Макароны по-флотски - Виктор Евгеньевич Рябинин

частушками, анекдотами, стихами и цитатами из произведений русских классиков и современных авторов. Составитель уникального издания в одном из интервью искренне благодарила всех, кто помог ей в нелегкой скрупулезной работе. И хотя имена помощников не назывались, в первую очередь это касалось главного боцмана Диденко. У него, кстати, бережно хранился один из авторских экземпляров с благодарственной надписью от Ахметовой: «Уважаемому Сергею Дмитриевичу за конкретную помощь в подготовке материала от автора».

Если без лукавства, то боцман в душе очень гордился высокой оценкой столичной профессорши. По этой причине бороться с матом в его исполнении считалось делом бесполезным и неблагодарным. Попытки, безусловно, делались неоднократно: его регулярно склоняли на собраниях, а в индивидуальных беседах начальники различного ранга на все лады призывали Диденко к совести и тактичности. Боцмана даже периодически лишали премии, но коренных изменений не наступало. И хотя сквернослов публично каялся, щедро и искренне раздавал обещания исправиться, каждый раз, выходя на верхнюю палубу своего родного БПК (большой противолодочный корабль. – АВТ.) и наблюдая беспорядок, он выдавал колоритную бранную тираду.

Неизвестно, как долго продолжалась бы эта антиматерная борьба с Диденко, но тут стало известно о предстоящих российско-французских учениях в Северной Атлантике и готовящемся официальном визите отряда боевых кораблей Северного флота в это европейское государство. Среди моряков поднялся здоровый ажиотаж, каждый хотел побывать в одной из самых привлекательных стран континента. Пользуясь ситуацией, командир вызвал к себе в каюту Диденко и профилактически припугнул, мол, если боцман будет продолжать материться на верхней палубе, то во Францию с кораблем не пойдет. Угроза сработала на все сто, и мичман стал заметно сдержаннее. Никто не собирался перед походом списывать Диденко с корабля, потому как он считался отличным специалистом и организовал перед визитом качественную покраску бортов и верхней палубы. Но как-то бороться за чистоту речи боцмана было необходимо…

…Учения прошли плодотворно и качественно. В назначенный день и час по намеченному графику корабль вошел в акваторию военно-морской базы Брест, расположенной на побережье Атлантического океана на крайнем западе французского полуострова Бретань, и принялся швартоваться у одного из причалов.

О визите российских военных кораблей было заранее объявлено в местной прессе, потому на причале, помио официальных встречающих лиц, было полным-полно русских эмигрантов, в различные годы покинувших еще Советский Союз и обосновавшихся во Франции.

Корабль швартовался к причальной стенке левым бортом, потому концы и кранцы были изготовлены именно там. Главный боцман находился на верхней палубе и руководил баковой командой. После команд с ГКП «Кранцы за борт!» и «Подать бросательный!» стали подавать легкий линь с небольшой тяжелой «грушей» на конце, которая служит для забрасывания его на берег. Вслед за ним на причал медленно пополз прикрепленный к бросательному новенький пропиленовый швартовый конец. Французы его приняли и накинули на массивный кнехт.

И тут случилось непредвиденное. Почему-то перестал работать шпиль. Это устройство с вертикальной осью вращения служит не только для вытягивания якорной цепи из воды, но также используется для швартовных операций, в частности для того, чтобы выбрать или подтянуть злосчастный швартов.

Замешкаться означало упасть лицом в грязь перед внимательно наблюдавшими за швартовой операцией представителями Атлантического флота Франции. Это был бы позор на всю морскую Европу.

Первым среагировал на угрозу фиаско главный боцман Диденко. Он, ни секунды не раздумывая, своим колоритным басом громогласно выдал свою фирменную витиеватую трехэтажную брань в адрес матроса, управлявшего шпилем: мол, сынок, мать твою так-перетак, ты что ох…, это ж …, а ну… Словом, шпиль сразу же заработал, швартовка с блеском продолжилась и эффектно завершилась.

Самое интересное, что на причале после ядреной команды боцмана раздались аплодисменты и восхищенные возгласы русских эмигрантов, пришедших посмотреть на русский военный корабль: «Браво, большевики!».

На следующий день в местных газетах широко освещался визит российских военных кораблей во Францию, а в русскоязычном эмигрантском печатном издании под гордым заголовком «Наши!» была опубликована небольшая, но многозначительная заметка следующего содержания:

«…Вчера в Бресте повеяло Родиной. Русский корабль эффектно пришвартовался у французского причала, и мы тотчас услышали почти забытую русскую речь в исполнении одного из моряков. Он с таким смаком произносил почти забытые народные выражения и слова, что моментально влюбил в себя все эмигрантское сообщество. Ура, современная Россия!..»

27.УРОД ПАНТЮХИН

Люди разнолики. С одними ты сросся душой, дружишь с незапамятных времен и абсолютно уверен: чуть что – в беде тебе всегда помогут, заслонят грудью или бескорыстно подставят плечо. Таких, к счастью, на флоте во все времена было большинство. Всегда вспоминал добрым словом и гордился теми, с кем было надежно в море и комфортно на берегу: Леней Михайловым, Володей Лысаковым, Стасом Сойниковым, Женей Натаровым, Геной Сидоровым. Славные фамилии замечательных людей можно перечислять очень долго. Со временем жизнь всех нас разбросала по различным участкам нелегкой морской, а затем и сухопутной стези. Кто- то стал адмиралом. Другие заняли высокий пост на гражданском поприще. К сожалению, некоторые из этих достойных людей преждевременно и трагически ушли от нас, но добрая память об этих замечательных коллегах и высокопрофессиональных моряках осталась на всю жизнь.

Редко, но все же встречались и другие. Ушлые, мелочные, завистливые, готовые на все ради удачной карьеры. Особо не утруждая себя в выборе средств, они видели смысл службы и действовали всегда по принципу: лизнуть старшего, обмануть ближнего и наплевать на младшего. Столкнувшись с подобным моральным уродом в реальной жизни, не скрою, иногда задумывался: «Почему так? По какой причине внешне нормальный человек вдруг становится негодяем? Ведь каждый из нас входит в этот мир незапятнанным, светлым, с божьей искрой и благими надеждами, в чистой сорочке безгрешности». Думаю, дело тут в силе нравственных убеждений. Самых слабых из нас жизнь со временем искривляет до неузнаваемости. А то и вовсе ломает. Деформированная и искореженная душа постепенно обрастает жирком мнимой степенности, барской чванливости и льстивой угодливости. Но внешняя показная солидность и добропорядочность в полной мере не могут скрыть червоточину, проявляющуюся в поступках и общении с людьми.

***

Как-то после недельного пребывания в море, перед сходом на берег, офицеры собрались ненадолго в одной из кают поздравить механика с днем рождения и заодно «раздавить» бутылку шила. В каюте нас было пятеро, пили спирт все, и кто из этой пятерки оказался шестеркой и подробно доложил руководству о несанкционированном мероприятии , долго не могли выяснить. Не хотелось никого оскорблять подозрением и обвинять в непорядочности. Но все тайное рано или поздно обречено стать явным, и потому совершенно случайно, но достоверно было установлено: