Макароны по-флотски - Виктор Евгеньевич Рябинин

взял грех на душу и заложил товарищей старший лейтенант Игорек Пантюхин, по прозвищу Пантюха. Пригляделись. Этот парень действительно был весьма мутным и непонятным и, как оказалось, способным на подобную пакость. Военно-морского училища, где происходит становление будущих офицеров и параллельно за годы учебы отсеивается всякая шваль, он не заканчивал, а попал на флот, отучившись в гражданском институте радиоэлектроники. После того случая с ним мало кто из офицеров общался, стараясь при встречах презрительно отворачиваться и не замечать, а на картонной бирке на двери каюты, где значилось «Старший лейтенант Пантюхин И.И.» кто-то дописал фломастером – «урод». И хотя бирку заменили, обидное прозвище закрепилось, причем, вопреки правилам русского языка, его произносили с ударением на первую букву, отчего оно звучало еще обиднее.

Сам Пантюха к молчаливому бойкоту коллег, похоже, относился безразлично или старался делать соответствующий вид. Поскольку из вчерашнего студента в плане знаний корабельный офицер получился весьма посредственный, Пантюха принялся искать себе применение в ином направлении. Ходили упорные слухи, что он якобы упросил командира назначить его военным дознавателем. Офицеры старались не заниматься подобной работой, поскольку дознавателям было поручено в случае совершения какого-либо правонарушения проводить дознание и установление обстоятельств его совершения в протокольной форме досудебной подготовки. Они тесно сотрудничали с прокуратурой, и им приходилось составлять немало бумаг. Пантюхе, напротив, это занятие пришлось по душе, он принялся рьяно выискивать всевозможных нарушителей. Поскольку для достижения своей цели использовал даже самые сомнительные методы, в отношении его флотская молва вынесла беспощадный вердикт: мол, когда Бог наделял людей порядочностью, Пантюха находился в командировке или в отпуске. Матерея и приобретая практический опыт, военный дознаватель Пантюхин со временем все больше наглел. Одних возмущали бесцеремонность и нахальство, с какими он мог при случае потребовать у коллеги: «А ну дыхни!» – вдруг острый нюх сумеет уловить слабый запашок вчерашнего застолья? Других воротило от маски непогрешимости, которую Пантюха всякий раз на себя напяливал, проводя дознание. Третьи открыто негодовали по поводу его излюбленной поговорки «Лес рубят – щепки летят!», проводя параллель с известными репрессиями сталинских времен. Особо раздражало всех то хвастовство, с которым Пантюха афишировал свою очередную дознавательскую «победу», завоеванную посредством откровенной лжи. Хорошо запомнил случай, когда Пантюха во всей красе проявил свои гнусные качества. Произошло ЧП: матрос в результате неуставных взаимоотношений получил разрыв селезенки. Опытные врачи оказали своевременную помощь, но поврежденный орган пришлось удалить. В госпиталь прибыл все тот же дознаватель Пантюхин и приступил к выяснению обстоятельств. Заметьте, не на корабль, где все это произошло, не методом опроса очевидцев, что всегда труднее осуществить, а пошел проверенным путем давления на пострадавшего. Ну, а чтобы тот был посговорчивее, из многочисленного и апробированного арсенала сомнительных средств в ход пошла гнусная ложь. Договорившись с медицинской сестрой, наобещав той не то вечную любовь, не то какой-то материальный интерес, дознаватель объявил матросу, что жить тому осталось… не так долго и виновного в этом печальном исходе требуется обязательно наказать. Матрос в замешательстве и панике попытался выяснить истину у медсестры. Та подтвердила сию нелепость. До сих пор непонятно, почему у сестры милосердия этого милосердия не оказалось в наличии, но это уже, как говорится, совсем иной вопрос. Ошарашенный и рыдающий матрос стал легкой добычей предприимчивого Пантюхи. Об этом случае, осуждая методы дознавателя, даже написала флотская газета «На страже Заполярья». Но с Пантюхи все как с гуся вода. Главное, что он добился своей цели. Кстати, лозунг «Цель оправдывает средства» широко применялся в фашистской Германии. Представители арийской расы во благо сомнительных целей без зазрения совести отправляли в газовые камеры славян, евреев, цыган и всех, кого считали людьми второго сорта. Но сейчас не об этом. Справедливости невозможно добиться обманом, иначе она теряет свой первоначальный смысл. Не знаю, мучила ли совесть этого офицера, способы и средства достижения цели которого лично меня сильно возмущают. Думаю, по причине отсутствия этой самой совести, скорее всего, нет. В нем эта высоконравственная госпожа в какой-то момент службы приказала долго жить, а искать причины и виновного – дело неблагодарное. Даже героическую гибель экипажа АПРК «Курск» этот человек попытался использовать в своих корыстных интересах. Напомню, после поднятия в 2002 году с глубины погибшей субмарины было обнаружено и опознано 115 тел погибших подводников. Неизвестно, как Пантюхе удалось подсуетиться, но в той трагичной и скорбной обстановке у него вдруг якобы оказались часы одного из членов погибшего экипажа. Пролежав больше года на стометровой глубине в отсеке затопленной субмарины в Баренцевом море, эти японские или швейцарские часы шли, продолжая отсчитывать минуты и часы после трагедии. Ушлый Пантюха моментально сообразил, что на рекламе можно срубить большие деньги, и втихаря обратился к производителю тех часов. Как говорится, урод – он и есть урод! К чести руководства фирмы, там вежливо отказались рекламировать свою продукцию на человеческой крови. Когда эта история стала известна соответствующему флотскому начальству, Пантюхина тотчас изгнали с Северного флота.

28.ФАМИЛИЯ ОБЯЗЫВАЕТ

За свою многолетнюю флотскую службу приходилось общаться и взаимодействовать со многими людьми. Они были разными по характеру, темпераменту, поведению, эрудиции, степени порядочности и иным особенностям. Особо запомнилось то, что у некоторых из них фамилии почти полностью соответствовали избранной профессии или занимаемой на тот момент должности. Со временем в памяти отложились самые яркие и красноречивые совпадения: врач по фамилии Вирус и фельдшер Уколов, инструкторы политотдела Брехунов и Стукач, заместитель директора центра конного спорта и коневодства Запрегаев, директор свинокомплекса Хрюкин, представитель регионального МЧС Пожар… Да что там говорить, даже любимицу семьи – персидскую кошку Чину лечил ветеринарный врач по фамилии Котиков.

Хорошо запомнил, как в лейтенантские годы первую офицерскую должность осваивал на корабле, на котором служили три товарища-холостяка – старшие лейтенанты с фамилиями Пьяных, Наливайко и Кабаков. Свои «алкогольные» фамилии они оправдывали на все спиртовые девяносто шесть градусов. Эту троицу хорошо знали во всех питейных заведениях города, а когда к ним периодически присоединялся мичман по фамилии Загульнов, то вечер у этих ребят, как правило, завершался в гарнизонной военной комендатуре.

Но частенько встречаются фамилии, которые заведомо ко многому обязывают их владельцев. В курсантские годы азы военно-морских наук с автором этих строк осваивали Саша Суворов, Володя Ульянов и Миша Кутузов. Знаю, все они стали достойными офицерами и свои громкие фамилии ничем не запятнали.

Хорошо запомнил историю, в которой фигурировала еще одна знаменитая фамилия. В одном из дальних гарнизонов Северного флота, в так называемые застойные времена, служил матрос-сирота по фамилии Брежнев. Своих