Вы не поверите! - Питер Чейни

Голова ее клонится вниз. Еще немного, и она захрапит прямо на столе. Ардена подпирает голову локтем и стонет.

Это зрелище никак не улучшает моего настроения. Меж тем качка усиливается. Не удивлюсь, если вскоре начнется шторм.

Подумав об этом, я плотно сжимаю губы, чтобы не завопить.

Мне приходит странная мысль.

Приваливаюсь к стене каюты. Судно качнуло так, что пара фужеров упала со стола. «Мейбери» – большое судно. Если уж его начало мотать, значит мы попали в шторм.

Слежу за Зельдаром, как кот за канарейкой. Жду, когда он догадается. Но он сидит, развалившись, попивая шампанское и покуривая сигарету.

Парень, сидящий рядом, залпом допивает вино и встает. На лице недоумение. Он подходит к иллюминатору и отдергивает занавеску. Потом поворачивается к своим и начинает что-то говорить. Однако его слова тонут в вопле Ардены.

Она высовывает ногу, и я вижу спущенную петлю на чулке.

– Ну что за черт! – возмущается Ардена. – Вы только посмотрите… вторая пара за день. Больше никаких чулок! С меня хватит!

Она сидит и смотрит на свою ногу, а нога у нее, поверьте, очень даже красивая. Мне вспоминается другая ночь, когда Эдванна провела меня таким же трюком с поехавшей петлей на чулке.

Парень у иллюминатора орет во все горло:

– Герр капитан! Герр капитан! Мы в открытом море. Это не устье Эмса!

Зельдар выпучивает глаза и поворачивается, намереваясь встать со стула. И тут раздается холодный голос Ардены:

– Ни с места, Зельдар! Если кто-то из вас шевельнется, буду стрелять!

В руке у нее пистолет, вытащенный из чулка. Лицо похоже на айсберг.

Вот это поворот!

Ардена обращается к Францу на немецком. Он мешкает, и тогда она качает дулом пистолета. Франц подходит ко мне и снимает наручники.

– Мистер Коушен, будьте так любезны, заберите у них оружие, – говорит она.

– Непременно, сестренка, – отвечаю я. – Жду не дождусь.

Встаю, потягиваюсь. Избитое тело отзывается хрустом. Обхожу собравшихся, забирая их пистолеты. С Зельдаром не церемонюсь.

Зельдар еще пытается сопротивляться.

– Дура! – кричит он Ардене. – Ты что, спятила? Ты за это заплатишь! Ты…

Она холодно улыбается.

– Если кто и будет платить, так это вы, герр капитан Майншмидт, – говорит она на потрясающе правильном английском. – Ваше упущение, что вы все слишком поспешно делаете выводы…

– Например? – спрашиваю я.

– Например, все вы поверили, что я Ардена Ванделл, – произносит она. – Хотя стоило бы задуматься, какого цвета у нее волосы. Настоящая Ардена – блондинка. Поэтому, когда сюда привели Бадди, мне пришлось въехать ему по физиономии. Он меня бы не узнал и испортил бы всю игру.

– Для меня это не суть важно, – говорю ей. – А как вас по-настоящему звать, если это не секрет?

– Об этом чуть позже. А пока снимите с Бадди браслетики и дайте ему выпить. Я хочу с ним поговорить.

Подхожу к Бадди, рывком поднимаю его на ноги. Тем же ключом отпираю замки его наручников, бросаю их на пол, а его пою шампанским прямо из горлышка. Бадди приобретает почти человеческий облик. После него сам прикладываюсь к бутылке. Взбодрившись, иду к Францу и вламываю ему за гадкое обращение с нами. Он отлетает в другой конец каюты. Мое настроение резко повышается. Похоже, Лемми выпутался из еще одной смертельной ловушки!

Затем приваливаюсь к стене. В каждой руке по пистолету. Так и хочется найти причину, чтобы ухлопать кого-нибудь из этих мерзавцев.

Смотрю на бывшую Ардену. Она достала из кармана Бадди платок, побрызгала шампанским и протерла ему лицо. Я шумно вздыхаю. Если б эта дамочка побрызгала мне игристым за ушами, я бы не возражал.

– Мистер Перринер, я представляю британское правительство, – говорит она Бадди. – Лоцманы на обоих судах вовсе не голландцы, а офицеры британского военно-морского флота.

Сказав это, она поворачивается к Зельдару и награждает его ослепительной улыбкой. Тот тупо пялится на нее, словно его дважды огрели колом.

