Время тьмы - Майкл Коннелли

ничего этого делать. Тебе следовало передать это дело, как только ты поняла, что это не случайность.

— Западное бюро было занято; я справлюсь с этим. Мы можем передать это сейчас, но они не ухватятся за него, и пройдут часы, а может быть, и дни, прежде чем они это сделают.

— Это не мне решать, Бэллард. Это их решение. Лейтенант Фуэнтес там.

— Не мог бы ты позвонить ему и смазать это для меня, Л-Т? Он, вероятно, будет рад, что мы хотим избавить его от лишних забот.

— В этом вопросе нет никаких "мы", Бэллард. Кроме того, предполагается, что ты свободна от дежурства уже десять минут назад. У меня нет для тебя сверхурочных.

— Я делаю это не для переработки. Никаких "зеленых" на этом деле. "Зеленые" — это ссылка на цвет карточек размером 3х5 см, которые должны были быть заполнены и подписаны руководителем, разрешающим сверхурочную работу.

— Никаких "зеленых"? — спросил Робинсон-Рейнольдс.

— Нет, — пообещала Бэллард.

— Что насчет Полуночников, и где во всем этом Мур? Предполагается, что вы работаете вместе.

— Она осталась в участке, чтобы начать составлять протокол убийства и писать свидетельские показания. По Полуночникам ничего не появилось, но я все равно буду работать над ними. Я не собираюсь отказываться.

— Тогда у тебя много забот.

— Я бы не просила об этом, если бы не могла справиться со своей тарелкой.

Последовала пауза, прежде чем Робинсон-Рейнольдс принял решение.

— Хорошо, я позвоню Фуэнтесу. Я дам тебе знать.

— Спасибо, Л-Т.

Лейтенант отключился первым, и Бэллард вернулась к рабочему месту Элдера. Он ушел. Она огляделась и увидела, что он сидит за компьютерным терминалом у окна, выходящего на 10-ю автостраду. Это означало, что он был в базе данных НИСБИ. Она подошла.

— Бэллард, для тебя здесь что-то есть, — сказал Элдер.

— Действительно? — спросила Бэллард. — Что?

— Еще одно дело. Пуля связана с другим убийством. Почти десять лет назад в Долине. Парня застрелили при ограблении. Гильзы совпадают. Использовался тот же пистолет Вальтер П-двадцать два.

— Вау.

Бэллард почувствовала, как холодок пробежал по ее спине.

— Какой номер дела? — спросила она.

Элдер продиктовал номер с экрана компьютера. Бэллард схватила ручку из стаканчика рядом с компьютерным терминалом и записала номер в свой блокнот.

— Как зовут жертву? — спросила она.

— Ли, Альберт, DOD два-два-одиннадцать. Она все записала.

— Это открытое дело? — спросила она.

— Открыто и нераскрыто, — ответил Элдер. — Дело ОГУ[22].

Отдел по расследованию ограблений и убийств, бывшее подразделение Бэллард до того, как ее бесцеремонно отправили работать в "ночное шоу" в Голливуде. Но 2011 год был до того, как она попала туда.

— Там указано, кто отвечает за ввод-вывод? — спросила она.

— Так и есть, но оно устарело, — ответил Элдер. — Здесь говорится, что следователем является Гарри Босх. Я его знал, и он уже некоторое время на пенсии.

Бэллард замерла всего на мгновение, прежде чем смогла заговорить.

— Я знаю, — затем сказала она.

8

Бэллард затормозила перед домом на Вудро Вильсон. Она зевнула и поняла, что, вероятно, было ошибкой сначала заехать домой. Сменить жесткую униформу было неплохо, но потом часовая дремота на диване каким-то образом только подчеркнула ее усталость, а не сбила ее с ног.

Она услышала доносящуюся из дома музыку, как только открыла дверцу машины. Что-то быстрое, но более блюзовое, чем она привыкла слышать от Гарри Босха. И там был вокал. Это навело ее на мысль, что, возможно, кто-то еще слушал внутри.

Она громко постучала в дверь, чтобы ее было слышно сквозь музыку.

Ее тут же оборвали, а затем дверь открылась. Это был Босх.

— Ну что же, — сказал он. — Блудный сыщик.

— Что за…? — спросила Бэллард. — Что ты хочешь этим сказать?

— Ну, я просто давно от тебя ничего не слышал. Думал, ты забыла обо мне.

— Эй, ты был тем, кто перешел на темную сторону, работая на того адвоката. Я думала, что у тебя для меня нет времени.

— Правда?

— Правда. Итак, тебе уже сделали прививку? Как ты относишься к тому, что внутри будут посетители? У меня есть антитела, и я могу не снимать маску.

Босх отступил назад, пропуская ее внутрь.

— Ты можешь войти и можешь снять маску. Я еще не сделал прививку, но рискну. И для протокола, я не работал на Микки Холлера. Я работаю на себя.

Бэллард переступила порог, проигнорировав комментарий о Холлере и не снимая маски.

— Звук был такой, как будто у тебя здесь вечеринка.

— Я, наверное, немного прибавил громкость.

Дом не изменился. Кухня-камбуз находилась справа от входной зоны, и она пошла вперед, чтобы полюбоваться видом, пройдя мимо столовой в гостиную. Раздвижные двери выходили на террасу и открывался вид на перевал Кауэнга. Она указала на открытые двери.

— Чтобы все в каньоне слышали твои ритмы, — сказала она. — Мило.

— Так вот что это такое? — спросил Босх. — Жалоба на шум? Она повернулась и посмотрела на него.

— На самом деле, это жалоба, но по поводу чего-то другого.

— Отличный способ начать Новый год — с того, что полиция Лос- Анджелеса злится на меня. С таким же успехом можешь ударить меня.

— Только не полиция Лос-Анджелеса. Пока что. Только я. Этим утром я проделала дорогу до Вестчестера, чтобы посетить новую библиотеку отдела по расследованию убийств, которую они там открыли. Ты знаешь, где они хранят все книги по раскрытым делам об убийствах. Наконец-то они собрали их все в одном центральном месте. И я попросила книгу из одного из твоих старых дел, и мне сказали, что она пропала, последний раз она проверялась тобой.

Босх нахмурился и покачал головой.

— Я читал об этом месте в газете, — сказал он. — Спонсором выступила семья Ахмансон. Но торжественное открытие состоялось уже после того, как я вышел за порог полиции Лос-Анджелеса. Я никогда не заходил туда, не говоря уже о том, чтобы взять книгу.

Бэллард кивнула, как будто ожидала его ответа, и у нее уже был готов свой ответ.

— Архивы перемещали из подразделений по одному, — сказала она. — Если книгу выписывали, они перемещали кассовую карточку, чтобы на полке в Ахмансоне было для нее место. Карточка по твоему делу датирована 2014 годом — через три года после убийства и до того, как ты был уволен.

Босх сначала не ответил, как будто проверял факты в уме.

— Дело было в 2011 году? — наконец спросил