Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

«Хорошо, — сказал Шипенко. — Первым делом — новый батальон».

«Батальон, сэр?»

«Мне нужно восемьсот человек».

«Восемьсот человек? Чтобы сражаться?»

«И они мне нужны к завтрашнему дню. Это проблема?»

«Завтра?» — выдохнул Булавин. «Я… я не знаю, возможно ли это».

«Вы должны сделать это возможным».

«В провинции нет и восьмисот свободных людей, сэр. Мы воюем уже почти десять лет. Все, кто мог сражаться, либо мертвы, либо уже на фронте».

«В этой провинции есть мужчины, Булавин, и твоя задача — найти их».

«Но где?»

«Где? Где, как ты думаешь?»

Булавин ломал голову. Он действительно не знал. Тюрьмы, приюты, коммунальные службы давно уже были полностью вытеснены. «Простите, сэр, но я действительно не знаю».

Шипенко посмотрел на него, и по его разбитым, растрескавшимся губам скользнула лёгкая улыбка. Он сказал: «Вижу, в этом городе четыре средние школы».

«Школы?»

«Бывали ли в школах военные вербовщики?»

«Школьная система рухнула, сэр».

«Где-то должны быть студенты».

«Они сбежали. Они эвакуировались».

Осип покачал головой: «Не все разбежались».

«Все те, кто достаточно стар, чтобы сражаться, уже завербованы».

Шипенко покачал головой.

Булавин чувствовал, будто стены надвигаются на него. «Не знаю, что вы мне велите, сэр».

«Иди в школы, Булавин, и приведи ко мне моих людей».

"Но-"

«Если они достаточно взрослые, чтобы держать винтовку, они достаточно взрослые, чтобы драться».

«В школах остались только дети».

Осип внимательно посмотрел на него. «Четырнадцать», — сказал он, очень чётко выговаривая слоги.

«Четырнадцать, сэр?» — спросил Булавин, только сейчас осознав весь ужас того, что ему велели сделать.

«От четырнадцати лет и старше. Вот кто мне нужен. Мне нужно восемьсот таких малышей к завтрашнему дню».

«Я не могу, сэр. Я не буду...»

«Не волнуйся, Булавин. Они не увидят конфликта».

«Что вы имеете в виду, сэр?»

«Скоро увидишь. Просто запиши их. Скажи им, что это будет приключение».

«Они не увидят конфликта, сэр?»

Шипенко снова распахнул халат. Булавин отвёл взгляд от его эрегированного члена. «Это для рекламы», — сказал он. «Ничего больше.

А теперь позови девушку обратно и сними штаны».

OceanofPDF.com

39

Лэнс закурил сигарету и посмотрел на огромный фасад вокзала Ростов-Главный. Ещё не было пяти. Лорел позвонит в 7:30, так что у него будет достаточно времени, чтобы осмотреть окрестности. Он стоял рядом с автобусной остановкой и минуту наблюдал за станцией, прежде чем пойти по улице Депутатской к длинному мосту через реку Темерник. Мост был узким, с двумя автомобильными полосами, трамвайной полосой и бетонным покрытием, расположенными слишком близко друг к другу. Движение было почти незаметным, лишь несколько грузовиков с брёвнами, которые разбрызгивали кашу на тротуаре. Лэнс каждый раз их проклинал.

Под мостом вдоль берегов Темерника раскинулась зона лёгкой промышленности. Река представляла собой всего лишь открытый сток – грязный, заболоченный канал, обнесенный с обеих сторон бетонными насыпями. Ширина канала составляла менее шести метров, он был полностью замёрз и впадал в Дон под проспектом Сиверса.

Добравшись до середины моста, Лэнс достал подзорную трубу и тепловизор, которые ему дал Риттер. Он убедился, что никто не приближается, затем поднёс подзорную трубу к глазу и осмотрел железнодорожные станции и грузовые платформы, выстроившиеся вдоль восточного берега реки. Ничего необычного он не увидел.

Он продолжил путь до дальней стороны моста, повернул направо на проспект Сиверса, прошёл по нему несколько сотен метров в сторону Дона, затем снова пересёк Темерник по Красноармейскому мосту. С моста открывался тот же вид на железнодорожную станцию и товарные дворы, но теперь уже с юга, а не с севера. Он оглядел товарные дворы.

поспешно, а также автовокзал и платформы пассажирских поездов, которые он теперь лучше видел. Темерник здесь был ещё уже, почти настолько узкий, что его можно было перепрыгнуть, и он отметил это как возможный путь к отступлению, если дела пойдут плохо.

Перейдя мост, он срезал путь через парковку к вокзалу. Район был запущен, асфальт потрескался и был весь в выбоинах. Жилые дома были дешёвыми, обветшалыми и покрыты граффити.

В центре парковки стояла одинокая машина, у которой были сняты колеса.

Через дорогу от вокзала располагалась старая, обшарпанная закусочная с видом на главный вход. Лэнс посмотрел на часы – до звонка Лорел у него оставалось больше часа – и вошёл. Над его головой громко звякнул колокольчик. Внутри никого не было, кроме пожилой женщины в коричневой форме официантки, стоявшей за стойкой. Она подняла глаза, испугавшись звонка, а затем, наблюдая за тем, как Лэнс находит столик, не сводила с него глаз, словно хищная птица, высматривающая мышь.

Лэнс кивнул ей и сел у окна. Она продолжала смотреть на него, неподвижная, как портрет президента Молотова, висевший на стене позади неё. «Знамение», – подумал Лэнс, отводя взгляд.

На столе лежало одностраничное меню, и он бегло пробежал его глазами, прежде чем заказать кофе и необычную выпечку, о которой никогда не слышал до прибытия в город. Похоже, это было местное блюдо, и он ел её на вокзале в день прибытия. У него было подозрение, что это один из тех продуктов, которые изобрели в Советском Союзе, чтобы использовать излишки кукурузного крахмала. Когда его принесли, он увидел, что глазурь, которая ничем не отличалась от взбитых сливок у него на родине, была окрашена в розовый цвет.

«Спасибо», — сказал он, отпивая глоток кофе. Вкус был такой, будто его порезали вместе с цикорием.

Женщина вернулась к стойке, не обратив на него внимания, и стояла, скрестив руки, словно опасаясь, что он попытается оплатить счёт. Лэнс просидел на месте большую часть следующего часа, наблюдая за главным входом станции, пока официантка следила за ним. В течение часа закусочная постепенно заполнялась своим обычным утренним потоком посетителей. Кто-то вошёл с газетой, и Лэнс увидел на обложке заголовок, сообщавший, что Молотов только что заказал обязательный…

Частичная мобилизация. Это был ещё один знак (если он был нужен), что всё идёт не по плану.

В четверть восьмого Лэнс положил деньги на стол и вышел из закусочной. Он перешёл улицу и сразу вошёл в главный пассажирский зал. Прошёл всего день с тех пор, как он был здесь в последний раз, но это место уже ощущалось по-другому. Война всё изменила, и эта война меняла всё очень быстро.

У эскалаторов стояли мужчины с планшетами в сопровождении вооружённых солдат в форме. Накануне их там не было, и они останавливали людей, сходящих с эскалаторов, и требовали предъявить документы.

Лэнс поднял воротник, не