Великий Гэсэр - Автор Неизвестен -- Мифы. Легенды. Эпос. Сказания

не жалея благопожеланий

нам, которым предстоят сраженья!”

Отвязав коней от коновязи,

воинство пошло по ходу солнца

к северо-востоку, оставляя

солнечные земли за спиною

и к холодным странам приближаясь.

Люди по белеющему снегу

и по стрекотанию сороки

отмечали, что зима настала,

а по плеску в реках и озерах

и по трелям жаворонка в небе

замечали, что настало лето.

Так они Хонин Хото достигли —

в землю оголенную вступили,

в край морозов, страхов и тоски,

где лишь духи-ветры да пески.

Близ долины Трех Дибе обжитых,

близко не сходясь с врагом могучим,

войско разделил Гэсэр на части.

Баторов он на четыре части,

воинов своих он на три части

остальных он тоже на три части

поделил, а сам себя десятой

частью воинства Гэсэр представил.

Всех к долине Трех Дибе отправил

по распадкам горным, сам же прямо

поскакал — и встретился нос к носу

с черным мангадхаем Лобсогоем.

“Ты мне был соперником доныне,

а отныне мстителем мне будешь!” —

так вскричал Абай Гэсэр и тотчас

в бой вступил с могучим мангадхаем.

Баторам своим в другой долине

он велел ходячих и летучих

отыскать подручных Лобсогоя

и расправиться, как надо, с ними.

Войску приказал Гэсэр, чтоб взяли

желтого Асурая и в путах

привели, вреда не причиняя:

“Этот гад пятнадцатиголовый

мне едва до сердца не добрался —

этого ко мне живым доставьте

и на справедливый суд представьте!”

Остальным же воинским отрядам

приказал Гэсэр в округе биться

с мангадхайкамн, что за мужьями

толпами орущими выходят

с шильями и ножницами в бой —

всех стригут перед собой.

Слов не тратя, сил не тратя, в схватку

с Лобсогоем черным мангадхаем

так ввязался сам Гэсэр, что долгим

не было единоборство это.

Взад-вперед он дернул мангадхая —

под колени взял железной хваткой,

с боку на бок дернул Лобсогоя —

ухватил соперника за пятки.

Потянул вперед — и лбом уткнулся

мангадхай у ног Гэсэра в землю,

подтолкнул назад — затылком стукнул

Лобсогоя рыхлого о камни.

Мясо со спины у мангадхая

пальцами Гэсэр содрал в боренье,

мясо на груди у Лобсогоя

состругал клинком Гэсэр в сраженье.

Но не смог он до души добраться

и не смог убить он мангадхая:

не было души у Лобсогоя,

потому что был рожден бессмертным.

И тогда Абай Гэсэр собакам

на съеденье бросил Лобсогоя,

и собаки, навалившись скопом,

поживились мангадхайским мясом —

как глодали мясо до костей,

визг столбом стоял среди степей.

Но на этом битвы не кончались:

новые сражения и схватки

вкруг долины Трех Дибс вскипали.

Воины Гэсэра отловили

двух летучих, также двух ходячих

баторов, служивших Лобсогою

как глаза и уши, и убили.

Но Асурай ускакал и спасся,

норовя добраться до препятствий,

что соорудили мангадхаи

в ожидании Заса Мэргэна.

И Буйдэ Улан, сын Бомбохина,

за Асураем пошел в погоню,

вместе с ним Сутэ Баян помчался.

Баторы Гэсэра обскакали

землю трижды — не догнали в скачке

желтого Асурая: проворным

оказался желтый трус презренный —

всадник тот пятнадцатиголовый.

И четырежды объехав землю,

не догнали баторы Гэсэра

мангадхая, и тогда сказали:

“Если мы схватить его не можем,

если взять живым его нс можем,

то придется прострелить стрелою

головы[199] его — Абай Гэсэру

привезти их, на копье воздевши!”

Так и поступили: прострелили

стрелами хангайскими своими

все пятнадцать злых голов злодея

желтого Асурая и вскоре

привезли их в стан Абай Гэсэра,

нанизав на боевые копья.

Привезя, конечно, повинились:

“Ты прости, Гэсэр, но землю трижды,

а потом четырежды мы оба

обскакали, чтобы заарканить

желтого Асурая, но всадник

оказался нас резвей намного.

И тогда, чтоб не ушел Асурай,

головы ему стрелой хангайской

на скаку мы прострелить решились.

Ты прости уж, что поторопились…”

За хребтом, в другой долине, тоже

завязалась битва: мангадхаек

с шильями и ножницами стали

истреблять, а после, сбивши в кучу,

окружили баторы Гэсэра.

Старшей Енхобой и прочим бабам,

не желающим бросать оружье,

головы из луков прострелили,

разрубили их тела на части,

вырезали языки, чтоб больше

никогда врагини не воскресли.

За другим хребтом, в долине смежной,

средней Енхобой с отрядом женщин

точно так же вынуждены были

нанести смертельные удары

баторы и воины Гэсэра.

А еще подальше, за горою,

с младшей Енхобой и войском женщин

точно так же быстро, без пощады

поступили баторы Гэсэра:

мангадхаек всех поистребили,

чтобы не пришла от них беда,

чтобы не воскресли никогда.

И возликовали тугэшннцы,

и воззвали к небу и к бурханам,

и возрадовались, что удачу

ухватить они за хвост сумели.

И пошли искать Абай Гэсэра,

чтобы разделить с ним ликованье

и отпраздновать свою победу.

А Гэсэр в то время с Лобсогоем

только лишь расправился и бросил

тело на съедение собакам.

И когда воители к Гэсэру

подступили, чтобы звать на праздник,

он сказал им в тягостном раздумье:

“Сколько ни стараюсь, не могу

Лобсогоя черного добить!

Если нам нельзя его убить,

надо в подземелье заточить!

И поставить крепких сторожей

в панцирях железных у дверей!

Пусть бы каждый раз, как Лобсогой

выползет опять из-под земли,

те стальными стрелами его

побивали — и назад его

загоняли в холод, в тишь и мрак,

чтоб оттуда наш заклятый враг

выбраться на свет не