Мнимая власть безумия - Марина Владимировна Болдова

Соланж прислушалась: открылась и вновь закрылась дверь ванной комнаты. Громко щелкнул выключатель. Немного выждав, она вышла в коридор.

* * *

Кира Владимировна, пробудившись в восемь от тренькающего звука будильника, не сразу поняла, что уже довольно позднее утро: за окном была темень. Поначалу она решила, что «Алиса» перепутала время. Или, что вернее, это она сама назвала ей не тот час вчера вечером. И если бы не барабанящий по наружному металлическому подоконнику дождь, не догадалась бы спросонья, что темно из-за туч, которые плотно заволокли небо.

Громкость звука будильника настойчиво нарастала.

– Алиса, стоп! – скомандовала Кира Владимировна. – Доброе утро. – Добавила она уже более мягко.

– Доброе утро, Кира. Я приготовила вам…

– Алиса, стоп, – оборвала она свою приветливую собеседницу.

«Не до тебя мне, милая, сегодня», – подумала она и откинула одеяло. Прохлада из приоткрытого окна тут же проникла под тонкую ткань пижамы, вызвав желание нырнуть в тепло постели снова.

Тонкая струйка вместо полноценной струи воды из крана напомнила ей, что номер телефона сантехника, которого нужно было бы вызвать еще третьего дня, она так и не набрала – все время что-то мешало. Вот и сейчас снова у нее другие планы на день, и один Бог знает, где она будет через пару часов.

Кира Владимировна помнила, что Елена раньше вставала в шесть и, понадеявшись, что подруга привычкам своим не изменила, набрала номер ее мобильного. Но Елена звонок проигнорировала.

«Странно, сама говорила, что телефон всегда при ней даже дома. Звук убрала и не слышала? Пусть так, позвоню позже», – немного расстроилась Кира Владимировна, пото-му что то, о чем она хотела предупредить Елену, касалось Леонида.

По ее расчетам, он должен был бы уже ехать из аэропорта, да что там – около половины восьмого уже открывать дверь ее квартиры. Но Груббер запаздывал, и у Киры Владимировны вдруг возникло подозрение, что тот не приедет вообще.

«Все-таки Лена опередила. А муж мой струсил, не иначе. Да и я наехала, а нужно было как-то помягче… ладно… Но он должен понимать, что в конце концов выяснения отношений не избежать, ему придется самому рассказать мне правду, потому что Лена могла и приуменьшить его роль в этой истории с братом», – размышляла она, вновь набирая номер подруги.

На этот раз та ответила.

– Ну, наконец-то, доброе утро. Что значит – не совсем доброе? – насторожилась она, услышав голос Елены. – Когда Леонид звонил? Ты считаешь, это необходимо? Хорошо, я буду ждать Матвея, спасибо.

«Что она еще придумала, что за очная ставка с собственным мужем? Да еще в ее присутствии! И зачем я только согласилась!» – запоздало всполошилась она, направляясь, однако, в спальню, чтобы переодеться: Елена сообщила, что отправила за ней внука.

«Мотя будет у тебя минут через десять, собирайся живенько!» – приказала та и отключилась, чтобы она не успела отказаться.

Кира Владимировна прихватила с собой папку с планом и фотографией дома в Екатериновке.

«Не разбираться же мне в этой истории в одиночку, – подумала она. – И будет о чем поговорить, потому что для этих заговорщиков у меня есть сюрприз, который спутает им все карты», – усмехнулась она и выглянула в окно.

У старого БМВ подруги стоял высокий плечистый парень и смотрел на ее окна.

«Да, Матвей – красавчик. Симпатичная может получиться пара, если, конечно, Соланж ответит ему взаимностью», – отметила она и махнула внуку Елены рукой.

Глава 17

Наскоро позавтракав в одиночестве на кухне (жена, поставив перед ним тарелку с омлетом, демонстративно ушла), Казаринов решил прикинуть планы на сегодняшний день. И первым пунктом в нем стояла задача выяснить, где в момент гибели брата был Арман Лафар.

«Даже в голову не пришло узнать, прибудет ли мадам с младшим сыном или же одна. Вроде бы само собой разумеется, что старушку заботливый отпрыск в такой далекий путь без сопровождения не отпустит. А оно вон как вышло. Мадам в свои семьдесят восемь вполне даже самостоятельна, можно сказать – умственно здорова и физически энергична. А сыночек, как оказалось, уже неделю, как находится в России. Якобы по своим делам. Моя недоработка, что не догадался проверить регистрацию на рейс!» – с досадой подумал Саша.

Соланж призналась, что не помнит, когда они с дядей из клуба переместились в его номер в отеле, потому что к этому моменту была уже в «неадеквате». Собственно, поэтому и не поехала к бабушке, чтобы не пугать ее и не оправдываться. Решила, что утро вечера мудренее. Но утром, как заметила с глубоким покаянным вздохом, на душе стало еще «гаже». Тогда девушка, чтобы взбодриться, немного выпила, а получилось совсем плохо. В такси сесть ей помогли, она не помнит даже, кто именно, но думает, что это был секьюрити. Смутно девушка помнит и утреннюю встречу с бабушкой.

Казаринов было уцепился за версию, что брат мог убить Филиппа Лафара. На фото, которое скинула ему на телефон Соланж, он выглядел подростком без пола. Низкорослый, субтильного сложения, с длинными волосами, забранными в хвост, Арман мог бы сойти и за женщину. Но тут же Саша вынужден был признать, что тот никак не успел бы добраться до Москвы не то что к одиннадцати часам вечера, а даже и к часу ночи: хотя Соланж и жаловалась на память, но вспомнить, что в отель они с дядей вернулись, когда было уже темно, смогла.

Казаринову осталось только уточнить у администраторов отеля время, когда Арман Лафар его покинул. И если повезет, узнать, в каком направлении тот двинулся, то есть заказал таксомотор.

Саша со своими сослуживцами в городе, где начиналась его карьера, отношения поддерживал, было что и помогал, поэтому смело набрал номер мобильного своего знакомого следователя майора Сотника.

– Приветствую, Миша! Ничего, что рано? Нужна твоя помощь…

Что нравилось Казаринову в Сотнике, что тот информацию добывал быстро, в полном объеме и не ждал благодарностей. В отличие от некоторых бывших коллег, намекавших на то, что за ним, Казариновым, теперь должок. Вроде бы шуткой, но так, что было ясно – даром сейчас ничего не делается.

Теперь оставалось только ждать. Мысленно поставив галочку на первом пункте, Казаринов подумал о Полине – та сама ни разу за время их общения не вспомнила о брате мужа. Впрочем, о свекрови не упоминала тоже. Если бы Саша не спросил, то о затяжном конфликте женщины с родственниками Филиппа Лафара,