Дмитрий Минаев - Поэты «Искры». Том 2

233–234. НАРОДНЫЕ МОТИВЫ

1. «„Ты куда бежишь?“ — „Купаться“…»

«Ты куда бежишь?» — «Купаться»,—Крикнул сын из-за угла,И старуха-мать ругатьсяПо привычке начала:«Попадись-ка мне, парнишка,Встрепка будет, — погоди!..А утонешь если, Мишка,То домой и не ходи».

2. ЛУННОЕ ЗАТМЕНИЕ

По селу идет с котомкой        Отставной солдат.В небе светит полный месяц,        Звездочки горят.

Всюду тихо; только где-то        Лает сонный пес.Вдруг солдат остановился,        В землю словно врос.

«Что за диво! Тучки малой        Нет в выси небес;Надо мной сейчас плыл месяц,        Плыл и вдруг исчез.

Про затменье толковали,        Помню, господа,Но его мне не случалось        Видеть никогда».

В этот миг ему навстречуМужичок. «Земляк,Что вдруг с месяцем случилось?Не пойму никак.

Не успел набить я трубки,        Месяц с неба — прыг…»— «Я, голубчик мой, нездешний»,—        Отвечал мужик.

235. БЛУДНЫЕ ДЕТИ

Когда пред нами в образах поэтаПод серым небом бедных деревеньВстает народ, несущий ночь и деньТяжелый крест, — до слез картина этаНас трогает… Дивит нас, сельский люд,Порою доводя до умиленья,Твое неистощимое терпенье,Безропотность и бесконечный труд,И сердце в нас становится моложеОт грустных нот певца, и наконец,Отзывчивые нервы растревожа,        Мы сами плачем, как певец,И чувствуем, что связаны судьбоюС тобой, народ, что кровна эта связь…Потом, вполне довольные собою,Чувствительностью собственной гордясь,Как практики сухие по природе,Среди забот и наших личных нуждПозабываем скоро о народе,Который нам на самом деле чужд.Так блудный сын, усталый от разврата,В минуту светлую, чтоб успокоить мать,Клянется всем, что дорого и святоЕще ему, иную жизнь начать;Клянется на коленях он, с рыданьем —Загладить прошлое бесславие и стыд…Потом, очистив совесть покаяньем,Опять на оргию полночную бежит.

236. 6 АВГУСТА 1880

(РАЗДУМЬЕ РЕТРОГРАДА)

Про порядки новыеПодтвердились слухи:Августа шестого яБыл совсем не в духе,И меня коробилиЛикованья в прессе:Ей perpetuum mobile[56]Грезится в прогрессе…Плача от унынияИ по той причинеОкуляры синиеНадевая ныне,С чувством содроганияЯ убит был простоУпраздненьем зданияУ Цепного моста.

Учрежденья старые —Их ломать мы падки —Возбуждают ярыеОбщие нападкиЛишь по малодушиюЛиберальной клики,И с тоской я слушаюРадостные крики,Толки суемудрые…Всюду лица блещут,Даже среброкудрыеСтарцы рукоплещут;Но без колебанияНравственного ростаМожно ль жить без зданияУ Цепного моста?

Истина давнишняяЕсть в подобном роде:Пугало — не лишняяШтука в огороде.Пугало единоеДержит в вечном страхеЦарство воробьиное.Люди ж — вертопрахи,С воробьями схожие.В страхе — их спасенье;А теперь прохожиеБез сердцебиеньяИ без трепетания,Как в саду у Роста,Ходят мимо зданияУ Цепного моста.

А давно ль — не надо лиПовторять нам детям! —Сами шапки падалиПеред зданьем этим;Мысли нецензурныеПрорывались редко;Радикалы бурные —И у них есть сметка —Фразу их любимуюПовторяли людямС резкой пантомимою:«Все, дескать, там будем!»Я же в назиданиеВнукам до погостаБуду славить зданиеУ Цепного моста.

Днем иль в ночи звездныеПо Фонтанке еду,—Зданье мне любезноеУвидав, беседуЗавожу с ним нежную,Не реву едва я,С грустью безнадежноюГоловой кивая.Сердце разрываетсяУ меня на части,Дух же возмущается…Впрочем, хоть отчасти,Два иль три издания,Стоящие тоста,Заменяют зданиеУ Цепного моста.

237. ЗАГОВОР В ЛЕСНОМ

Баллада

Редакция журнала «Полярная звезда» помещается за городом в Лесном.

С волками жить — по-волчьи выть.

Ночь, мороз трещит. На сонныйПарк льет бледный свет луна.Там и здесь — сугроб саженный,Холод, глушь и тишина.

Запушились снегом елки…Непробудно-поздний час…В парке только рыщут волкиИ издатель Салиас.

«Братцы-волки! Не простаяУ меня есть просьба к вам…»И волков сбежалась стая,Удивясь таким словам.

«Позадумал издавать яЗдесь „Полярную звезду“И от вас, о волки-братья,Дорогой услуги жду.

Для изданья не барашкиНужны мне, а волчья рать,Чтоб за икры и за ляжкиЛибералов всех кусать.

Помогите — вы мне любы —Издавать в Лесном журнал:Пусть узнает волчьи зубыСовременный радикал.

Волчий стиль мы все усвоим…Не жалейте же клыков»…И свое согласье с воемИзъявило сто волков.

Не советую на тройке,Господа, скакать в Лесной:Могут кончиться попойкиТам ката́строфой одной.

Либералов вкусно мясо,—Нынче ж кто не либерал? —Так что волки СалиасаВас съедят и — кончен бал.

238. КОРОЛЬ И ШУТ

Король негодует, то взад, то вперед        По зале пустынной шагая;Как раненый зверь, он и мечет и рвет,        Суровые брови сдвигая.

Король негодует: «Что день, то беда!        Отвсюду зловещие вести.Везде лихоимство, лесть, подкуп, вражда,        Ни в ком нет ни правды, ни чести…

Поджоги, убийства, разврат, грабежи,        Иуда сидит на Иуде…»Король обратился к шуту: «О, скажи:        Куда делись честные люди?»

И шут засмеялся: «Ах ты, чудодей!        Очистив весь край понемногу,Ты в ссылку отправил всех честных людей        И — сам поднимаешь тревогу!»

239. ИЗ И. АКСАКОВА

(СМ. ПОСЛЕДНИЙ № «РУСИ»)

Еду. Спереди и сзадиЛишь поля одни встают.«Ну, пошел же, бога ради!Покажи лошадкам кнут».

Полетела птицей тройка…Шел с котомкой за спинойВпереди мальчишка бойко.«Стой, ямщик! Куда, родной,

Пробираешься?» — «Не близко:В город…» — «Этакий сверчокИ один идет! Садись-каТы ко мне на облучок.

Подвезу». Присел парнишка.«Что в котомке ты несешь?»— «Две рубашки в ней да книжка.Я иду учиться». — «Что ж,

Будешь писарем, быть может».— «Поучившись шесть-семь лет,Попаду, коль бог поможет,Даже в университет».

«Что-о? Как? В университетеХочешь быть ты, мальчуган?..Вот о чем мечтают детиДобрых наших поселян!..

Боже, это уже слишком!..У меня зудит рука…Помогать таким мальчишкамНе хочу… Прочь с облучка

И ступай пешком… ПроселкиКаковы у нас?.. Разврат!..Погоняй, ямщик! Хоть волкиПусть его здесь заедят».

240–241. ПЕСНИ О РОЗГАХ