Саша Черный - Собрание сочинений. Т. 1

БАЛЛАДА*

(«Устав от дела, бюрократ…»)

Я позвал их, показал им пирог и предложил условия. Большего им и не требовалось.

Устав от дела, бюрократРаз, вечером росистым,Пошел в лесок, а с ним был штат:Союзник с октябристом.             Союзник нес его шинель,             А октябрист — его портфель…             Лесок дрожал в печали,             И звери чуть дышали.

Вдруг бюрократ достал пирогИ положил на камень:— Друзья! Для ваших верных ногЯ сделаю экзамен —             За две версты отсель, чрез брод,             Бежите задом наперед.             И кто здесь первый будет,             Пирог себе добудет.

Ушли. Вот слышен конский топ,И октябрист, весь в мыле,Несется к камушку в галоп —Восторг горит на рыле!             — Скажи, а где наш общий брат? —             Спросил в испуге бюрократ.             — Отстал. Под сенью ветел             Жида с деньгами встретил…

— А где пирог мой? — ОктябристПовел тревожно носом(Он был немножко пессимистПо думским ста запросам).             Но бюрократ слегка икнул,             Зачем-то в сторону взглянул,             Сконфузился, как дева,             И показал на чрево.

ЦЕНЗУРНАЯ САТИРА*

Я видел в карете монаха,Сверкнула на рясе звезда…Но что я при этом подумал —Я вам не скажу никогда!

Иду и — наткнулся на ШварцаИ в страхе пустился бежать…Ах, что я шептал по дороге —Я вам не решаюсь сказать!

Поднялся к знакомой курсистке.Усталый от всех этих дел,Я пил кипяченую воду,Бранился и быстро хмелел.

Маруся! Дай правую ручку…Жизнь — радость, страданье — ничто!И молча я к ней наклонился…Зачем? Не скажу ни за что!

ЭКСПРОМТ*

И мы когда-то, как Тиль-Тиль,Неслись за Синей Птицей!Когда нам вставили фитиль —Мы увлеклись синицей.

Мы шли за нею много миль —Вернулись с Черной Птицей!Синицу нашу ты, Тиль-Тиль,Не встретил за границей?

ГАРМОНИЯ*

(Подражание древним)

Роза прекрасна по форме и запах имеет приятный,Болиголов некрасив и при этом ужасно воняет.Байрон, и Шиллер, и Скотт совершенны и духом и телом,Но безобразен Буренин, и дух от него нехороший.

Тихо приветствую мудрость любезной природы.Ловкой рукою она ярлыки налепляет:Даже слепой различит, что серна, свинья и гиенаТак и должны были быть — серной, свиньей и гиеной.

Видели, дети мои, приложения к русским газетам?Видели избранных, лучших, достойных и правых из правых?В лица их молча вглядитесь, бумагу в руках разминая,Тихо приветствуя мудрость любезной природы.

ТАМ ВНУТРИ*

У меня серьезный папа —Толстый, важный и седой;У него с кокардой шляпа,А в сенях городовой.

Целый день он пишет, пишет —Даже кляксы на груди,Подойдешь, а он не слышит,Или скажет: «Уходи».

Ухожу… У папы дело,Как у всех других мужчин.Только как мне надоело:Все один, да все один!

Но сегодня утром раноОн куда-то заспешилИ на коврик из карманаКлюч в передней обронил.

Наконец-то… Вот так штука.Я обрадовался страсть.Кабинет открыл без звукаИ, как мышка, в двери — шасть!

На столе четыре папки,Все на месте. Все — точь-в-точь.Ну-с, пороемся у папки —Что он пишет день и ночь?

«О совместном обученье,Как вреднейшей из затей».«Краткий список книг для чтеньяДля кухаркиных детей».

«В Думе выступить с законом:Чтобы школ не заражать,Запретить еврейским женамДевяносто лет рожать».

«Об издании журнала„Министерский детский сад“.„О любви ребенка к баллам“.„О значении наград“.

„Черновик проекта школыГосударственных детей“.„Возбуждение крамолойМалолетних на властей“.

„Дух законности у немцевВ младших классах корпусов“.„Поощрение младенцев,Доносящих на отцов“».

Фу, устал. В четвертой папке«Апология плетей».Вот так штука… Значит, папкаЛюбит маленьких детей?

ПОБЕДА*

С тех пор, как помчалась Земля,Бесцельно пространство сверля,—            Летает летучая мышь,            Комар и летучая рыба,            Москит, и ворона, и чиж —            Один человек, как гранитная глыба,            Последнее чадо Земли,            Дряхлел и томился в пыли.

            С незапамятных времен            Человек тянулся к небу:            Кто под мирный, лирный звон            Подымался к богу Фебу,            Кто, как пламенный Икар,            Делал крылья и срывался,            И ничтожнейший комар            Над несчастным издевался.Сам великий ЛеонардоМного бился и страдал,—Но летать… Увы, ни ярдаЛеонардо не летал!

            От мыса КапаИ до Тарифа — Hip! Ура!!            Снимайте шляпы!Пришла желанная пора:            Ах, от потопаЕдва ль приятней был сюрприз —            Уже в ЕвропеЛетают вверх… и даже вниз!            А мы из честиПока на месте все сидим,            Лет через двестиМы лучше немцев полетим!…………………………………….Грандиозная картина:Вон над крышами парятПресыщенные кретиныИз «мышиных жеребят»,Содержанка с фокстерьером,Цуг жандармских офицеров,Густопсовые шпики,Золотые барчуки,Бюрократы, шулера,Биржевые маклераИ, как толстые вампиры,Мягкотелые банкиры.

Тьма людей, задравши скулы,Смотрят снизу, как акулы,Дирижабли и бипланыИм, увы, не по карману!Сверху корки и плевкиИ ликерные бутылкиПопадают им в затылки.В довершение тоскиТе вверху закрыли солнце!            С утра до ночиКто будет строить дирижабли?            Не раб ли?            О, нет — рабочий.Зачем? Чтоб есть и пить.А сам он будет ли парить?Едва ль. Покуда руки не ослабли,Он будет строить дирижабли —Когда же тут парить?

ВОЛК И БАРАН*

(Из Виктора Буше)

Волк как-то драл с барана шкуру.Баран, конечно, верещал.Озлился волк: «Что воешь сдуру,Нахал!Деру тебя тебе ж во благо —Без шкуры легче — тесно в ней.Я эту тему на бумагеМогу развить тебе ясней».            Бедняк баран, почти покойник,            В ответ заблеял, чуть дыша:            «Прошу вас, господин разбойник!            Пусть ваша тема хороша —            Но ваша справедливость волчья            Сейчас едва ль мне по плечу…            Ой-ой! Дерите лучше молча,            Я тоже скоро замолчу».

Когда-то волки просто дралиБез объяснения причин…Для умных женщин и мужчинДругой не надобно морали.

ОКТЯБРИСТЫ*