Почему нет? - Алекс Хилл

Яся забирает у меня стакан с водой и отводит взгляд, о чем-то задумавшись.

– Что такое? – спрашиваю я.

– Да просто… вспомнила одну дурацкую присказку.

– Какую?

– Породистых парней еще щенками разбирают.

– Да, я тоже слышал что-то подобное. Ты в это веришь?

– Теперь не знаю. Может, мне тебя себе забрать? Ну а что? Ты милый, добрый, красивый… выращу тебя и воспитаю. А то попадется тебе какая-то мучительница, придется ее пристрелить.

Сердце впадает в ступор, и я вместе с ним, но смех Яси быстро приводит нас обоих в чувство. Ну и шуточки у нее.

– Что? Испугался, малыш? – дразнится она.

– Малыш?

– Кем ты хочешь стать, когда вырастешь, Ярослав? – продолжает веселиться Яся.

– Твоим мужем, – отвечаю смело, и она мигом меняется в лице. – Что? Испугалась, старушка?

– Давай лучше сериал смотреть.

– Конечно. Включай.

– И не шути так больше.

– Ты первая начала.

Ясмина приоткрывает рот, но так ничего и не произносит. Тянет к губам стакан и принимается жадно пить воду, а я поправляю подушку у себя за спиной. Кто еще из нас кого воспитывает.

Сериал наконец-то снимается с паузы, на экране мелькают кадры. Обнаженное плечо прижимается к моему, а через пять минут мы с Ясей уже лежим в обнимку. И я даже не хочу думать о том, кто был инициатором, потому что это неважно. Проходит еще немного времени, и я искоса поглядываю на ее дрожащие ресницы.

– Может, все-таки отложим до выходных?

– Нет, – хихикает она, закидывая свою ногу на мои, чтобы удержать на месте.

– Ты сейчас вырубишься.

– Ничего подобного. Я смотрю. Боже, ну и платье…

Героиня на экране входит в банкетный зал, по которому разгуливают нарядные гости, и я вспоминаю, что завтра мне предстоит нечто подобное.

– Кстати, – говорю я, не отрываясь от просмотра. – Могу я завтра пораньше уйти? Часов в пять.

Чувствую, как подбородок Ясмины упирается в мою грудь, и опускаю взгляд, встретившись с черными глазами.

– Это не свидание, если что, – тут же объясняюсь я. – Иду на юбилей к отцу.

– Я думала, вы не общаетесь.

– Так и есть.

– Тогда зачем тебе туда идти? – хмуро спрашивает она.

– Поесть на халяву всегда приятно, – ухмыляюсь я, но Яся не разделяет моего настроения.

Она приподнимается, вслепую находит телевизионный пульт и останавливает сериал.

– Яр, я же тебя видела… – осторожно произносит она. – Мы все время говорим про мои болячки, но…

– У меня ничего не болит, – перебиваю ласково. – Правда. Там нет ничего такого.

Яся неловко дергает уголками губ, и мне становится совестно. Она мне не верит.

– Но если хочешь, я расскажу.

– Дело не в этом, – с укором говорит Ясмина. – Помнишь, как ты поймал меня на том, что я не делюсь проблемами с близкими? Так вот и ты такой же. Я видела, в каком состоянии ты вернулся после встречи с отцом. И это не «ничего такого». Яр, ты сильный, сомнений нет, но… ты не пробовал советы свои и себе посоветовать? У тебя самого есть тот, с кем ты можешь просто поговорить о том, что тебя волнует? Кто-то из твоих «младшеньких», например?

И я хотел бы соврать, но горло немеет от ее проницательного взгляда.

– Так и думала. – Она глубоко вздыхает, а я, наоборот, задерживаю дыхание. – Слушай, я не настаиваю. Не буду тебя пытать или заставлять делиться сокровенным, просто хочу, чтобы ты знал – такая опция есть. Ты можешь поговорить со мной, если тебе это нужно. Не обязательно передо мной сохранять свой волшебный образ беспроблемного парня, ладно? Это, конечно, приятно, но нечестно. И по отношению ко мне, и по отношению к тебе.

– Ты меня пригвоздила, – ошарашенно произношу я.

– Извини, но я правда волнуюсь. Нравится тебе это или нет. У всех есть проблемы, Яр. Мы все куда больше и глубже, чем показываем. И это нормально. Ты сам меня научил.

Не знаю, куда себя деть. Что сказать? Сделать? Мысли буйными волнами бьются о стенки черепа, не позволяя произвести быстрый расчет. Как будет лучше? Правильнее? Это сблизит нас или наоборот? Мне вообще это нужно? А ей? Ясмина опускает голову мне на плечо и вытягивает руку с пультом, чтобы вновь запустить сериал, но так и не успевает нажать на кнопку.

– Он сделал предложение своей любовнице, – говорю я, глядя в потолок. – Они уже пять лет вместе, дочери вроде скоро три…

Чувствую, как Ясмина напрягается, замирая. И мне не то чтобы не хочется говорить об этом, скорее не хочется заставлять ее пропускать всю эту дрянь через себя.

– В общем, она хочет подчистить карму, возобновив наши с отцом отношения, а он – порадовать свою будущую жену, поэтому меня и пригласили.

– Значит, вы помирились?

– Конечно нет, – сдавленно усмехаюсь. – Чтобы помириться, надо сначала поссориться, а мы… мы всегда были чужими.

– Тогда я все еще не понимаю, зачем тебе туда идти?

– Так я смогу забрать свою машину, а еще обратиться к отцу за помощью, если будет нужно. Это хорошая сделка.

– Сделка? – брезгливо хрипит Яся.

– Да. Это наш максимальный уровень отношений.

Она поднимается, упираясь руками мне в грудь. Лицо искажено такой злобой, что становится страшно.

– Спокойно, – обхватываю ее предплечья и медленно вожу ладонями вверх-вниз. – Ясь, в этом всем правда нет ничего нового. Он всегда вел себя со мной именно так.

– Да и пошел он тогда! Вместе со своей шлюхой! Она увела мужика из семьи, а теперь ей концерт с прощением подавай за твой счет?!

– Не было никакой семьи. Он начал гулять сразу, как женился на матери. Ей было семнадцать, ему почти тридцать, свадьба по залету. В детстве я его почти не помню, все наше взаимодействие строилось на том, что он откупался подарками, а потом забирал их, наказывая или манипулируя. Машину тоже для этого подарил. Хотел, чтобы я не съезжал от матери, но мне уже невыносимо было там находиться. Не я был нужен ей, а он. Короче, я все-таки съехал, и первые же гайцы отправили тачку на штрафстоянку. А Жанна… не знаю, что там за чудо-женщина и как она его приручила, но по большому счету она не сильно-то и виновата. Все горело уже до нее. Может, он просто дорос до семьи. А может, член уже подводит, чтобы баб менять так часто, как хотелось бы. В любом случае меня это не касается.

– Нет! Она виновата! Строить свою семью на костях другой – ужасно! И батя твой скотина! – распаляясь, кричит Ясмина. – Он же твой отец! Какие, на хрен, сделки?!

– Тише-тише, – приговариваю