В гостях у падишаха - Саади Ширази

ему на ладошку несколько монет. Затем одна за другой появились сёстры и расцеловали брата. Вслед за ними явился дядя и погладил мальчика по головке.

Тем временем Мозаффар проголодался и подумал: «Что будет, если я немножко поем втайне от родителей? Никто не догадается!»

Мальчик отправился на кухню. Там он достал вчерашнюю еду, посмотрел, нет ли кого-нибудь рядом, и сунул в рот пару кусков. Потом утерся рукавом и вернулся к себе, продолжая делать вид, что постится. Господин Мозаффар был ещё ребенком и не мог долго терпеть муки голода!

Тем временем в дом зашёл приятель брата, перед которым Хаджи немного заискивал. Он заметил, что сын выходит из кухни, однако ему захотелось похвастаться гостю, что ребёнок постится. Он крикнул:

– Пусть Господь примет твой пост, сынок! Ты молился?

– Сейчас помолюсь. Ещё не поздно! – отвечал мальчик.

– Бери пример с меня и всегда начинай с молитвы! – продолжил отец.

Сам он только что вспомнил, что настало время намаза. Он сходил за молитвенным ковриком, расстелил его рядом с гостем и начал молиться. Однако на самом деле он прислушивался к разговору брата с приятелем.

Гость ушёл, и Хаджи свернул свой коврик. Брат решил укорить его и спросил:

– Ты молился или только делал вид?

Хаджи усмехнулся. Брат рассердился:

– Какой смысл совершать молитву только для того, чтобы это видели окружающие? Мало того, в день Страшного суда она станет дорогой в преисподнюю.

Улыбка застыла на губах Хаджи, и он понял, что вёл себя недостойно.

Обходительность

Было это или не было… У одного шаха был визирь по имени Джафар. Однажды повелел правитель за казённый счёт построить для принца роскошный дворец, а чтобы казна снова пополнилась, удвоить налоги с подданных.

Джафар, человек богобоязненный, ослушался шаха, хотя знал, что правитель не простит непослушания и прикажет казнить его. Визирь решил скрыться.

В скором времени шах обо всем узнал. Его гневу не было предела, и он приказал: «Обыскать всё и найти его!»

Воины разбежались повсюду, как муравьи, и спустя два дня нашли Джафара на какой-то мельнице, он был в кольчуге, которую надевают для боя, и так и спал, забившись в угол. Ударами кулаков и пинками они разбудили его и со связанными руками доставили к шаху.

Увидев своего бывшего визиря, правитель рассвирепел, на шее у него вздулись жилы. Он призвал палача и закричал:

– Сейчас же отрубить ему голову! Немедленно!

Одним движением руки палач выхватил меч из ножен. Обнажённый меч сверкнул, и все оцепенели от страха.

В этот момент Джафар громко и отчётливо произнёс:

– О Господь! Я прощаю этого человека и не держу на него зла. Не случилось бы так, что в день Страшного суда моя кровь запятнает его одежды! О Ты, Кто не попирает прав своих рабов, прости его так же, как я простил ему своё попранное право.

После чего Джафар совлёк с себя кольчугу, шлем и чалму и сам предстал перед палачом.

От этих слов Джафара гнев шаха улёгся. Сердце его смягчилось. Он обнял и поцеловал Джафара, а палачу приказал уйти. После этого шах не только сохранил за Джафаром пост визиря, но и поручил ему командовать армией.

Неделю спустя палач встретил Джафара во дворце и сказал:

– Твои добрые и к месту сказанные слова, как вода, охладили огонь шахского гнева. Даже у меня от них дрогнуло сердце и разжалась рука. Как же тебя осенило сказать такое?

Джафар отогнул край кольчуги и ответил палачу:

– Взгляни, под этой железной кольчугой – мягкая ткань. От своего отца, что изготовлял кольчуги, я узнал: вытерпеть грубое можно лишь с помощью мягкого. Со временем мне стало понятно, что немного смирения, и из врага можно сделать друга. А теперь, когда я услышал, что от моих слов дрогнуло твоё сердце и разжалась рука, я понял, что обходительностью можно притупить и острый меч.

Страшная болезнь

Было то или не было, только много лет тому назад жил один шах. Проснулся он как-то утром, хотел обуться, но обнаружил, что одна его туфля стала ему мала и нога в неё не входит. Он потребовал подать туфлю большего размера, и его желание было исполнено. На следующее утро, когда правитель снова стал обуваться, оказалось, что мала и туфля большего размера. Так повторилось и на другой день, и на третий. Тут-то до него дошло, что нога распухла. С каждым днём она распухала всё больше, в то время как сам шах худел и желтел.

Созвали врачей, и все они в один голос заявили, что у шаха под кожей завёлся червь, и болезнь его называется ришта.

От постоянной боли не было шаху ни сна, ни отдыха. Он так измучился, что был готов забыть, что он шах, и уподобиться простому труженику, лишь бы быть здоровым.

Доктора же признали своё бессилие и оставили несчастного наедине с его болями.

Так и лежал правитель на своём шахском ложе и смотрел в потолок. Он вспоминал те дни, когда имел безраздельную власть, был здоров и все ему подчинялись. «Почему так быстро прошло это время и сейчас меня все оставили?» – подумал шах. Неожиданно в залу с громким криком вбежал визирь и враз оборвал его мысли.

– Да будет благословен мой правитель! – восклицал он. – Я узнал, что в нашем городе живет благочестивый муж по имени Пурия. Он человек безгрешный, и Господь слышит все его молитвы. Нужно попросить, чтобы он помолился за ваше здоровье, быть может, эта молитва будет услышана!

Отчаявшийся шах был на всё согласен, и к полудню почтенного старца доставили во дворец шаха. Правитель увидел его худобу, нищенскую одежду, согнутую спину и его просветлённый лик. Не в состоянии отвести взгляд от этого лика, правитель спросил дрожащим голосом:

– Ты ли это, пречистый Пурия?

– Меня зовут Пурия, но я не знаю, пречист я или нет! – отвечал старец.

Со вздохом шах сказал:

– Кем бы ты ни был, помолись, чтобы болезнь, наконец, оставила меня.

– Сам проси об этом Бога, ведь он добрее к тебе, чем к остальным, – ответил Пурия сурово.

– Я не могу, – ответил шах, – боюсь, что Господь не простит мне моих грехов, не услышит моей молитвы, так что никогда не знать мне покоя!

Пурия покачал головой и молвил:

– Во имя Господа, будь милостив к людям! Прощай их, и познаешь прощение Господне. Пока ты не начнёшь