Дальний билет - Михаил Сидорович Прудников

— Где мой муж? — спросила женщина.

— Он жив, — ответил Головин. — Вы увидитесь очень скоро.

К машине Головин вернулся не спеша, сел рядом с Розеном, прикрыл веки, попросил:

— Не торопитесь. Постоим здесь немного.

— Вот это уже зря, — сказал Розен. — Можете быть уверены — за ними нет слежки.

— Я уверен в этом. — Головин не подымал век. — Но может произойти какая-нибудь случайность. Мы должны быть поблизости, чтобы успеть помочь.

— Спокойствия вам не занимать, — одобрительно сказал Розен. — Давно на этой работе?

— На какой?

— В разведке?

— Вас так и тянет на пустые разговоры, Розен, — улыбнулся Головин. — Поехали.

— Куда?

— Отвезите меня в гостиницу.

— У меня есть другое предложение, — сказал Ровен. — Я хотел бы познакомить вас со своим сотрудником.

— Нам не помешают лишние знакомства? — усомнился Головин.

— Думаю, что это будет полезно. — Розен старался быть убедительным. — Половецкий район в некотором смысле находится в его ведении. И я, так или иначе, не смогу обойтись без него. Так что будет лучше осторожно ввести его в курс дела. Нет, нет, — возразил Розен на удивленный взгляд Головина. — Мы посвятим его в дело ровно настолько, насколько это в наших интересах. Никаких подробностей. Но, понимаете, мне хотелось бы, чтобы он, а не я позволил управе удовлетворить просьбу детского дома. Простите, что я не удовлетворяюсь вашими обещаниями и обеспечиваю себе дополнительное алиби.

— Вы могли бы обеспечить его без моего участия, — сказал Головин.

— Вряд ли, — отвечал Розен, — Тогда я стал бы автором плана ликвидации детдома в лесу. А я хотел бы остаться автором плана, о котором не знает никто, кроме нас с вами.

— Что это за план?

— Не беспокойтесь, — улыбнулся Розен, — перед вами я открою все карты. Этот мой сотрудник имел некоторое отношение к сбору антикварных ценностей в пользу рейха. Он знает, что где-то в Половецком районе осел товар на приличную сумму, и заинтересован разыскать его. Если бы вы намекнули, что детдом имеет какое-то отношение к непонятно откуда берущимся — и немалым — средствам. Что слухи об этих средствах идут как раз из того района, куда руководство намерено повезти детей… Намек должен быть очень туманным. Но он должен исходить от вас. Я даже прерву вас, когда вы заговорите об этом. И на дальнейшие расспросы сотрудника вы не станете отвечать. Дальше колесо покатится само.

— Мы должны знать, как и куда оно покатится, — сказал Головин.

— Я тоже кое-что смыслю в своей работе, — похвастался Розен. — Цепочка рассуждений моего сотрудника будет следующей: детдом может вывести его на адрес драгоценностей. Почему же не использовать его в качестве проводника и не пойти по указанному следу? Логично?

— На первый взгляд — да, — согласился Головин.

— Вы сами говорили, что у нас нет времени, — напомнил Розен. — На сомнения у нас тоже нет времени. Тем более что план прост и реален.

— Кроме того, что по следу детдома кто-то пойдет.

— Плохо, коллега! — усмехнулся Розен. — Разве тот, кто идет за кладом, берет с собой сообщников? Ведь придется делиться. Думаю, что мой сотрудник обойдется минимумом сопровождающих и вам будет нетрудно противостоять им. Логично?

— Что ж, — сказал Головин, — поехали к вашему сотруднику.

— А мы уже приехали, — оживился Розен.

Навязанное Розеном свидание Карлу не нравилось. Ближайший перевод Истинного на службу в абвер требовал от него повышенной осторожности — иначе старания гауптмана, добивавшегося этого перевода, могли оказаться напрасными. А перспектива нового места службы оценивалась Центром очень высоко, и перед Карлом стояла сейчас лишь одна задача — избежать даже случайных помех.на пути к ее осуществлению.

Тем более что сделано для успешного завершения дела было много и достигнут был существенный результат — по словам Розена, Карл как тайный сотрудник абвера осуществлял некий контроль над Половецким районом. Правда, успехи Карла придумывались в кабинете гауптмана, но от этого они не теряли значения в глазах абверовского начальства.

Отказаться от свидания Карл не мог — нужно было поддерживать в Розене уверенность в существовании законсервированных антикварных ценностей.

Розен пришел к Карлу рано утром, возбужденный полученными от кого-то сведениями о драгоценностях, но в отличие от того, как он вел себя обычно, был немногословен — оправдался, что не стал выспрашивать агента о подробностях, полагая, что Карлу надо самому выслушать эту информацию. Вот это и настораживало Карла.

Был еще один штрих в утреннем разговоре — Розен как бы уговаривал Карла согласиться на это свидание. Чтобы заинтересовать, признался, что ради их общего дела — драгоценностей — отступает от принятого правила и сводит Карла со своим агентом, действующим в детдоме.

Со смутным ощущением тревоги Карл пришел в кафе. Розен с незнакомцем задерживались, Карл уже решил было, что ждать больше не будет, но тогда бы за спиной у него осталась неизвестность — что-то новое и неизученное в Розене. Поэтому он заказал очередную чашку кофе и делал вид, что рассматривает манипуляции бармена, который профессионально мыл, вытирал и расставлял высокие стаканы.

Розена Карл увидел в дверях, когда тот пропускал впереди себя человека с довольно приятной на вид наружностью. Карл привычно определил главную, бросившуюся в глаза черту незнакомца — спокойствие.

«С таким надо быть особенно осторожным», — отметил Карл.

Розен и незнакомец подошли к столику, гауптман отрекомендовал попутчика:

— Владимир Иванович Батюк.

Карл кивнул, представленный ему человек тоже кивнул в ответ, и они с Розеном сели за стол.

Пока Розен делал заказ официанту, Карл неназойливо наблюдал за «Батюком». Тот сидел бесстрастный, внешне расслабленный, ничем не интересующийся.

— Кстати, — начал Розен, — Владимир Иванович из вашего района. Он учительствует в детском доме.

«Он представляет меня своему подопечному важной птицей», — отметил Карл.

«Так вот ты какой, Истинный, — думал в то же время Головин, узнав Карла по фотографии. — Никак не думал, что судьба сведет нас сразу. Но думать надо не об этом. Думать надо о том, что затеял Розен. Розен не станет жертвовать тобой, он связывает с тобой свое будущее. Значит, ты сегодня — лишь ширма для Розена. Остальная игра впереди. Розен хочет, чтобы я сказал о драгоценностях. Но ведь ты знаешь, что никаких драгоценностей в Половецком районе нет. Что ты станешь думать обо мне после такого рассказа? По крайней мере, он собьет тебя с толку. Надо помочь тебе, Карл».

— Вчера, — продолжал говорить Розен, — Владимир Иванович докладывал мне о своей работе. У него несколько оригинальный взгляд на вещи. Я спросил его: «На что существует детдом? Как он мог не погибнуть без обеспечения?»