Убийство в красках - Владимир Григорьевич Колычев

Падение акций, отток клиентов… Деньги любят тишину, или я не прав?

Водорезов долго молчал, затем проговорил:

– Конфликт нам не нужен, в этом ты прав. Но я потерял сына, ты хоть понимаешь, что это значит?

– К смерти вашего сына я не имею ни малейшего отношения.

– А знаешь, что сказал Хомутов, когда передавал мне прах моего сына?

– А обмануть он вас не мог?

Водорезов снова замолчал и так же долго смотрел Герберту в глаза, как будто пытался прочесть его мысли. И, похоже, что-то почерпнул для себя, возможно, даже поверил своему врагу. Так или нет, но он резко повернулся к Герберту спиной и, не прощаясь, вышел из кабинета.

А поздно вечером появилась Лариса, и уже не в гибридном, а в самом настоящем коктейльном платье. И навеселе. Как будто с вечеринки какой-то к нему заскочила. А он как раз собирался устраиваться на ночлег.

– Я смотрю, ты здесь поселился, – открывая дверцу бара, сказала Лариса.

– Охрана здесь хорошая.

Герберт подумал о том, что с охраной не все гладко, если Ставицкая знает, где он сегодня будет ночевать. Надо бы вычислить стукачка.

– И что, Липатий по-прежнему нам угрожает?

– Не верю я ему.

– А Водорезову?

– А Водорезов не верит мне… Кстати, Хомутов отдал ему банку с прахом.

– Интересно.

– Закрутил Хомутов, заигрался. Сам сдох, а я крайним остался.

– Крайним. На краю пропасти! – подавая Герберту стакан с виски, с коварной нежностью улыбнулась Лариса.

– Ты так думаешь? – Он вопросительно смотрел на нее.

– Я думаю, что ты всегда можешь на меня опереться.

– И Водорезов это знает.

– Поэтому можешь его не бояться. Не тянет он против Феофанова, поэтому и злится.

– Из-за сына он злится.

– Давай помянем Илюху!.. Ты же его не убивал?

Герберт резко глянул на Ларису. Надоели ему все эти намеки! Водорезов хотя бы прямым текстом его во всем обвиняет.

– Не убивал, не убивал… Я же вижу, что не убивал, – под тяжестью его взгляда залебезила Лариса.

– Не убивал, – процедил он сквозь зубы.

– И меня убивать не надо. Изнасиловать можешь, а убивать нет! – Она смело смотрела ему в глаза.

Герберт выпил не чокаясь. За упокой пил. За упокой Водорезова-младшего. За упокой отношений с Ларисой. И дело вовсе не в Феофанове. Все упиралось в Соню, в память о ней.

– Ну так что? – Лариса не сводила с него глаз.

– Что «что»?

– Феофанов ох как меня ревнует!

– И я бы ревновал.

– И ревнуй, кто тебе мешает? – Она скинула бретельку с плеча.

– Кто-то мешает, – кивнул он.

– Феофанов?

– Ты прекрасно знаешь, что нет!

Герберт вдруг понял, что говорит чересчур громко, как будто они в клубе, танцуют медляк, а вокруг гремит музыка, приходится напрягать голосовые связки.

– Этой твоей Сони Листьевой больше нет, и я в этом не виновата.

– Нет?

– Это все Хомутов, ты уже понял, какой он скот.

Герберт кивнул. Мало того, что Хомутов дернул у него банку с прахом и тайком передал Водорезову, он еще и оболгал Герберта. Да и саму Ларису подставил.

– Это все Хомутов… – повторила она. И, как о чем-то будничном, сказала: – А Илью мог заказать Феофанов.

– Что?!

И снова Герберт слышал музыку вокруг себя, и будто ее перекрикивал.

– А разве не мог? Мог! И тебя мог заказать. В Лубоньке. Вдруг там были его люди?

– Феофанова люди? Не Водорезова?

– И в изоляторе тебя пытались убить…

– Феофанов?!

– Что, страшно? – усмехнулась Лариса.

– Скорее интересно.

– А как ты думал, он душу в меня вложил. А ты в эту душу плюнул.

– Значит, все-таки Феофанов!

– Все-таки страшно! – Лариса провокационно смотрела на него. – А если нет, докажи!

– Я знаю, как, – полуспрашивая, полуутверждая, сказал он.

– Знаешь! – Она обвила руками его шею.

– Ты не боишься?

– Нет.

– Ты в этом уверена?

– Да.

Лариса брала его на слабо, и у него не оставалось выхода, как поддаться на провокацию. А с Соней он объяснится. На том свете. Возможно, он окажется там в самое ближайшее время. Если черт действительно так страшен, как его малюют.

Глава 16

Закрутилось в офисе, понесло по Садовому кольцу, опустило в новой роскошной квартире на Тверской. Кружились всю ночь, и утро захватили. Лариса приняла душ, сходила на кухню, принесла кофе и тосты с маслом, все, больше ничего.

– Послушную девочку заказывали? – качнув бедрами и подносом, задорно спросила она.

– В каком смысле заказывали? – усмехнулся он.

– А-а!.. – засмеялась Лариса. – Поверь, меня Сережа не закажет! Мне прощается все! А тебе нет.

– Мне после тебя уже ничего не страшно, – усмехнулся Герберт, закрывая глаза.

Все-таки иногда приятно ощущать себя как выжатый лимон.

– И правильно, Сережу бояться не надо. На самом деле не такой уж он и ревнивый. И Илью он не трогал. И тебя не заказывал. Пошутила я. Надо же было как-то тебя завести.

– Завела.

– Предлагаю жить нормальной семейной жизнью, – хрустнула тостом Лариса. – У меня Сережа и любовник, у тебя Соня и любовница. Все как у людей.

– Все гениальное просто, – усмехнулся Герберт.

Как ни крути, а ему ничего не оставалось, как принять такой вариант. Жизнь – это искусство компромиссов. Даже если эта жизнь срастается с загробной.

– Но учти, Сережа с тебя так просто не слезет, – предупредила Лариса. – Раз уж так вышло, работать будешь под его… под нашим контролем.

– Раз уж так вышло? Само по себе?

– А разве так не бывает, играет один, а выигрывает другой?.. Играл Хомутов, а выиграл ты. Мы всего лишь взяли тебя на поруки. Поверь, связи у Сережи о-го-го! Говорят, наше министерство с Министерством по развитию Дальнего Востока и Арктики объединять будут. Это же почти вся Россия! Министерство по развитию всей России!

– Развитие – это когда нитки сплетены, а потом раз – ветром развились. Арктические ветра они такие, все что угодно выпилят.

– Мелко плаваешь, Каманин! Перед тобой океан, а ты в лужу пукаешь!.. Ладно, пойду собираться!

Лариса вышла из комнаты, но минуты через три вернулась – вид бледный, в глазах тревога. А в руке смартфон.

– Сережа едет? – закрывая глаза, спросил Герберт.

Не собирался он бегать от Феофанова. В конце концов Лариса ему не жена.

– Водорезова убили! – Лариса ткнула пальцем в телефон.

Герберт широко открыл глаза, но ничего не сказал.

– Снайпер, утром, на пробежке, пока мы тут…

– Пока мы тут на лыжах.

– Не важно.

– Важно. Мне алиби нужно.

Нехорошо Герберт расстался с Платоном Павловичем, очень нехорошо, и следователь обязательно это узнает.

– Ты мог заказать Водорезова.

– И все равно алиби нужно.

– Не нужно.