Второй кощей (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

Закончил я поздно. И с огромным удовольствием завалился спать. А уже закрывая глаза вспомнил, что даже не обедал, не то что не ужинал.

Разбудил меня не какой-нибудь шум или кавардак, а приятный запах сырников. Ну да, мы же вчера купили творог и сметану, а Гриша клялся, что утром порадует меня вкусным завтраком.

Аромат сырников творил чудеса. Из своей комнаты выбрались даже Зоя с грифоном. Оно понятно, одной обидой сыт не будешь. При этом Куся в очередной раз поклонился. И не устает ведь, японец чертов.

Я же про себя отметил, что, несмотря на урезание рациона, грифон все же прибавил в росте. И в холке уже доставал мне до пояса. Мда, скоро здесь будет тесновато.

Ели мы все, кроме разве что Лихо, которая вообще отсутствовала, молча. Ну еще Куся сидел в углу, призывно глядя на холодильник. Ждал, когда кто-нибудь откроет чудо-коробку и достанет ему вкусные косточки. Надо начать грифону какую-то кашу варить. Чтобы не так затратно было.

Зоя, по всей видимости, что-то себе надумала и не хотела разговаривать. Я же тоже не горел желанием лишать себя такого подарка. Удивительное дело, она мне по-прежнему нравилась. В прошлой жизни я бы ужом ползал, чтобы понять, что же произошло. А сейчас стало… буквально пофиг. Не хочет разговаривать — пусть играет в свои игры. У меня и без того забот довольно.

Разве что когда я поел, то поблагодарил Гришу, достал из холодильника упаковку свиных ребрышек и махнул грифону.

— Куся, пойдем со мной.

Делал я это не для того, чтобы щелкнуть Зою по носу. Просто мне действительно нужно показать грифону претендента на роль вожака стаи. У меня для этого была лишь одна кандидатура. Вообще, надо почитать информацию по дрессировке собак. Мало ли, вдруг извлеку оттуда что интересное.

Начать же я решил с того, что периодически стану давать еду грифону сам. Понятно, что не всегда это будет получаться. Но пусть понимает, чья рука его кормит, поэтому ее трогать нельзя.

Куся шел за мной с некоторой тревогой и на значительном расстоянии. Словно опасался и не особо доверял, но вместе с тем ослушаться приказа было еще страшнее. И лишь когда я выпотрошил содержимое вакуумной упаковки в таз, оживился и ускорился.

— Хороший мальчик, — осторожно погладил я его по загривку.

Куся перестал хрустеть костями, набычился и издал звук, походивший на свисток чайника. Ладно, понял, тут нужно как с женщинами — без лишнего напора и не сразу приглашать домой.

— Матвей, нам нужно поговорить, — встретила меня на крыльце девушка.

— Зоя, извини, но сейчас правда некогда. Мне надо отъехать. И присмотри за Кусей, он на улице.

Та пристально поглядела на меня своим красивыми холодными глазами и кивнула. Вот и хорошо. Я же подхватил рюкзак и поспешил к калитке. Воссоединять семью Васильича и заодно спасать Фекой. Боковым зрением я заметил, как Гриша осенил меня православным крестом, а Лихо не сводила сурового и недовольного взгляда. Разве что Мити видно не было. Хотя, он еще за завтраком вертел в руке блокфлейту. Наверное, ему не терпится вновь заставить грифона плясать под свою дудку.

— Блосс, — прозвучало откуда-то из-под ног, когда я вышел за калитку.

Я даже замер, чувствуя себя как минимум буддийским мудрецом, который при передвижении боится наступить на букашку. В роли последней оказался кротоподобный вэтте в чуть растянутом и запыленном деловом костюме. Видимо, этот малыш был вроде посыльного.

У меня сразу все внутри оборвалось. Правда, это не повод, чтобы быть невежливым.

— Матвей, — представился я, как того требовал обычай у чухонской нечисти.

Блосс чуть поклонился, после чего выпалил:

— Кносс ожидать вас в Подворье. Настоятельно просить приходить. В противном случае огорчаться.

Угу, пацаны не обижаются — они огорчаются и делают выводы. Правда, в случае с вэтте все может оказаться гораздо печальнее. С другой стороны, если они пока хотят просто поговорить, значит, все не так уж и плохо. Вот попробуй нечисть сразу меня завалить…

— Передайте уважаемому Кноссу, что я с радостью принимаю его приглашение.

