад! — Он подмигнул мне, а я вспомнила все то, что хотела сказать ему еще про Лену, и мрачно отрезала:

— Хочу и бегаю, тебя забыла спросить! — Конечно, это прозвучало очень по-детски, но мне помогло, особенно когда я увидела его вытянувшееся от удивления лицо.

Меня не было минуты две от силы, и, когда я заскочила обратно в