Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Их было около пятидесяти, и они были одеты в старую парадную форму цвета хаки и темно-синего цвета, которая, как он был уверен, предназначалась для церемоний.

«Это нехорошо», — сказал он водителю. «Кто эти люди? Что они там делают?»

Водитель ничего не понял и просто сказал: «Похоже, чего-то ждут». Он остановил машину у подножия ступенек, и Осип с ужасом посмотрел на них. Снега хоть и очистили, но всё равно это были опасные вещи, особенно для такого, как он. Двое охранников президента, далеко, на самом верху ступенек, стояли по стойке смирно.

«Вам нужно…» — начал водитель, но Осип перебил его прежде, чем он успел закончить фразу.

«Я в порядке», — прорычал он. «Просто принеси мне мою палку».

Водитель вышел, обежал машину, открыл дверь Осипа и протянул ему палисандровую трость.

Осип со вздохом поднялся со своего места. Он не был калекой и отказывался считать себя таковым, но его недуги всё же сказывались, и многие обычные упражнения давались ему с трудом. Президент, конечно же, прекрасно это понимал, и, поднимаясь по ступенькам, ковыляя, Осип подумал, не наблюдает ли за ним Молотов. Его кабинет находился в той части здания, откуда открывался вид на те самые ступеньки, и он прекрасно знал о склонности президента заставлять своих подчинённых ёрзать. Он остановился, чтобы перевести дух, на верхнем этаже первого пролёта и украдкой взглянул на президентское окно. Он не мог сказать точно.

Всё это было довольно странно, подумал он, совершенно необычно. Он снова взглянул на входную дверь и, стиснув зубы, продолжил подъём. До вершины ему потребовалось всего несколько минут, но лёгкие горели, когда он добрался туда, и он тяжело опирался на трость.

Он всё же собрался с силами, чтобы прорычать: «Отвали!» охраннику, подошедшему на помощь. «Я добрался сюда», — добавил Осип, глядя на двадцатифутовые дубовые двери. Они всё ещё были закрыты — определённо плохой знак, — и только теперь, когда он стоял прямо рядом с ними, слуги внутри начали их распахивать. Осип нетерпеливо ждал и спросил охранника, которого только что обругал: «Что там делают эти солдаты?»

Охранник ничего не сказал — разговор с гостем был нарушением протокола.

Но когда Осип закатил глаза, он сказал: «Это Севастопольская бригада, сэр».

«Севастопольская бригада?» — спросил Осип. «Странно». «Севастополь» — так в разговорной речи называли 27-ю гвардейскую мотострелковую бригаду, входившую в состав Первой гвардейской танковой армии Западного военного округа. Это было элитное подразделение, хотя это название не всегда означало то, что задумывалось, и обычно дислоцировалось в Мосрентгене, всего в нескольких километрах от главной кольцевой дороги города. «Зачем они здесь?» — спросил он.

«Понятия не имею, сэр», — сказал охранник.

Осип снова взглянул на них. «Они выглядят холодными», — сказал он.

OceanofPDF.com

16

Лэнс открыл глаза и посмотрел на часы. Было почти четыре. Он проспал несколько часов на жёстком диване в гостиной, и это изрядно напрягало его спину. Он встал, потянулся и по привычке выглянул на улицу. Всё было по-прежнему безлюдно, даже следов шин на снегу не было. Он прошёл по коридору в спальню. По его просьбе Клара оставила дверь приоткрытой, и он заглянул в щель. Она спала.

Он зашёл в ванную и умылся холодной водой. Взглянул на своё отражение в зеркале – он подумал, что выглядит старым. Вернулся в гостиную и надел одежду, в которой был накануне, включая ботинки и русское пальто, купленное на рынке у вокзала. Оно было не очень тёплым, но хорошо вписывалось в обстановку. На стойке стоял остывший кофе, он налил себе кружку и отпил. Проверив пистолет, он положил его в карман пальто, а затем тихо вышел из квартиры, прихватив с собой кружку с кофе. Если всё пойдёт по плану, к возвращению он уже будет знать имя американского предателя.

У подножия лестницы он остановился, чтобы натянуть перчатки. Допив оставшийся кофе из кружки, он вышел на пронизывающий холод. Прежде чем закрыть дверь, он присел и поставил кружку внутрь. Если бы она двигалась, когда он вернулся, он бы понял, что дверь открылась.

Он посмотрел на часы и прошёл несколько кварталов до ближайшей трамвайной линии, поддерживая быстрый шаг, чтобы согреться. Первые утренние трамваи скоро должны были отойти от депо и проехать мимо ближайшей остановки. Трамвайная линия проходила по центру улицы, и он шёл по ней, настороженно оглядываясь на каждый угол.

Дверной проем и транспортное средство. Трамвайная остановка находилась в ста ярдах дальше по улице, скромное кирпичное трехстороннее сооружение с закрытым киоском на одном конце и рядом таксофонов на другом. Там уже было несколько человек, заводские смены в этой части города начинались рано, и он оглядывал каждого, приближаясь, избегая зрительного контакта. На скамейке сидел мужчина в длинном пальто, другой в коротком сером пальто опирался на указательный столб и курил сигарету. На скамейке в дальнем конце остановки сидела женщина в форме уборщицы. Лэнс занял позицию возле таксофонов и ждал. Мгновение спустя трамвай подъехал, скрипя и скрежеща по стальным рельсам. Лэнс подождал, пока все остальные сядут, прежде чем сам сядет.

Помимо людей с его остановки, в трамвае уже было четверо других пассажиров. Он по очереди осмотрел каждого из них, затем сел в конце вагона, чтобы не спускать с них глаз. Трамвай был электрическим, но шатким, и набирал скорость рывками и лязгом.

Он думал о том, куда направляется. Это была встреча с местным агентом ЦРУ, человеком по имени Юрий Волга. Лэнс гадал, что он у него узнает. Чье имя он собирается назвать? Кто разговаривал с Шипенко?

Ему не нравилось, что события приняли такой оборот. Президент поручил ему выследить Осипа Шипенко, и он на это согласился.

Теперь же поговаривали о предателе, и это всё усложняло. Это означало бы ещё больше крови.

Лэнс долгое время был убийцей и начал ощущать всю тяжесть этого. Он отчётливо помнил лица всех убитых им людей, и эти лица стали преследовать его, словно старые призраки.

Каждое задание добавляло новое лицо в хор, новый голос в хор, так что они постепенно становились всё громче и громче, пока не заглушили всё остальное. Другие убийцы жаловались на то же самое, и психиатры в Лэнгли даже придумали для этого термин. Они называли это «кровяной травмой». Это было похоже на ртуть в термометре, которая могла только расти. Каждое задание, каждая капля крови мало-помалу повышали