Блосс поклонился еще раз и юркнул в пожухлую траву возле забора. Я же постоял у машины, думая о своем. После чего все же добежал до соседа. Встретил меня сам правец, принимавший солнечные ванны.

— Федор Васильевич, я пошел. Туда…

— Ох, Матвеюшка, хист тебе в помощь.

— Такую вариацию я еще не слышал. Федор Васильевич, вы, наверное, сочтете меня параноиком, однако я хочу вас кое о чем попросить.

Сосед внимательно выслушал то, что я предложил, и нахмурился. Я его понимал, приятного здесь было мало.

— Зачем это?

— Мне так будет спокойнее. Не могу объяснить, словно сердце не на месте.

— Ну если хочешь. Но по мне, это лишнее.

Но я все же произвел манипуляции, которые хотел. После чего попрощался со стариком. Пусть и на минорной ноте, но, как по мне, лучше лишний раз перестраховаться, чем потом кусать локти.

К Подворью я подъехал с некоторым замиранием сердца. Вот куда уж точно не хотелось — так это сюда. Лучше бы выждать какое-то время, пока все устаканится. Говорят, что преступника всегда тянет на место преступления. Лично у меня подобного желания не возникало. С другой стороны, какой я преступник? В результате моих попыток спасти Гришу физически никто не пострадал. Ну ладно, дворовой чуть-чуть помучился, так ему это будет только на пользу.

Так или иначе, но смотреть на творение рук своих было страшновато. Но, к удивлению, земля не разверзлась, сера с небес не низвергалось, да и вообще ничего кардинально будто бы не поменялось.

А вот у вэтте меня ждали. Впервые за все время нечисть за стойкой сразу подняла глаза, как только я появился на пороге торгового дома. И тут же позвонила в колокольчик. И всего через пару мгновений ко мне выскочил один из вэтте — с уложенными назад заячьими ушами, в лоснящемся костюме и даже надушенный одеколоном.

— Плок, — поклонился он.

— Матвей.

— Следовать за мной, Матвей.

Меня не повели в пыточные подвалы. К огромному облегчению, через несколько поворотов и коридоров, я оказался в уже знакомом мне месте — кабинете Кносса. Жабоподобный вэтте в золотых очках сидел за столом и что-то вычитывал.

— Рад видеться, Матвей, — он привстал и поклонился.

Я ответил тем же. Правда, вэтте не торопился продолжить разговор. Пришлось мне заняться наводить мосты.

— Сегодня утром буквально на пороге собственного дома я встретил некоего Блосса. Он передал мне, что вы, уважаемый Кносс, хотели со мной поговорить.

— Да, — кивнул вэтте, садясь обратно.

Он внимательно посмотрел на меня, будто ожидая, что я скажу еще что-нибудь. Но все-таки наконец решил сменить тактику и перестать играть в молчанку.

— Вчера мы потерять много ценных артефактов… Правда, не знать об этом, пока к нам не приходить один ратник по прозвищу Следопыт.

— Значит, вы не очень пристально следите за своими вещами, — мягко улыбнулся я.

Кносс опять замолчал на некоторое время, будто прощупывая со всех сторон мои слова.

— Ратник Следопыт приходить к нам. Он говорить, что дворовой Терентий Павлович воровать наши артефакты.

— В таком случае надо немедленно сообщить воеводе. Надеюсь, вы так и поступили?

— Мы решили сначала говорить с дворовым. Мы приходить к нему. Терентий Палович говорить интересные вещи. Что артефакты ему дарить рубежник Бедовый.

— Прям именно я передал ему артефакты? — сделал я удивленное лицо.

— Нет. Ваш бес передавать артефакты.

— Невозможно. Мой бес в это время находился дома. Неужели его кто-то видел в Подворье?

Кносс не ответил, лишь медленно покачал головой.

— Мне надо понимать, Матвей, что все это значит.

— Хорошо, я объясню. Только у меня для начала один вопрос. Что с дворовым?

— Он захотел уехать. Климат этот город слишком вреден, как он говорить.

Ну, как я и думал, вэтте решили избавиться от свидетеля.

— Ратник Виктор тоже уезжать, — добавил Кносс. — Воевода переводить его… — Вэтте пришлось заглянуть в листок.