– До чего же вы глупы, герр капитан Майншмидт, – говорит она. – Совсем как Глойдас. Будь Глойдас повнимательнее, заметил бы, что пару дней назад в порт Дельфзейла зашло английское рыболовное судно. Дескать, решили бурю переждать. Он бы заметил, что это судно почему-то встало на якорь рядом с «Мейбери». Сегодня… теперь уже вчера… вы любезно попросили меня проследить, чтобы оба лоцмана поднялись на борт. Вам было некогда. Торопились схватить мистера Коушена и помешать ему вызволить Бадди Перринера. А тем временем на «Мейбери» поднялся не только наш лоцман, но и команда с рыболовного судна. В темноте это не составило труда.

Зельдар очумело смотрит на нее.

– В данный момент оба судна находятся в наших руках. Могу лишь поблагодарить вас… герр капитан!

Теперь понятно, почему она обхаживала Глойдаса, почему так усердно поила его, когда он договаривался со шкиперами. Ну и малышка! Незаметно подсунула своих коллег, которым он еще и заплатил.

– Сейчас мы находимся в Северном море, западнее острова Роттюмерог, – продолжает она, обращаясь к Бадди. – Поскольку вы представляете владельца судов, должна уведомить о правовом статусе «Мейбери» и «Мэри Перринер». Через полчаса нас встретят британские торпедные катера. Суда будут арестованы Службой борьбы с контрабандой. У нас есть доказательства, что на обоих находится груз, предназначавшийся для врага.

– Нет, мэм, – возражает Бадди и улыбается. – Груз предназначался для Англии. Мой отец с самого начала хотел поставить самолеты для авиации союзников. Он рискнул и отправил суда в плавание раньше, чем Рузвельт издал свой Закон о нейтралитете. То, что груз едва не оказался в Германии, – это моя вина…

– Ваша и Ардены Ванделл. Настоящей Ардены. – Она поворачивается ко мне. – Мистер Коушен, прошу вас подняться на мостик и попросить нашего шкипера подать соответствующий сигнал для «Мэри Перринер». Он уведомит капитана. Потом возвращайтесь, и закончим общение с нашими немецкими друзьями.

– Иду, несравненная, – отвечаю ей.

Подойдя к двери, оборачиваюсь и смотрю на бывшую Ардену. Она сидит, скрестив ноги. В правой руке зажат пистолет, и она по-прежнему держит «наших немецких друзей» на мушке. Левой поправляет выбившийся локон.

– И все-таки, как же вас звать по-настоящему?

– Жоржетта, – отвечает она, сопроводив ответ мимолетной улыбкой. – Рада с вами познакомиться, Лемми!

Я тоже улыбаюсь и вспоминаю вечер, когда впервые увидел ее в номере дельфзейлского отеля. Я тогда представился ей Чарли Хойтом, а она обманула меня, назвавшись Арденой Ванделл.

– Жоржетта, – повторяю я. – Вы потрясающе красивая женщина!

Она продолжает играть с локоном.

– Спасибо, Лемми. Вы тоже не лишены обаяния!

В этот момент очухивается Зельдар. Он пренебрежительно фыркает и заявляет:

– Это американское судно, а Соединенные Штаты соблюдают нейтралитет. Мы находимся в нейтральных водах. Я германский офицер и требую, чтобы меня доставили в порт нейтрального государства!

Бадди встает, подходит к Зельдару и тихо говорит:

– Ошибаетесь, мерзавец и подонок! Мой отец продал Англии суда вместе с грузом. Они были проданы английской фирме еще до отплытия из Америки, и вы это прекрасно знаете. Так что вы находитесь на английском судне со всеми вытекающими последствиями. Хитрость не удалась… герр капитан!

Бадди отводит руку и с силой бьет Зельдара по физиономии. Тот со стоном валится на пол.

Открываю дверь каюты, но перед тем, как выйти, снова смотрю на Жоржетту.

Она продолжает играть со своим локоном. Я бы сам не отказался с ним поиграть.

Мы плывем в открытом море. Качает вовсю, и мои шаги по палубе напоминают эквилибристику канатоходца.

По левому борту появляется торпедный катер. Шторм ему нипочем. Он несется вперед, разрезая волны. Чем-то его движение напоминает летящую походку изящной женщины. Конечно, странно сравнивать катер с Жоржеттой, но у них есть что-то общее: он такой же стройный, приятный на вид, но способный при необходимости действовать жестко и решительно.

На мостике стоит английский военный моряк. Смотрю на него и улыбаюсь. В прошлый раз я видел его в «Спрейтхейсе», где Глойдас заплетающимся языком болтал с ними, принимая его и второго парня за голландских лоцманов. Поднимаюсь и передаю ему слова Жоржетты.

Возвращаясь назад, думаю о расхожем мнении насчет англичан. У нас многие считают их медлительными. Но не обманывайтесь! Я помню, как эти двое проходили мимо меня в таверне, говоря меж собой по-голландски. Они вели себя как типичные