Солнце и луна, или Легенды Чосона - Хайнц Инсу Фенкл

– Я ведь уже не дитя, отец. Я знаю, что идет война. Поведайте мне свои печали, и, может быть, я вам помогу.

Помолчал государь, а потом произнес:

– Ну что ж, лучше я сам тебе расскажу, чем ты услышишь сплетни при дворе. Знай, что дела у нас идут скверно. Каждый день тысячи воинов гибнут на поле боя. Если не принять меры как можно скорее, государство не спасти.

К его удивлению, принцесса сказала:

– Отец, все это мне известно. Меня ведь заботит не только мое рукоделие. Думается, я знаю, как поправить дело.

– Неужели? – воскликнул государь.

– Наше государство не должно пасть, – продолжала принцесса. – Я готова пожертвовать собой ради блага подданных, отец. Велите своим полководцам огласить завтра перед войском указ. Скажите, что я выйду замуж за того, кто отрубит голову вражескому военачальнику. Я охотно стану женой храбреца. Вы понимаете, зачем это нужно, отец? Враги падут духом, если их предводитель погибнет, и победа будет на нашей стороне.

– Ты сама не знаешь, что говоришь, – возразил отец. – Предложить себя в жены человеку, который убьет вражеского военачальника, – это очень великодушно, но твой муж ведь станет и моим преемником на троне!

– Батюшка! Тот, кому хватит смелости убить вражеского полководца, наверняка окажется достойным человеком. Он будет для меня хорошим мужем, а для страны – добродетельным государем.

Правитель был растроган самоотверженностью дочери.

– Что ж, – сказал он, – быть может, ты и права. Давай испробуем это, дочь моя. Ты и впрямь уже не дитя.

На следующее утро государь велел огласить во всех уголках страны свой указ: принцесса выйдет за того, кто принесет голову вражеского военачальника, и ее муж унаследует трон.

Однако министры с ним не согласились.

– Ваше величество, – сказали они, – мужа для принцессы следует тщательно подобрать. Он ведь займет трон после вас. К этому делу нужно подойти обдуманно и благоразумно.

– Таково желание моей дочери, и я с ней согласен, – объявил король. – Огласите указ, как я велю.

Пока министры перешептывались и подбирали слова, в дворцовом саду громко заржала лошадь. Послышался звонкий стук копыт: кто-то скакал по направлению к воротам. Но никто не обратил на это особого внимания.

На рассвете все обитатели дворца проснулись от боя военных барабанов и ликующих криков. Государь и его дочь выбежали из своих покоев полуодетыми, чтобы узнать, в чем дело. Оказалось, что перед дворцом собрались солдаты и поздравляли друг друга с победой!

Прежде чем государь успел спросить, что стряслось, он услышал в саду конское ржание, точь-в-точь как накануне. Решив, что это, вероятно, кто-то из военачальников приехал сообщить ему о победе, государь бросился в сад.

Там стоял прекрасный белый конь, и его бока были покрыты пеной и кровью. В зубах он держал голову вражеского предводителя. Увидев государя, конь встал на дыбы и бросил окровавленную голову к его ногам. Какой-то солдат вышел вперед и пал ниц перед ним.

– Ваше величество, – сказал он, – ваше величество, случилось чудо. Этот конь напал на вражеского полководца и оторвал ему голову. Увидев, что военачальник погиб, враги растерялись, и мы их разбили!

Слушая солдата, конь скромно кивал, как бы в подтверждение его слов. Государь, плача от радости, обнял коня.

– Храбрый скакун! – воскликнул он. – Чудесное создание, которое своей отвагой принесло нам победу!

Правитель поместил коня в особое стойло и приставил к нему слуг. С этого дня он только на нем и ездил.

Однако принцесса не успокоилась. Государь втайне радовался, что голову вражеского военачальника принес ему конь, а не человек. Ни скверного зятя, ни недостойного преемника можно было не опасаться. Он считал себя более не связанным никакими обещаниями. Но принцесса думала иначе. Однажды она сказала отцу:

– Я считаю этого коня своим мужем и ни за кого другого не выйду.

– Что за вздор, – ответил отец. – Не думай об этом больше. Конь и так живет в почете и холе!

Но принцесса настаивала, что должна вступить с ним в духовный брак.

– Отец, я не могу нарушить слово. Когда вы, государь, издаете указ, он становится незыблемым законом. Правитель как никто другой должен держать обещание, кому бы он его ни дал, человеку или животному. Я ваша дочь, отец. А значит, этого коня я буду считать мужем до самой смерти.

Решение дочери возмутило правителя. Ведь, пока она упорствовала в своем глупом желании, ему было суждено оставаться без наследника. В ярости он велел убить коня. Когда принцесса об этом услышала, она бросилась к ногам отца, крича:

– Не надо, ваше величество, не надо! Как вы могли? Ведь этот конь спас ваше государство! Какая неблагодарность! Умоляю, отмените ваш приказ!

Правитель и сам понял, что поспешил. Он сказал:

– Я помилую его, только пообещай, что откажешься от нелепой мысли вступить с ним в брак. Не думай о нем больше, и конь останется жив.

Но принцесса ответила вовсе не так, как ожидал отец. Гневно сверкнув глазами, она произнесла:

– Ваше величество, как смеете вы нарушать свое обещание? Вы государь, и ваше слово – закон. Если вы не желаете держать слово, так я его сдержу!

Тут разгневался и правитель. Он так и затрясся, ведь дочь осмелилась ему возражать в присутствии министров.

– Чего вы ждете? – крикнул он. – Приказываю вам, убейте коня немедленно!

– Отец! – взмолилась дочь. – Я не хотела вас прогневить. Пожалуйста, пощадите его!

Рыдая, она стояла перед отцом на коленях и цеплялась за его одежду, но тут из сада донеслось пронзительное ржание. Конь был мертв.

Государь всего лишь хотел переубедить дочь, однако поддался гневу и гордыни. Наконец он овладел собой, но было уже поздно. Он велел слугам содрать с коня шкуру и повесить ее на дереве в саду. Каждое утро принцесса приходила туда и оплакивала коня.

Однажды из сада донесся громкий крик. Когда обитатели дворца сбежались, им предстало странное зрелище: принцесса завернулась в конскую шкуру. Вдруг ни с того ни с сего подул сильный ветер и на глазах у пораженных ужасом людей унес девушку.

Правитель был полон раскаяния и тосковал по пропавшей дочери. От горя он заболел и долго лежал в постели. Весной пришла весть, что конскую шкуру нашли висящей на дереве в отдаленном уголке страны. Государь немедленно отправился туда и обнаружил шкуру, несомненно, ту самую, которая висела в дворцовом саду, однако она сильно разложилась.

– Увы! – произнес он. – Если шкура так попорчена, моя бедная дочь, несомненно, мертва!

При мысли о том, что ее останки не удастся предать погребению, он впал в отчаяние. Государь