Пирожки со вкусом преступления - Селия Брук

(«О боги! Что за дурацкая кличка, Мэри!») рос, Пол становился все мрачнее. Кот полностью отвоевал у него жену. Теперь по вечерам она предпочитала сидеть в своем кресле с этим пушистым оккупантом на руках и заниматься какими-то дурацкими вещами вроде вязания или просмотра кулинарного канала. И это вместо того, чтобы мило общаться с законным супругом и слушать его рассуждения о кризисе современной городской архитектуры. Раньше Мэри и правда сидела перед сном у камина, глядя, как Пол, размахивая руками и проливая бренди на ковер, предается пространным разглагольствованиям. Она быстро поняла, что от нее требуется всего лишь изредка поднимать на него глаза и произносить всего четыре слова: «Милый, ты совершенно прав!» Подбадриваемый этим замечанием, Пол запускал еще одну тираду минут на тридцать, а потом, утомленный и удовлетворенный одновременно, отправлялся спать. Теперь действительно все изменилось. Появление Маффина словно открыло Мэри глаза на истинное положение дел в ее семье. Конечно, она все замечала и раньше, но у нее не хватало духу признаться в этом даже самой себе. Женщина увидела (или наконец перестала отрицать), что Пол не гений, отвергнутый современниками, а обыкновенный лентяй и бездарь. Что его одержимость фирменными и брендовыми вещами (особенно домашней одеждой от Хелен Бенсон) граничит с психическим расстройством и является для него формой компенсации за все, что он недополучил от жизни. И что брак ее неудачен, а сама она несчастна. И этому, наверное, стоило положить конец. Спустя полгода Пол и сам все понял. Забирая последнюю коробку с ремнями и галстуками от «Хьюго Босс», когда все остальные брендовые вещи уже лежали в грузовичке фирмы «Каммингс и сын. Бытовые переезды», он обернулся на пороге, чтобы попрощаться с Мэри, и с горечью произнес:

– Во всем виноват твой дурацкий кот!

Ей не хватило духу возразить, и она просто кивнула, а потом закрыла дверь за бывшим мужем.

* * *

Теперь, сидя на своем мягком диване, покрытом ситцевом покрывалом (она вернула все на свои места незамедлительно после отъезда бывшего мужа), Мэри пыталась понять, насколько сильно был зол на нее Пол и могла ли эта злость побудить его на такую изощренную месть, как нападение на Рафферти?

Если это было так, то план Пола был чересчур продуманным, а это было на него совсем не похоже. С другой стороны, Мэри не знала, на что способен ее муж в порыве сильных чувств. Внутри она словно вела диалог сама с собой, задавая себе вопросы и сама же на них отвечая. Это была ее любимая форма размышления.

– Может, он был мстительным и злопамятным?

– Но прошло уже много лет. Кто будет дуться так долго?

– А если он обиделся серьезно? Крушение брака муж воспринял как личную катастрофу и удар по репутации.

– Но теперь у него наверняка все в порядке.

– И он присылал гневные письма, вспомни!

– Но уже давно не присылает.

Мэри вздохнула и допила свой бокал вина. Как же много мыслей, и все они кружат в голове как чайки, мешая друг другу. Нет, разбираться в этом должен кто-то другой, а не она. У нее не так много способностей к дедукции, и она не сильна в логике. Почему это случилось не с Бет? Вот та была бы рада!

В это время Маффин, распустив свой пушистый хвост как заправский павлин, вспрыгнул на книжную полку и прошел по ней до самого конца, после чего принялся царапать последний том, пока тот не упал на пол.

– Ах ты негодник! – воскликнула Мэри и встала с дивана, чтобы поднять книгу. Ею оказался альбом свадебных фотографий, которые Пол когда-то заказал в местной типографии. Альбом был оформлен в стиле антикварного тома из собрания сочинений. Мэри с грустью перелистала пыльные странички, которые всколыхнули воспоминания о тех далеких днях, когда все было хорошо. Люди на этих фото были действительно счастливы, и даже Пол в своем бледно-голубом костюме, с трогательным розовым цветочком в петлице, улыбался искренне и от души. Маффин спрыгнул с полки и, подойдя к Мэри, тронул ее лапой.

– Ты прав, – произнесла хозяйка и погладила кота по лобастой голове, – я обязательно должна с ним поговорить. Так мне будет спокойнее.

* * *

Утро выдалось напряженным. Во-первых, Маффин куда-то подевал ключи от дома, когда утром, перед завтраком, решил поиграть с ними, валяя по полу звенящую связку. Мэри потратила полчаса, чтобы, ползая на коленках, отыскать пропажу под старым комодом, где, к ее ужасу, скопилось столько пыли, что она, бросив все дела, принялась отодвигать тяжеленный комод, а потом начала возиться с тряпкой и мыльным раствором. Когда она, уставшая и раскрасневшаяся, наконец собралась выйти из дома, явилась Бет.

– Сын леди Брайтли дал мне выходной! – с порога заявила она. – Я еду с тобой!

Мэри внутренне вздохнула и в который раз пожурила себя за длинный язык. Вчера в телефонном разговоре с подругой она неосторожно упомянула, что собирается в Саммерлейк поговорить с Полом. Бет от этой новости пришла в великое волнение.

– Настоящий допрос! – выдохнула она в трубку. – Тупица Эббот даже не подумает об этом. Пола у него явно нет в списке подозреваемых.

– В этом чертовом списке у него пока только я одна, – буркнула Мэри и добавила: – Ну, значит, мне никто не помешает спокойно поговорить с бывшим мужем.

Однако Бет, очевидно, считала, что все сказанное относится исключительно к констеблю, и ее присутствие нисколько не помешает Мэри «спокойно» поговорить с мужем. Та поняла, что разубеждать подругу – пустое дело, но на ее лице, очевидно, отразилось некоторое разочарование. Тогда Бет вытащила из кармана ключи от машины и весело помахала ими в воздухе.

– Я тебя отвезу! Ты же не на автобусе собралась тащиться?

Вообще Мэри планировала добраться до Саммерлейка именно на автобусе, что, говоря откровенно, ее совсем не радовало. Автобус обычно тащился втрое больше того времени, которое потребовалось бы, чтобы доехать до Саммерлейка на автомобиле. При виде ключей, дрожащих в руках Бет, Мэри и впрямь приободрилась.

– Ладно, – согласилась она, – но говорить с Полом я буду сама!

Бет подняла ладошки:

– Договорились!

Мэри насыпала Маффину корма на целый день, проконсультировала Кейт и Эми по телефону насчет рабочего дня и пообещала им вечером заехать в пекарню. Потом взяла свою сумочку и напоследок оглядела себя в зеркале. Конечно, их отношения с Полом – дела минувших дней, но ей не хотелось «проиграть» первую встречу после расставания. Она не могла позволить себе выглядеть плохо и