Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Стэн ранее потрудился над изменением окна в спальне, расширив его на четыре фута и заменив несколько маленьких стекол

стекло с одним большим незакаленным куском.

Он также знал, что в тот момент, когда он швырнет его над одним из самых оживленных общественных парков в центре Лондона на скорости более ста миль в час, власти обратят на это внимание.

Как только он запустит его, время начнёт тикать. Если он не покинет страну как можно скорее, ему не удастся сделать это без поддельных документов.

Он проверил, включена ли пусковая установка, находится ли она под давлением и подключена ли к ноутбуку внизу. Затем он открыл шторы на окне и убедился, что дрон направлен точно в центр стекла. Свободное пространство с каждой стороны составляло менее двенадцати дюймов.

Он отключил дрон от зарядного устройства и сетевого соединения, затем спустился вниз к ноутбуку, где провел предполетную диагностику с помощью специального программного обеспечения, написанного им собственноручно.

Когда всё было готово, он нажал кнопку запуска. Он почти ожидал, что система не сработает, ведь нужно было исправить хотя бы несколько ошибок в последнюю минуту, но менее чем через секунду после нажатия кнопки весь дом наполнился оглушительным свистящим звуком, за которым последовал звон разбитого стекла. Поток воздуха пронёсся по дому, выбив окна во всех комнатах, и уши болезненно заложило от резкого перепада давления. Сразу же за этим раздался звук падающих обломков.

«Трахни меня», — прошептал он.

Он побежал наверх, в комнату. Дрон исчез. Окно исчезло. Пусковая установка выстрелила с такой силой, что её отбросило назад примерно на два метра, словно гаубицу, она врезалась в стену позади неё и пробила проход в соседнюю комнату.

Он подошёл к окну и посмотрел на парк. Вдали он едва различал быстро исчезающий силуэт дрона, набиравшего высоту над городом, двигаясь к северу.

OceanofPDF.com

58

Рот был воплощением жнеца смерти. Достаточно было взглянуть на лицо Алоны, чтобы это увидеть.

Его присутствие означало отчаяние, разрушение, смерть.

Она почти вышла за него замуж. Она хотела родить ему ребёнка. Она любила его так сильно, что когда он её бросил, её сердце разбилось. Но теперь, глядя на него, она словно видела чудовище.

И, как он полагал, она была права. Вот кем он стал. Вот что делает с человеком такая работа.

«Алона», — сказал он, делая шаг вперед.

Она отступила, подняв руки, словно опасаясь, что он вот-вот её ударит. Он подошёл ближе и попытался обнять её. Она сопротивлялась, оттолкнула его, а затем сдалась, рыдая у него на груди, когда он крепко обнял её впервые за сорок лет.

Это был ужасный, душераздирающий момент, и всё же какая-то часть его души наслаждалась им. Вдыхая аромат её волос, тех самых, что он помнил, прижимая к груди нежные очертания её плеч, он чувствовал, будто ход десятилетий, вращение планеты вокруг своей звезды, снова и снова, обратилось в одно мгновение.

На мгновение весь мир стал новым. Его жизнь изменилась. Он выбрал другой путь, сделал противоположный выбор. Он выбрал любовь. Он выбрал Алону вместо Агентства.

«Он не умер», — прошептал он. «Он не умер».

В одно мгновение всё изменилось. Её тело напряглось. Она отпрянула от него так внезапно, что это стало для него шоком.

Она прищурилась, вытерла слезы и голосом, резким, как звук угловой шлифовальной машины, режущей листовой металл, сказала: «Тогда какого черта ты здесь делаешь?»

Вопрос был справедливым, даже ожидаемым. Что он там делал ? В Лондоне было полдюжины чиновников, которые могли бы передать это сообщение.

По правде говоря, он лелеял надежду. Разум понимал это, но сердце всё равно держалось. Тенет не умер, но то, что говорил Рот, не так уж сильно отличалось от того, что было бы, если бы он умер. И без него, без соперника, какая-то часть сердца Леви Рота не могла отпустить возможность того, что всё может измениться.

«Он невредим», — сказал Рот, и это было правдой. Тенет не пострадал. Он был жив и здоров в российском посольстве в Париже. Более того, о нём, вероятно, очень хорошо заботились — водка, икра, лучшие сигары.

Но это не значит, что всё в порядке. И уж точно не значит, что Алёна когда-нибудь снова его увидит. По правде говоря, его жизнь, вероятно, причинит ей больше боли, чем его смерть. Знай он, что он жив, предатель, перебежчик, живёт в роскоши в Москве, пока она страдает от всех последствий, его смерть наверняка была бы легче перенести.

«Если он невредим», — сказала она, — «тогда где он?»

«Он в Париже».

«На задании?»

Рот кивнул. Это тоже было правдой.

«Он не сказал мне, что куда-то собирается уезжать», — уклончиво ответила она.

«Он не мог тебе сказать».

«Он мне все рассказал».

Рот покачал головой. «Не это, Алёна».

Она прикусила губу. Она всё ещё не понимала, почему он здесь, но ей это не нравилось. «Он в опасности, да?» — мрачно спросила она.

Рот кивнул.

Она посмотрела на него внимательнее – с подозрением. Что-то не сходилось. Это был не первый раз, когда её муж отправлялся на опасное задание.

Он работал на ЦРУ. Опасность была неразрывно связана с территорией. Она таилась за каждой закрытой дверью, в каждом шкафу гостиничного номера, на каждой тёмной парковке и в каждом чужом городе.

Нет, опасность не была чем-то новым. Новым было то, что Тенет скрывал это от неё. И Леви Рот, стоящий на её крыльце, словно ему было сорок.

годы ничего не значили.

«Почему ты здесь, Леви?»

«Алона…»

Она подняла руку, как будто не хотела слышать свое имя из его уст.

«Он в Париже», — повторил Рот, но она уже покачала головой.

«Нет», — тихо сказала она. «Ты здесь не для того, чтобы сказать мне, где он. Ты здесь для того, чтобы сказать мне, что это ты его послал».

Рот промолчал. Он ничего не мог сказать.

«Где в Париже?»

«Посольство», — сказал Рот, снова вернувшись к полуправде. Впрочем, это был бесполезный обман — трусливый.

Прошло совсем немного времени, и имя Ричмонда Тенета стало известно всему миру. Его бегство попало на первые полосы газет по всему миру. Обе стороны медиа-спектра ликовали. Новостные сети получили самый большой рекламный квартал со времён импичмента Клинтона.

Тенет войдет в историю как самый известный перебежчик из США со времен кульминационного момента холодной войны. Обе стороны политического спектра, а