Убийство в красках - Владимир Григорьевич Колычев

отладить смог, чтобы ни одна сволочь не прорвалась. Спать он лег далеко за полночь, прямо в кабинете Хомутова. И душа новопреставленного ни разу не явилась ему.

А утром появилась Ставицкая, Герберт почему-то не удивился, увидев ее. К этому времени он уже и проснулся, и умылся, секретарь Лиза подала кофе с булочками.

– Неплохо смотришься, господин Каманин! – окинув его придирчивым взглядом, сказала Лариса.

Герберт действительно позаботился о внешнем виде, но Лариса явно превзошла его в стремлении выглядеть на все сто. Прическа, косметика, костюм на ней – гибрид офисного и вечернего стиля, в общем выглядела она бесподобно. У Герберта даже засосало под ложечкой. И не только.

– Госпожа Ставицкая! – Герберт взял ее за руку, как будто собирался сделать с ней танцевальное па.

Отодвинул стул за приставным столом, но Лариса взглядом указала на диван.

– И дверь закрой! – по-хозяйски попросила она.

Герберт даже бровью не повел, как будто так и надо.

– А выпить я налью сама.

Она знала, где у Хомутова бар с мини-холодильником, взяла два стакана, бросила лед, открутила пробку у бутылки. Она даже не спрашивала, будет он или нет.

– Есть повод? – спросил Герберт.

– Я смотрю, ты освоился, охрана у тебя строгая, кабинет, костюмчик… Ты стал человеком, Гера, это ли не повод?

Он промолчал, не соглашаясь с ней. Он и раньше был человеком, и очень плохо, если Лариса этого не замечала. А может, она и сейчас не считала его человеком.

– А кто тебя сделал человеком?

– Ты?

– А с кем поведешься, дорогой, от того и наберешься!

– Как-то не подумал.

– А надо было думать. Пока по деревням прятался. Со всякими разными… Ну да ладно, ты вернулся, ты в форме, приятно на тебя посмотреть. А Бахорина не бойся, ничего у него на тебя нет.

– Я это уже понял.

– Со мной не пропадешь! – подмигнула Ставицкая.

– И с Феофановым тоже. Вы же одна команда?

– В том-то и дело, что команда. Одна. На двоих… Ревнует меня Сережа, не хочет нашего с тобой счастья. – Лариса задумчиво улыбалась, серьезно глядя на Герберта.

– Если ревнует, значит, живой.

– А кто говорил, что он мертвый?

– Никто, – пожал плечами Герберт.

Как-то не воспринимал он Феофанова всерьез. Ну да, министр, ну да, крутой, если может двигать свою любовницу по карьерной лестнице. Но при этом тень подозрения лишь слегка коснулась этого деятеля, а ведь Феофанов запросто мог заказать Илью Водорезова. И не важно, что Лариса не подпускала парня к себе. Вернее, говорила, что держала его на дистанции, а как оно там было на самом деле… Герберт воспринимал Феофанова как человека, у которого нет желания вникать в проблемы своей любовницы. Если это проблема личного плана. Ну встречается с мужчинами помимо него, ничего в том такого. А если что? Если Феофанова и Водорезов бесил и Герберт?..

– Я говорила, что он живее всех живых.

– И что это значит?

– Ничего. Взялся за гуж – давай тяни. Под нашим мудрым руководством.

– Даже так? – усмехнулся Герберт. – Под вашим руководством?

Откровения Ларисы не стали для него неожиданностью.

– А ты как думал? – Она пристально смотрела на него, улыбаясь краешками губ.

– Да так примерно и думал.

– Ты помог мне решить вопрос с Ильей. И я стала твоей поклонницей. Помогаю решить твои проблемы с законом. Можешь стать моим поклонником… Жаль, во всех смыслах не получается. Сережа строго смотрит за моим моральным обликом. И за твоим, кстати, тоже. Он утвердил твою кандидатуру на место Хомутова, так что ты его креатура.

– Хомутов тоже был вашей креатурой?

– Хомутов играл в свою игру. Хомутов доигрался.

На столе у Герберта зазвонил стационарный телефон. Глянув на Ставицкую, он взял трубку. И услышал голос Жадобы.

– Антон Аркадьевич хочет тебя видеть, через два часа ждет тебя в больнице. Можешь взять охрану, без проблем.

Жадоба отработал в режиме голосового сообщения и разъединил телефонную связь.

– Что такое? – спросила Лариса, требуя отчета.

– Воры на толковище требуют. Липатий хочет меня видеть, – монотонно, без эмоций сказал Герберт.

– Это плохо? – Она внимательно смотрела на него.

– В больнице ждет, в палате, могу подъехать с охраной.

– Это хорошо, если с охраной. Поедешь?

– Не в кустах же отсиживаться!

– Опасно!

– Знаю.

– Но ты же настоящий мужчина! – Лариса протянула ему наполненный хайбол.

Ее глаза заволокло загадочным туманом.

– Надеюсь.

– Я не спрашиваю, я говорю… На брудершафт!

Они чокнулись и выпили, не переплетая рук, но в губы Лариса поцеловала его крепко. По ее телу пробежала дрожь, она тихо застонала.

– Может, ну его, этого Сережу? – прошептала она, с трудом оторвавшись от него.

– А Липатия? Он ждет. Прямо сейчас.

– Хорошо, Сережу мы пошлем потом, – все так же тихо сказала она.

Герберт взял с собой Дрюшу и еще двоих бойцов, по дороге к больнице застряли в пробке, но в метро спускаться не стали. Во-первых, при них оружие, а во-вторых, Герберт не воровская «шестерка», чтобы лезть из кожи вон, стараясь попасть на прием к вору в законе.

Опоздали всего на десять минут, но Жадоба кривил губы так, как будто они не подъехали вообще.

– Антон Аркадьевич обедает, ждите, – сказал он.

– И долго ждать? – спросил Герберт.

В ответ Жадоба презрительно фыркнул. Сколько надо, столько пусть и ждут.

– Ну хорошо.

Герберта хватило ровно на час. Жадоба к ним не выходил, не звонил, Герберт отправил к нему Дрюшу, но с ним даже никто не стал разговаривать.

Герберт вернулся в банк, а вечером к нему пожаловал господин Водорезов собственной персоной. Без предупреждения подъехал, как снег на голову свалился. И, как водится, с ходу же наехал.

– Значит, ты здесь теперь главный?

Водорезов смотрел на Герберта так, как будто это он убил его сына. И как будто мог его за это наказать, причем прямо сейчас. А ведь не мог. Охрана у него жидкая, Герберт и без Дрюши с его бойцами мог отразить нападение.

– Откуда информация, Платон Павлович?

– Да уж не лаптем щи… Ловко ты всех провел, парень! – презрительно усмехнулся Водорезов.

– Я провел?

– Хомутов Илью моего заказал, да?.. И я его за это наказал, так получается?

– Никто не говорит, что его заказали вы!

– И не надо говорить! Это ты все провернул!.. И с Даниловым интересно получилось… Кто там тебя из дерьма вытянул? Эта министерская дешевка? – брызнул слюной Водорезов.

– Платон Павлович, идите на хрен! – вежливо улыбнулся Герберт.

– Что?! – вскинулся банкир.

– Не надо со мной в таком тоне!

– А то что?

– Я думаю, вам тоже не нужен прямой конфликт между вашими и нашими интересами.