Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Я спросил Л, как она относится к работе с этой актрисой в свете того, что произошло.

– О, я ее не виню. Я ни в малейшей степени не виню ее. То, что она сделала, было неправильно. Но если вы женщина в этой индустрии, то знаете: транзакционный секс происходит постоянно. И он работает. Я просто жалею, что поставила ее в такое ужасное положение, и она чувствовала, что должна была сделать это, чтобы получить роль.

Я заметил, что вряд ли это ее вина. Л была бы обязана предупредить актрису, если бы знала, но она понятия не имела. Спросил, сердится ли она на К.

– Сержусь? – Л покачала головой. – Боже, нет! Я совсем не сержусь!

Это тревожный сигнал. Неспособность Л выказать гнев, вероятно, уходит корнями в отношения с родителями, скорее всего с отцом.

– Почему нет? – поинтересовался я. – Думаю, это было бы более чем оправданно.

Л пожала плечами.

– Мне просто грустно.

Спросил почему.

И тут она расплакалась.

– Потому что мои опасения подтвердились. С самого начала я не могла поверить, что Курт действительно хотел быть со мной. Я всегда чувствовала, что должна стать идеальной, чтобы удержать его. И теперь точно знаю: меня недостаточно.

Очевидно, что отношения Л с К означают проработку неразрешенных отношений с отцом. Нужно будет рассмотреть параллели на будущем сеансе, помочь Л увидеть и лучше понять повторяющуюся динамику, но в текущий кризисный момент я не стал форсировать ситуацию.

Возразил, что неверность К связана не с тем, достаточно ли Л хороша. Корень зла в нем самом. Но Л не в состоянии это услышать. Спросил, что она планирует делать.

– Не знаю. – Л покачала головой. – Не могу представить, что потеряю Курта, не могу представить, как жить без него. И помимо этого, очень многое зависит от наших профессиональных отношений, от бренда, который мы создали вместе. Мы слишком на виду. Было бы ужасно, если бы мы расстались и в результате разрушили карьеру.

Я напомнил, что многие кинозвезды пережили драматические расставания. Л возразила, что это не одно и то же, что у них не просто романтическая история. Они вместе построили империю. Они нуждаются друг в друге.

Страх одиночества затуманивал Л разум, что еще раз указывало на то, что ее отношения с K действительно были токсичными, нездоровыми, как и предполагала Карен. Очевидно, что она испытывает стыд из-за своих мыслей, именно поэтому глубокий страх проявился только сейчас, в кризис.

Спросил, планирует ли Л объясниться с К по поводу его неверности. Она побледнела и заявила, что никогда бы не смогла этого сделать. Я настаивал, что, по-моему, ей это необходимо.

– Если я это сделаю, он меня бросит. Я не могу.

Сказал Л., что у меня большой опыт помощи парам, столкнувшимся с изменой; отношения можно восстановить. Все меняется, проблемы устранимы. Но это необходимо обсудить, причем прямо сейчас, чтобы, если или когда они примут пожизненное обязательство вступить в брак, их отношения были абсолютно прозрачны. Если К партнер, которого заслуживает Л, он не сбежит. Он захочет стать лучше ради нее. Сказал, что, если Л не в состоянии сделать это сама, она может привести его сюда. Можно было бы провести сеанс для пары, я мог бы направлять беседу. Возможно, Л чувствовала бы себя в большей безопасности.

При этих словах Л практически затрясло.

– Джона, пожалуйста! Он не должен знать, что я встречаюсь с вами. Он ужасно разозлится.

Интенсивность реакции Л застигла меня врасплох.

– Это было всего лишь предложение, – успокоил ее я. – Вы не должны делать ничего, что доставляет вам дискомфорт.

Но это явно не успокоило ее. В глазах паника, дыхание учащенное и неглубокое – признаки начинающейся панической атаки.

– Вы должны пообещать мне, что наши отношения останутся в секрете, – пробормотала Л.

– Конечно. До тех пор, пока вы этого хотите, наша совместная работа будет оставаться полностью конфиденциальной.

Л начала учащенно дышать. Спросил, не нужна ли вода. Она покачала головой, хватая ртом воздух, потянулась к моим рукам. Я колебался.

– Пожалуйста, – всхлипнула она. – Пожалуйста, Джона. Я не могу… дышать…

Я взял ладони Л в свои, нежно сжал их. Ее дыхание сразу же начало замедляться.

– Лила, – начал я, когда она пришла в себя. – Мне нужно, чтобы вы пообещали кое-что. Обещайте, что мы продолжим разговор о том, как найти способ разобраться с изменой Курта. Я гарантирую вам, что это на пользу. Чем скорее, тем лучше.

Л прерывисто вздохнула и кивнула.

Я нежно сжал ее пальцы.

– Я здесь ради вас, Лила. И не собираюсь вас бросать.

Я попытался отстраниться, но Л вцепилась в меня.

– Обещайте, что никогда не предадите меня, – произнесла она так тихо, что я едва расслышал. – Обещайте, что вы никогда не разрушите мое доверие.

Я колебался.

– Обещаете?

Я вдохнул и, несмотря на здравый смысл, кивнул:

– Обещаю.

6

Она попросила их встретиться с ней в любимом «Метрополе», находившемся по соседству, – он нравился ей антуражем, да и стейки тоже были неплохими. Она выбрала место во главе сверкающей белой стойки бара, сидела, маняще задрав туфли на шпильке, разбираясь с последней катастрофой, произошедшей на «Ночи». Вполуха слушая бессмысленную болтовню на другом конце провода, рассматривала окружающую публику, в общем-то, такую же, как обычно: переработанный образ разведенных мужчин (с предательским автозагаром, с отвисшими щеками, напомаженные, в обтягивающих костюмах), заядлые гуляки (которые еще не успели бросить жен и, вероятно, никогда бы этого не сделали, но прощупывали почву, оценивали обстановку – прежде всего, определяя, насколько они сами желанны). И конечно же женщины, соблазнительно восседающие на стульях, за которыми маячили мужчины. Неестественные черты от избытка косметики, пряди намеренно уложены пучком, дабы скрыть редеющие волосы; шелковые блузки прячут недостатки фигуры. Губы напряжены, глаза острые и бегающие. Их отчаяние – изюминка, подброшенная в воздух.

Карен Вулф любила это место, любила за чувства, которые оно в ней пробуждало. Модный дизайн – оттенки шартреза, лаванды, мандарина на фоне сияющей белизны; чистый квадратный крой и изящное встроенное освещение – все это так же отвратительно предсказуемо, как и его клиентура. Ей нравилось подслушивать их нудные разговоры, всегда одни и те же – жалкая демонстрация медленного и одинокого обратного отсчета. Обычно она приходила, занятая звонком по работе, поэтому телефон стал ее оружием, щитом, тонким, как бритва. Завсегдатаи смотрели на нее с любопытством, а